Энни густо покраснела.
- Что.., наболтал? - едва слышно произнесла она.
- А ну их на фиг, Энни! Просто Джессика вспомнила, что рассказывали о тебе ребята.
- Врешь! - Она отпрянула от него в сторону.
- Она говорит, что в школе всем об этом известно, и ты испортишь всю команду, если станешь болельщицей.
Энни пошатнулась, как от удара, и зарыдала.
Она рыдала, запрокинув голову, и слезы потоком текли по щекам. Одновременно она изо всех сил мотала головой, словно надеясь вытрясти оттуда ужасные слова.
- Нет-нет! - взвизгнула она. - Я? Испорчу всю команду?
Она снова вскочила на ноги и понеслась прочь.. Она совсем ослепла от слез, но все равно бежала.
- Энни! - закричал Рики, но она словно не слышала.
Он мчался за ней через весь стадион, затем замедлил шаг. Бегущая фигура девушки становилась все меньше и меньше и скоро исчезла из виду.
Глава 10
Рики осыпал себя всеми ругательствами, какие только знал. Зачем он рассказал Энни обо всей этой гадости? Но она же сама хотела знать! А вдруг не хотела?
Рики поспешил обратно в школу. Лицо его было растерянным, мысли путались. Должна же Энни в конце концов знать, что о ней говорят!
А ведь она этого не знала, это совершенно ясно. Ее искаженное болью лицо вновь и вновь всплывало в памяти, и в ушах эхом отдавались одни и те же слова: 'Я? Испорчу всю команду?'
Ну надо же было ему так разболтаться! И он снова принимался ругать себя.
В школе Ласковой Долины больше никто в тот день не видел Энни Уитмен. Рики, словно лунатик, бродил из класса в класс, едва замечая, где находится.
После уроков болельщицы пригласили в зал новых членов команды. Рики должен был выдать униформу Сандре Бэкон и Каре Уокер, познакомить с расписанием игр, тренировок и других мероприятий. Ему было трудно смотреть в их улыбающиеся лица, хотя он понимал, что несправедлив к ним. Они не виноваты, повторял он сам себе, но ничего не получалось.
Наконец он не выдержал. Совсем потеряв голову от страха за Энни, он решил поговорить с Джессикой напрямую. Только она может все поправить. Или уже слишком поздно? Ему казалось, что к ногам привязаны гири. Сердце бешено колотилось. Но он должен это сделать! Он просто обязан поговорить с Джессикой в защиту Энни.
- Джес, не найдется у тебя пары минут?
- Почему же, Рики. Что ты хотел? Наверное, по поводу нового расписания? Джессика обворожительно улыбнулась.
'А вдруг она согласится?' - мелькнула надежда.
- По поводу Энни Уитмен. Улыбка сбежала с лица Джессики.
- У меня нет никакого желания говорить о ней. Она не имеет отношения к команде. И никогда не будет иметь. И не надо больше об этом, - отрезала Джессика.
- Но ты просто не поняла, Джес, - настаивал он умоляющим тоном, пытаясь пробудить в ней сочувствие. - Энни очень страдает.
- Жаль, - холодно ответила Джессика. - Надо учиться принимать разочарования в жизни, как же иначе!
С этими словами она отвернулась и ушла, оставив Рики терзаться своими мыслями.
Он отправился на бульвар. Купил красивую открытку и написал: 'Ты всегда приносишь мне удачу'.
На следующий день перед уроком испанского он пришел в класс пораньше и положил на стол Энни запечатанный конверт. Но конверт так и пролежал весь урок нетронутым. Энни не пришла.
Она не пришла в школу и на следующий день. Рики просмотрел анкеты, которые заполняли девочки, желавшие участвовать в соревнованиях, и нашел ее телефон. Но на его звонки никто не ответил.
На третий день Рики уже не на шутку встревожился. В кафетерии он подошел к единственному человеку, который мог помочь.
- Привет, Лиз, - тихо сказал он. - Ты знаешь, дело плохо. Надо поговорить.
- Что такое? Я слушаю.
- Лиз, - начал он, чувствуя, что голос дрожит. - Я боюсь за Энни. Элизабет сочувственно кивнула.
- Бедная девочка!
- Ее уже три дня нет в школе!
- Разве? Она что, заболела? Глядя в сторону, он неуверенно ответил:
- Конечно, заболела. Из-за слюнтяйства и тупости!
- А я думала, она тебе нравится, Рики, - с удивлением сказала Элизабет, не ожидавшая такого грубого ответа.
- Боже мой, Лиз! Конечно, нравится. Я имел в виду свое собственное слюнтяйство и тупость.
- Свое? Что ты хочешь сказать? Не в силах произнести ни слова от невыносимой муки, Рики лишь покачал головой. Наконец, превозмогая себя, он ответил:
- Я совершил преступление, Лиз. Я сказал ей, почему ее не приняли в команду.
Элизабет напряженно слушала.
- Я подкосил ее на месте. Не спрашивай, зачем! Она пристала ко мне, как с ножом к горлу: почему Джессика была против? Ну, я и раскололся.
Элизабет вздохнула.
- Бедняжка Энни! Как же она это приняла?
- Убежала от меня.
- Она даже представления не имела, что о ней говорят, - сказала Элизабет, подтвердив его собственную догадку на этот счет.
- Я так и понял потом, - сказал он, и Элизабет показалось, что он еле сдерживает слезы. - Только слишком поздно. Если бы я знал это с самого начала, то ни за что бы не проговорился. Разве я мог предположить, что это убьет ее?
Элизабет прикоснулась к его руке.
- Ты поступил так, как считал правильным, Рики.
- Лиз, поговори с сестрой, прошу тебя.
- С Джес? - произнесла она с нажимом.
- Ты должна, Лиз! Скажи ей, что это значит для Энни.
Элизабет взглянула в его измученное лицо, и ее сердце наполнилось жалостью.
- Ладно, Рики. Я поговорю с ней. К тому времени история о неудаче Энни была уже у всех на устах.
- Неужели это правда, - спросила на перемене Инид Роллинз, - что Джессика прямо в глаза назвала ее Дешевкой Энни?
- Ну что ты! Нет, конечно, - ответила Элизабет.
- Мне Эмили Мейр сказала.
- Она перепутала.
Разговоры, естественно, доходили и до Джессики.
- Расскажи о подробностях большого сражения, - зашептала ей в ухо Сюзан Стюарт на уроке гимнастики.
- Какое еще 'большое сражение'? - заинтересовалась Джессика, обожающая сплетни.
- Все говорят, что ты не хотела брать Энни Уитмен в команду болельщиц. Между вами произошла ссора, и ты обозвала ее школьной дешевкой.
Джессика позволила себе легкую улыбку.
- Неужели так и говорят? - спросила она, не собираясь, видимо, ничего отрицать.
- А что произошло на самом деле? - не отставала Сюзан.
- А произошло то, что видишь, - резко сказала Джессика. - В команду болельщиц она не вошла.
Вернувшись домой из школы, Элизабет застала Джессику в бассейне, где та плавала на надувном матрасе. Положив сумку, Элизабет присела на край бортика.
- Джес! - позвала она. - Давай поговорим.
