которые обрушивал на Тельмана министр пропаганды. Удивлялся, почему Геббельс так возмущается бегством коммунистического вождя. Разве сам Гитлер не бежал в двадцать третьем? Да и Геринг спасся в Италии... Причем смерть им тогда не грозила, не то что теперь этому Тельману. Нет, конечно, он правильно сделал... К тому же, многие говорят, что Тельман хороший и простой человек.
Обрызгав лицо одеколоном, Лендциан опять поймал себя на мучительном обдумывании какого-то неуловимого совпадения. Но какого?
Он выключил радио и вытер шею свежим крахмальным полотенцем. 'Ну да, конечно, - обрадовался Лендциан, - в этом все дело. Вот что значит полицейский образ мышления! Ван дер Люббе - голландский коммунист, а Тельман перебежал голландскую границу. Едва ли это случайное совпадение. Геббельс просто умышленно не договаривает. Он хочет, чтобы люди дошли до этого сами. Тельман сбежал за границу и прислал оттуда своего агента, этого придурковатого поджигателя. Как все просто...'
Аккуратно вымыв бритвенный прибор, Лендциан надел коричневый в белую полоску выходной костюм и повязал черный в красную искорку галстук. В 'Парижском погребке' он всегда появлялся в штатском, хотя и не делал секрета из того, что служит в полиции. Он даже гордился своей профессией, но служба службой, а выходной - это выходной. Чего бы стоила вся человечья жизнь без маленьких праздников?
...По вечерам 'Парижский погребок' обычно наполнялся народом. Но сегодня ресторан почти пуст. Может быть, потому, что здесь, сдвинув столы, кутила компания эсэсовцев и штурмовиков. Все были уже изрядно на взводе, а двое спали: один - сидя на полу возле ножки стола, другой - уронив голову на загаженную окурками скатерть.
Все настроение было испорчено. Лендциан прошел к своему излюбленному столику в дальнем углу, затененному пышным кустом гибискуса.
Фрау Войте отослала кельнера и пожелала лично обслужить постоянного клиента. Это была большая честь, и Лендциан, слегка привстав, церемонно поцеловал ей руку.
- Как поживаете, фрау Войте? Как идут дела?
- Вы же видите! - не поворачиваясь к сдвинутым столам, за которыми 'нибелунги' стучали кружками и, раскачиваясь, орали 'Иоганну', она сморщила нос и энергично стрельнула глазами в потолок.
- И давно?
- Четвертые сутки, - зашептала хозяйка, сменив скатерть и сервируя стол. - С небольшими перерывами. Одни уходят, другие приходят. Всю солидную клиентуру распугали. Что будете пить, господин вахмистр?
- Мозельское.
- У меня как раз есть хорошее. Недавно получили. Водки?
- Рюмочку яблочной, пожалуйста.
- Есть телячьи почки, рольмопс, жареные миноги, гусиные потрошки.
- На ваше усмотрение, фрау, как всегда...
- Хлебный суп? Или из бычьих хвостов?
- Право, не знаю...
- Может быть, горячий гороховый с жареным луком, свиными шкварками и сухариками?
- Пожалуй...
- А на десерт я принесу вам деревенской яблочной водки и, - она понизила голос, - свежей земляники со взбитой сметаной.
- О, фрау Войте, в такое время?
- Да, господин вахмистр, только для вас... Эти потребовали, - она двинула локтем назад, - сосиски с капустой, редьку и бычьи головы. Пьют только пиво и водку. Они просто оккупировали мой ресторан!.. И если б вы знали, что они говорят, - закусив нижнюю губу, она покачала головой. У-ух! Даже страшно становится. Хорошо все-таки, что вы работаете в полиции, господин вахмистр.
- Не согласитесь ли выпить со мной вина?
- С удовольствием, господин вахмистр, я велю подать вишневой настойки и приду к вам.
Когда вахмистр расправился со свежайшим рольмопсом и застывшими в дрожащем янтарном желе миногами, фрау Войте подсела за его столик.
- Прозит! - улыбнулся Лендциан, поднимая запотевший стакан с холодным зеленоватым мозельским.
- Прозт! - как истая северянка произнесла фрау Войте и пригубила густой, почти черной вишневки.
- Так вы говорите, милая фрау, они прочно стали у вас на постой?
- Да, господин вахмистр. Вот уже четвертый день. Сначала это было терпимо. Забегали, уходили, брали с собой бутылки. Но со вчерашнего дня прямо осатанели.
- Но ведь вчерашний день, кажется, был особенный?
- Вот именно. - Фрау Войте отставила рюмку и поджала губы.
- Вы тоже имеете в виду... - вахмистр не договорил.
- Это самое... Конечно, не будь вы нашим постоянным клиентом и господином вахмистром, я бы не решилась... Времена, сами понимаете, наступают нелегкие, и...
- Полно, фрау Войте, со мной вы можете быть откровенны.
- Я знаю, господин вахмистр, что вы приличный человек, я отношусь к вам как к другу.
- Знаю и ценю, милая фрау, - отложив вилку, вахмистр доверительно притронулся к локотку собеседницы.
- Видите, один там на полу? - Лендциан кивнул. - И другой в расстегнутом кителе у окна? - Вахмистр краем глаза глянул на растрепанного эсэсовца, который пытался что-то выдуть из губной гармошки. - Это Вебер и Симон. Я их давно знаю. У Вебера неподалеку лавка. Он фармацевт и торгует мылом. Теперь он в СС. Торговлю ведет его жена, тихая такая женщина... Они бывают у нас в ресторане. А Симон - просто беспутный малый, хотя его родители почтенные люди. 'Скобяная торговля Симон и сын'. Может, видели?
- Нет, фрау, не видел.
- Это в Далеме.
Лендциан понимающе кивнул.
- И что же они - эти Вебер и Симон, фрау Войте?
- Так вот, они к нам часто забегают. Особенно в последнее время. Это не удивительно, мы-то знаем, что они служат в охране дворца господина Германа Геринга. А то, что они всегда под парами, так это от воспитания. Такая нынче молодежь... - Фрау Войте вздохнула и покосилась на сдвинутые столы. - Но вчера вечером, около десяти, они ворвались к нам совершенно невменяемые. Уж на что я привыкла видеть их во всяком состоянии, так и то испугалась. Они потребовали десять бутылок водки и шесть ящиков дортмундского пива... Может быть, выпьете кружечку, господин вахмистр?
- Благодарю вас, лучше вина... Немного погодя.
- Сразу видно, что вы южанин, господин вахмистр. Наше заведение не какая-нибудь бирштубе, но я, конечно, держу и пиво. Берлин все-таки...
- Они, значит, взяли шесть ящиков.
- Да, господин вахмистр, шесть! И десять бутылок водки. И как вы думаете, надолго им хватило? Конечно, я не знаю, сколько их там было. Сейчас вон их четырнадцать. Да... Через час-полтора, когда мы закрывались, они ворвались опять. Но на вынос уже не брали, а сдвинули столы... Так с тех пор и сидят.
- Что, со вчерашней ночи?
- Да, господин вахмистр. В четвертом часу разлеглись прямо на столах, точно здесь казармы, а не солидное заведение... А с утра опять пьют.
- Надо было вызвать полицию.
- Полицию?! Да что вы, господин вахмистр. Это же СС! К тому же, они заплатили. Арендовали ресторан на всю ночь.
- О! Видно, большие деньги завелись.
- Вот именно! Вебер похвалялся мне, что исполнилась его мечта, теперь он сможет стать владельцем первоклассной аптеки. Я спросила, где он заработал такие деньги. 'Это награда', - похвастался он.
- Недурная награда! - вздохнул Лендциан, вспомнив свои пятнадцать монет.
