Глава VII. «ЛУЗ» ИЛИ ОБИТЕЛЬ БЕССМЕРТИЯ
Традиции, связанные с 'подземным миром', встречаются у многих народов; мы не намереваемся рассматривать их целиком, тем более, что некоторые из них не имеют прямого отношения к нашей теме, однако можно заметить, что культ пещер всегда более или менее тесно связан с понятием «внутреннего» или «срединного» пространства и что с этой точки зрения символика пещеры и символика сердца имеют между собой немало общего.[116] Вполне допустимо, что в Центральной Азии, в Америке, а возможно и где-нибудь еще, существуют вполне реальные пещеры и подземелья, в которых из века в век действуют инициатические центры; однако для нас интересны не сами эти факты, а их символическая подоплека. Позволительно даже думать, что именно причины символического порядка, а не простое стремление к скрытности, обусловили выбор подземелий в качестве местопребывания духовных центров. Сент-Ив, возможно, и мог бы прояснить данную символику, но не сделал этого, отчегo некоторые места его книги принимают прямо-таки фантасмагорический оттенок; что же касается г-на Оссендовского, то он оказался явно не способен возвыситься над буквальным смыслом того, что ему рассказывали.
Среди традиций, на которые мы только что намекнули, особый интерес представляет та, что касается таинственного города Луз.[117] Первоначально это слово служило наименованием местности, где Иаков видел свой вещий сон, после чего нарек ее Вефилем, т. е. 'Домом Божиим'.[118] Кабалистические источники гласят, что 'Ангел смерти' не в силах проникнуть в этот город и не имеет над ним никакой власти; по странному, но весьма замечательному совпадению некоторые из этих источников утверждают, что Луз расположен рядом с горой Алборж, которая у древних иранцев считалась 'обителью бессмертия'.
У стен Луза, говорится далее, произрастает миндальное дерево (по-еврейски также называемое луз), средь корней которого скрыт подземный ход,[119] ведущий в город, куда не существует иного доступа. Слово луз во всех своих значениях происходит от корня, обозначающего нечто потаенное, скрытое, огражденное, молчаливое, тайное; интересно заметить, что слова, обозначающие в некоторых языках Небо, имели первоначально тот же смысл. Латинское слово coelum обычно сближают с греческим koilon ('полный'), которое также может иметь связь с пещерой, тем более, что Варрон подчеркивает эту связь в выражении а cavo coelum, но следует заметить, что самая древняя и самая, быть может, точная форма этого слова — caelum, весьма близка к глаголу саеlare, «прятать», 'скрывать'. С другой стороны, имя санскритского божества Варуны происходит от корня «вар», 'покрывать' (то же значение имеет корень kal, с которым связан латинский глагол celare, в иной огласовке — caelare и его греческий синоним kalupteih;[120] греческий Уранос — не что иное, как Варуна, поскольку частица уаг легко переходит в ur. Эти слова, стало быть, могут служить обозначением для того, что 'покрывает'[121] 'прячет',[122] но также и для того, что «сокрыто», причем этот последний смысл двойствен: он прилагается и к сокровенному, сверхчувственному миру, и к тем периодам сокрытия или помрачения традиции, когда она перестает проявляться внешним образом, и 'небесный мир' становится тогда 'подземным миром'.
Можно установить и иные точки соприкосновения города Луз с Небом: Луз называется 'голубым городом', а этот цвет, цвет сапфира,[123] является также небесным цветом. В Индии говорится, что голубизна небосвода — это отражение южной грани горы Меру, которая обращена в сторону Джамбу-двипы и состоит из сапфира; легко понять, что речь здесь идет о той же самой цветовой символике. Джамбу-двипа — это не только Индия, как обычно считается, но и вся совокупность земного мира в его современном состоянии; этот мир и в самом деле можно считать расположенным к югу от горы Меру, поскольку сама она идентифицируется с северным полюсом. [124] Семь двипа (слово это буквально значит «остров» или 'материк') последовательно возникают в течение определенных циклических периодов, так что каждый из них является земным миром соответствующего периода; их совокупность образует подобие лотоса, сердцевиной которого служит Меру; каждый из этих «лепестков» ориентирован на одну из семи стран света. [125] Семь граней горы Меру, обращенные ко всем семи двипа, расцвечены соответствующими цветами радуги,[126] синтез их дает белый цвет, повсюду символизирующий верховную духовную власть;[127] белизна и является цветом самой Меру (впоследствии мы увидим, что она известна под названием 'Белая гора'), тогда как все остальные цвета представляют собой только его аспекты по отношению к различным двипа. Может показаться, что периоду манифестации каждой двипа соответствует различное положение горы Меру, на самом же деле она неколебима, меняется лишь ориентация земного мира по отношению к ней в зависимости от того или иного периода.
Но вернемся к европейскому слову луз, внимательней рассмотрев различные его значения. В самом распространенном смысле оно значит 'миндальная косточка' (а также 'миндальное дерево'), или «ядрышко»; а ведь ядро — это по сути своей нечто внутреннее и потаенное, полностью скрытое, откуда недалеко до идеи «недосягаемости», 'неуязвимости',[128] которая присутствует и в имени Агартхи. Тем же словом луз обозначается некая неразрушимая телесная частица символически представляемая в виде очень твердой косточки, в которой пребывает душа после смерти до самого воскрешения. Как ядрышко содержит в себе семя, а кость — костный мозг, так частица луз служит вместилищем потенциальных элементов, необходимых для воскрешения человеческого существа; воскрешение это свершается под воздействием 'небесной росы', возвращающей к жизни иссохшие кости, на что ясно указывают слова апостола Павла: 'Так и при воскресении мертвых: сеется в тлении, восстает в нетлении; сеется в уничтожении, восстает в славе'.[129] Здесь, как и всегда, «слава» соотносится с Шехиной, т. е. с отсветом высшего мира, к которому, как мы видели выше, 'небесная роса' имеет самое непосредственное отношение. Будучи нетленным,[130] Луз в человеческом существе играет роль 'ядрышка бессмертия', подобно тому, как местность, обозначаемая тем же словом, является 'обителью бессмертия': и там, и здесь пресекается власть 'Ангела смерти'. Луз — это в некотором роде зародыш бессмертного существа,[131] его можно сравнить с куколкой, откуда появляется бабочка,[132] причем сравнение это точнейшим образом передает роль частицы луз при воскрешении.
Считается, что луз расположен в нижней части позвоночного столба; такая локализация могла бы показаться довольно странной, если бы вопрос не прояснился параллелью с некой силой, которая в индусской традиции называется кундалини[133] и соответствует той форме шакти, которая имманентна человеческому существу.[134] Кундалини — это внутренная энергия, изображаемая в виде змеи, свернувшейся клубком в том месте «тонкой» человеческой телесности, которое соответствует нижней части позвоночника; по крайней мере, так обстоит дело с обычными людьми. В ходе занятий хатха-йогой или иными дисциплинами подобного рода, это змея пробуждается, расправляет свои кольца и ползет вверх сквозь систему «колес» (чакра) или «лотосов» {комола), сопоставимых с различнычи нервными сплетениями, стремясь достичь области 'третьего глаза', т. е. фронтального ока Шивы. Эта стадия соответствует возврату в 'первозданное состояние', когда человек вновь обретает 'чувство вечности', и тем самым достигает 'потенциального бессмертия'. Вплоть до этой фазы мы все еще пребываем в человеческом состоянии, но когда кундалини окончательно достигает венца головы,[135] можно уже говорить о подлинном переходе к высшим состояниям бытия. Подчеркнем напоследок, что локализациия частицы луз в нижней части организма соответствует состоянию отдельного 'падшего человека', тогда как для всей совокупности земного человечества она равнозначна перемещению высшего духовного центра в 'подземный мир'.[136]
Глава VIII. ВЫСШИЙ ЦЕНТР, СОКРЫТЫЙ В ПЕРИОД 'КАЛИ-ЮГИ'
Известно, что Агартха не всегда была и не вечно будет подземным центром; придет время, когда, по
