Это как раз то, что имел в виду Будда:
А величайший человек -- никто.
Вы можете быть кем-то, но вы не можете быть кем-то величайшим. Всегда где-нибудь в мире найдется кто-нибудь еще, кто более велик. Но кто этот 'кто-нибудь'? Вы -- мера. Вы говорите, что этот человек велик -- но чем, кем вы измеряете? Собой.
Эта ложка -- мера океана. 'Этот человек велик', -- говорите вы. Это говорите вы, это, также, как и вы, говорят другие: 'Этот человек велик', -- и он становится великим из-за вас!
Нет. В этом мире никто не может быть величайшим, кем бы он ни был, потому что океан нельзя измерить ложками. А все вы -- это чайные ложечки, измеряющие океан. Нет, это невозможно.
Так что действительно величайшим среди вас будет никто. Что имеет в виду Чжуан Цзы, когда говорит: 'Величайший человек будет никем'? Это значит -- он будет неизмеряемым. Вы не можете его измерить, вы не можете наклеить на него ярлык, вы не можете классифицировать его, вы не можете сказать, ответить на вопрос: 'Кто это?' Он просто не поддается измерению. Он просто выходит за пределы -- дальше, и дальше, и дальше... А вы можете выбросить вашу чайную ложечку.
Хватит на сегодня.
3
СОВА И ФЕНИКС
Хуэй Цзы был премьер-министром в Лян.
Он считал, что обладает тайными сведениями,
что Чжуан Цзы завидует ему,
и замышляет вытеснить его.
Когда Чжуан Цзы прибыл в Лян,
министр послал слуг схватить его,
но, хоть они и искали три дня и три ночи,
найти его не смогли.
Тем временем Чжуан Цзы сам явился к Хуэй Цзы
и сказал:
'Живет на юге птица -
нестареющий Феникс.
Слыхал ли ты об этом?
'Этот бессмертный Феникс взмывает в воздух в Южном океане
и летит к Северному океану,
останавливаясь на отдых только на платанах.
Он ест лишь
редчайшие изысканные плоды бамбука
и пьет воду только из кристальных пресных родников.
'Однажды какая-то сова,
потроша смердящую дохлую крысу,
увидела пролетающего над ней Феникса.
'Подняв голову и озираясь, она угрожающе ухнула,
и прижала крысу к себе
в смятении и страхе.
'Министр,
почему ты так неистовствуешь,
цепляясь за свою министерство
и в ужасе ухая на меня?'
СОВА И ФЕНИКС
Религиозный ум в основе своей нечестолюбив, непретенциозен. Если есть хоть какое-то амбиции, хоть какое-то честолюбие, то быть религиозным невозможно, потому что только человек высочайших качеств может стать религиозным. Честолюбие подразумевает неполноценность, низшее качество. Попытайтесь это понять, ибо это -- один из основных законов. Без его понимания вы можете ходить в храмы, вы можете отправляться в Гималаи, вы можете молиться и вы можете медитировать, но все будет напрасно. Вы будете просто растрачивать свою жизнь зря, если вы не разобрались, честолюбиво ли естество вашего ума, или нет. Весь ваш поиск будет никчемным, потому что амбиции, честолюбие никогда не смогут привести вас к божественному. Только отсутствие всякого честолюбия может стать дверью.
Современная психология тоже соглашается с Чжуан Цзы, с Лао Цзы, с Буддой, со всеми, кто познал, что неполноценность порождает амбицию, порождает честолюбие. Поэтому политики выходят из худшей части человечества. Все политики -- это _шудры_, неприкасаемые. По-другому быть и не может, как только ум ощущает комплекс неполноценности, он пытается стать превосходящим -- и рождается противостояние, противоречие. Когда вы чувствуете, что вы безобразны, вы пытаетесь выглядеть красивым. Если вы красивы, тогда и усилия ни к чему.
Взгляните на уродливых женщин, и вы поймете внутреннюю природу политика. Безобразная женщина всегда старается спрятать свою некрасивость, всегда пытается выглядеть прекрасной. По крайней мере лицо, накрашенное лицо, наряды, украшения -- все посвящено безобразному. Некрасивость должна быть каким-то образом преодолена и вам необходимо создать противоположное, чтобы ее скрыть, сбежать от нее. Истинно красивая женщина не станет беспокоиться, она даже не будет сознавать свою красоту. А лишь неосознанная красота прекрасна. Если вы начинаете сознавать, появляется безобразие, уродство.
Когда вы ощущаете свою неполноценность, когда вы сравниваете себя с другими и видите, что они превосходят вас, то что вы будете делать? Эго чувствует себя ущемленным -- вы неполноценны. Вы просто не можете этого принять, и вам приходится обманывать себя и других.
Как же вы обманываете? Есть два способа. Один -- это сойти с ума. Тогда вы можете провозгласить, что вы Александр Македонский, Гитлер, Никсон. Тогда обман проходит легко, потому что вас не волнует, что говорят и думают другие. Загляните в сумасшедший дом где угодно в мире, и вы найдете там все великие личности истории, все еще живущие!
В то время, когда Пандит Джавахарлал Неру был жив, по меньшей мере дюжина людей в Индии верила, что они -- Пандит Джавахарлал Неру. Однажды он отправился в сумасшедший дом, чтобы торжественно открыть новое отделение. А власти этого сумасшедшего дома устроили так, что он должен был выпустить нескольких пациентов, потому что теперь те стали здоровыми и нормальными. К нему подвели и представили первого человека, и Неру тоже представился бывшему сумасшедшему: 'Я -- Пандит Джавахарлал Неру, премьер-министр Индии'.
Тот сумасшедший рассмеялся и ответил: 'Не волнуйся. Побудь тут три года, и ты станешь таким же нормальным, как и я. Три года назад, когда я попал впервые в этот сумасшедший дом, я верил, что я -- Пандит Джавахарлал Неру, премьер-министр Индии. Но меня совершенно вылечили, так что не волнуйся'.
Такие случаи нередки. Ллойд Джордж был премьер-министром Англии. Во время войны с шести часов вечера начинался комендантский час, затемнение, и всем запрещалось покидать свои дома. Все движение останавливалось, пользоваться светом было запрещено, и каждый должен был где-либо укрыться. Ллойд Джордж, гуляя как-то вечером, совершенно позабыл об этом.
Вдруг завыла сирена. Наступило шесть часов вечера, а его дом был в нескольких милях. Поэтому он постучался в ближайшую дверь и обратился к человеку, открывшему ему: 'Позвольте мне переночевать здесь; а то меня задержит полиция. Я Ллойд Джордж, премьер-министр'.
Открывший схватил его и рассмеялся: 'Заходи. Ты попал как раз по адресу. У нас уже три Ллойда Джорджа!' То был сумасшедший дом.
Ллойд Джордж пытался убедить того человека, что он настоящий. Но санитар был неумолим: 'Все вы так говорите, так что не трать времени, давай проходи внутрь, пока я тебе не двинул'.
И Ллойду Джорджу пришлось промолчать всю ночь, иначе его действительно могли побить. Чем он мог их убедить? Там было уже три Ллойда Джорджа, кроме него, и все они пытались доказать, что они настоящие.
Один способ -- это сойти с ума -- вы внезапно провозглашаете, что вы превосходящий, самый высший. Другой способ -- удариться в политику. Одно из двух: или сойти с ума, или заняться политикой. С помощью политики вы не можете внезапно провозгласить -- вам необходимо доказать, что вы действительно премьер-министр или президент. Так что это длинная дорога в обход. Безумие -- это путь напрямик к важности; политика -- это долгая дорога. Но они достигают одной и той же цели.
И если этому миру суждено стать психически здоровым, нормальным миром, тогда нужно излечить эти два типа людей: сумасшедших и политиков. И те, и другие больны. Один пошел длинным окружным путем, другой ломится напрямик. И хорошенько запомните, что сумасшедший менее вреден, нежели политик, потому что он лишь провозглашает свое превосходство, он не беспокоится о том, чтобы доказывать это; политик занимается тем, что доказывает -- а доказательство всегда обходится дорого.
