- Он нам не деньгами платил. Он обещал сделать нас фэйри... Тех, кто выживет. А если вы нас повесите, Гвин отомстит. Обязательно отомстит, иначе никто больше не пойдёт к нему в наёмники.
- Дураки, жадные до обещаний, всегда найдутся, - заметил сэр Эдгар, - но у короля фейри репутация рыцаря. Пусть и выбравшего сторону зла. Он не откажется от своих слов. А вот ты - так и не назвавший своего имени - лжёшь. Тут ведь до главной крепости Гвина, до Кричащего холма, один переход. Поехать и спросить...
- Не назвать ли тебя Константином? - Немайн, казалось, ничего вокруг не видела. Анна вспомнила - зрение у сидхи узкое. Точно, росомаха. у воронов обзор шире, - Да нет, нельзя, очень уж греческое...
Викарий, который валлийского пока не понимал, оглянулся на царское имя.
- Имя выбирает. Это тоже не понравилось, - коротко объяснил воин из клана Вилис-Тармонов, а заодно ремесленник из Кер-Мирддина, что знал местную латынь.
Чему тут нравится... Но Константинов в семье много - традиционное имя. Должна была припомнить. Взвесить. И отбросить... Тут ему и про Гвина с фэйри перевели. Ирландский горожанин тоже знал. Торг есть торг, без языков никуда.
- Но как такое может быть? - спросил отец Адриан, - Что значит - сделать фэйри? То есть вроде животных? Ведь бессмертные души есть только у людей и ангелов Господних. Получается, их оболочки должны служить этому колдуну. Но от человеческих душ они уже отказались...
- Вот взять озёрных - у них душа есть? Крестим же, - заметила Анна, - и получаются люди.
- Кельвин? Речной. Я тоже в некотором роде речная. Но это не главное. И очень уж коротко, - тонкий голосок сидхи. Совсем не хриплый...
- Какая разница, есть ли у них душа? - спросил сэр Эдгар, - а вот разница, разбойничали они сами, или по велению короля, есть. А Гвин - король Аннона. А то и всех фэйри. Стоит вопрос - разбойники они, или пленные.
Он задумался. Вилис-Тармон перевёл.
- Да... Церковь в таких случаях исходит из того, что решение возносится на бога, а мы на земле делаем всё, чтобы заблудшую душу не потерять. Например, в случае, если неизвестно, был ли ребёнок крещён прежде, его крестят, не опасаясь того, что таинство свершается второй раз. Лучше крестить два раза, чем ни разу. Так и тут. У 'озёрной девы' настоящей души, конечно, нет. Но если она примет святое крещение, Господь её может и наделить таковой. Разумеется, если она покажет себя достойной жизни вечной. Но мы не можем просто так крестить заново существо, уже отдавшее свою бессмертную душу дьяволу!
- Но они могут себя оговаривать. Ирландцы вообще странные люди...
- Верно. Тогда получится, что казнив этих грешников и самозванцев, не предложив им раскаяться, грех совершим уже мы.
- Ну, про душу можно проверить быстро, - сказала Анна, и отцепила с пояса флягу, - Зверобой. Хорошая травка. От неё создания, говорящие, но бездушные - мучаются. Впрочем, если тварь, отказавшаяся от собственной души, чуток помучается, какой в том убыток? А, красное рыло? Рискнёшь?
Последние слова произнесла уже по-ирландски.
- Что за яд? - ирландец понюхал снадобье.
- Зверобой.
- Это которым скот травится?
- Для людей он лекарство. Даже если ты уже не человек - ни одно говорящее создание от такого не померло.
- А если пить не буду?
- Помолимся за грешника, да повесим. И следующего попробовать уговорим.
- Давай сюда.
Вырвал флягу. Вылакал в три глотка. Утёр пасть красным рукавом. Дорогая одёжка, верно, тоже Гвин выдал. Хорошая идея - всех своих одеть одинаково, чтобы с врагами не путать. Анна решила, что непременно посоветует ввести одноцветную одежду в королевской армии. Да и ополчение обязать на службу являться не иначе. Хотя - хватит ли у короля денег, оплатить один наряд в несколько лет для всех воинов королевства? Это ж две трети всех людей! Ну, пусть хоть рыцарей оденет в пурпурные пледы, белые штаны и зелёные куртки. Зелёный всегда был цветом Диведа. А белое... белое - это Камбрия!
- Ну, - спросил краснорожий, - что? Горькая гадость, и только.
- На фэйри обычно действует сразу, - сообщила Анна, - а скот я травить не пробовала... Наверно, душа у тебя ещё есть.
- Он лжёт про Гвина? - уточнил сэр Эдгар - Набег был, в конце концов, не жестоким. Свои ж валлийцы подчас гадят серьёзнее. Если про Гвина правда, солидный выкуп нас вполне устроит...
- Не знаю. Он же, с их слов, только обещал сделать ирландцев фэйри. Но не сделал пока...
Ссориться с Гвином не хотелось. Сэр Эдгар развязать войну не рвался. Хаживал - сопливым пацаном - под знамёнами Кадуаллона. В последнем походе. Принёс домой два золотых, три шрама да репутацию храброго и разумного воина. И напрочь утратил любовь к войне. По счастью, Кричащий холм всего в дне пути. Пришлось примириться с недолгим продолжении похода - ко Кричащему холму.
- Если Гвин вас не признает, всех вздёрнем, - вынес вердикт сэр Эдгар, - если признает, ему надлежит выплатить возмещение за нанесённые кланам и королю обиды. И штраф. Не заплатит - всех повесим прямо перед его сидхом, и пусть злится, если хочет. А сегодня - днёвка!
Как раз времени хватит получше разобраться, что происходит. Отправить гонца с донесением. И даже получить ответ.
Оруженосец, гордый важным поручением, немедленно получил второй пакет - от викария преосвященному Дионисию. В коротком, но ёмком отчёте описывалось главное - поведение Немайн, как единственной христианки, не поражённой языческими пережитками. Упоминался Гвин ап Ллуд, старый соперник многих святых, который вылез вновь - вредить добрым людям по мере сил. И поминалось имя, данное Немайн приёмышу при крещении. Странное имя. 'Владимир'. Третье письмо принесла сидха. Для Дэффида ап Ллиувеллина.
- Пусть знает, что стал дедушкой, - сообщила, - и снова приготовит мою старую комнату. Я пусть замуж и не вышла, но сын у меня теперь есть... Как хорошо отец Адриан детей крестит! Побрызгал сверху - и всё, и не надо из рук отдавать сокровище своё... Стой. Ты будешь скакать быстро. Будь осторожен. И осторожнее со стременами - если при падении застрянешь, будет неприятно.
Курьер, умилённо разулыбавшись, обещал быть осторожным, взял письмо - и поднял коня в галоп, пока ещё посланий не притащили. Воины стали подозрительно приглядываться к стременам. Теперь-то всё, что изрекала сидха, снова было откровением! Снова стала светом в окошке! Однако, Немайн этого не замечала. Заорал маленький, и пришлось ей идти в палатку - осваивать науку пеленания детей...
К вечеру краснолицый ирландец стал фиолетоволицым. Валялся по земле, прижимая одну руку к животу, другой тер уши, скрёб нос... Позвали священника, горожанина - перевести, и Анну. Та сосредоточенно готовила колесницу, ставшую из квадриги тригой, к недолгому походу. А кому ещё? Немайн только и напомнила, что надо. Еле-еле историю про ворону выслушала - пленная фэйри как раз кормила маленького, Немайн ревниво следила, стараясь не выпустить дитя из рук. А прежняя мать, конечно, и сама подержать хотела. Гвин и Мабон что-то затевают... Они и есть цапли?
- Гадание по птицам - суеверие, караемое позором и изгнанием, - сурово напомнила сидха про осторожность в применении старого знания, отняла маленького от кормилицы, - Кэррадок - дурак. А если кто нас тронет - трогалки оторву. И голову, для верности.
Анна убедилась - сидха вменяема. Ну, почти. Тем более, та сразу нашла ученице множество дел. И в первую очередь - стирку. А кровь на белом платье уже засохла, вот беда... Так что на работёнку по ведьминской специальности Анна согласилась скорее с облегчением. Однако, увидев страждущего, ничего удивительного не обнаружила. Так, любопытное.
- Отравление зверобоем. Похоже, Гвин - или кто другой - души-то того... Но надо же - они не фэйри, тем становится дурно сразу. А это овцы! Или коровы... То-то им хотелось стать фэйри. Те хоть живут долго. А тут ни долгой жизни, ни спасения души.
- Душа овец... - задумался викарий, - сам я такого вопроса не решу. Агнцы, они невинные...
- А если козлища? Да у них просто души скота! А уж какого...
