– Но почему?!
– Так ведь я – Посланник Богини и Смертоносец-Повелитель. Меня все должны слушаться.
– О, класс! А можешь заставить Пенни юбку вместо брюк носить?
– Ладно, – пожал плечами Найл, – будет носить юбку.
– О, класс, – повторил Стив и кинул машину вниз. Внимание, садимся!
Самолет опустился на воду, раскидывая в стороны фонтаны брызг, проскользил до берега и мягко выполз на песок. Правитель откинул колпак, помог жене выбраться на траву и оглянулся на пилота:
– Спасибо, Стив.
– Ерунда, – отмахнулся тот, но вдруг спохватился: – Постой.
Астронавт тоже выбрался из самолетика, взял Посланника за локоть и отвел немного в сторонку:
– Скажи, Найл, а правда… Ну, что пауки людей все-таки того… Ну, едят иногда.
– А ты знаешь, почему все мои воины называют друг друга братьями по плоти? Нет? Это все потому, что мы считаем гнусным позволять своим боевым соратникам после смерти гнить в земле, пухнуть в воде или смешиваться с древесным пеплом в пламени костра. Мы не считаем друг друга мусором, от которого нужно избавляться подобным образом. Когда кто-то из нас погибает в бою, то если он человек, его съедают смертоносцы, если он паук – его съедают люди. Таким образом мы навсегда остаемся вместе. Каждый из нас, глядя на смертоносца знает, что частицу его плоти составляют его умершие друзья и родственники, каждый паук, глядя на человека, знает, что видит не только двуногого, но и своих погибших сородичей. Именно поэтому мы считаем себя одним племенем, а не потому, что у нас общая мать или отец.
– Но ведь есть друг друга, это… это… – паренек растерялся. Это бред, это грех, это абсурд!
– Ты знаешь, Стив, – улыбнулся правитель. Когда я умру, плоть моя не исчезнет. Она разойдется среди сотен моих друзей, и вместе с ними я все равно буду ходить по этим просторам, греться под этим солнцем, пить эту воду, сражаться в битвах и защищать свою родную землю. А что будет после смерти с тобой?
– Меня похоронят по христианскому обычаю: отпоют, опустят в могилу.
– А-а, – кивнул Найл, – значит, тебя тоже скормят. Но только земляным червякам.
Посланник отвернулся от него и пошел в сторону дворца.
– Что ты ему сказал такого? – нагнала правителя Ямисса. – На парне лица нет.
– Ерунда, маленький религиозный спор. Как думаешь, Тройлек нас опять, наверное не ждет? И еды никакой не приготовил.
– У-у, – застонала правительница. Угадай, чего мне сейчас больше всего хочется?
– Чего?
– Пойти на обед к твоим братьям по плоти, первой схватить самую большую мокрицу и сожрать ее целиком, вместе с панцирем!
– Нет, – с улыбкой парировал Найл. – Самую большую мокрицу схвачу я!
– Посмотрим, – княжна взяла его под руку. Слушай, а как ты сможешь заставить их капитаншу носить юбку?
– Ну, например, когда она в следующий раз сунется к нам, ты ее тихонько отведешь в сторону, и попросишь у нас во дворце брюки не одевать. Допустим потому, что согласно нашим обычаям брюки носят только женщины, торгующие своим телом, и ее костюм вызывает в народе неприятные слухи про твоего мужа. Дескать, правитель водится с позорными бабами. Посмотрим, захочет ли она после такого известия сохранить прежнюю одежду, и как после этого станет разгуливать по городу.
– Так на них, – Ямисса прыснула в кулак. На них и так постоянно все пялятся.
– А она будет думать, что цену прикидывают. Рад вас видеть, господин! – Тройлек наконец-то узнал о возвращении правителя и выскочил навстречу.
– Ведро воды! – тут же потребовала княжна, остро ощутив, как пересохло у нее в горле.
– А потом еще кувшин, – добавил Найл. – Для умывания.
Часть 2
Серебряный край
День получился трудным. С утра Тройлек на протяжении нескольких часов докладывал правителю о заключенных торговых сделках.
Разумеется, вникать в суть купеческих дел главе государства ни к чему, но есть много случаев, когда от них напрямую зависит благополучие государства. Точнее, его казны.
Такова, например, государственная монополия на соль, договор о поставках которой был заключен с рекомендованными князем торговыми людьми. Промахнешься – убытки будут измеряться десятками золотых в день.
Или торговля деревьями-падальщиками. Тройлек успел объявить на них монополию правителя – хотя мог бы и не стараться, все равно кроме братьев никто вывозить их из Дельты не рискнет. Множеству гостей, посетивших свадьбу Найла и Ямиссы, эти растения, способные заменить собой одновременно и канализацию и мусорный бак, весьма приглянулись. Теперь следовало подобрать цену, способную принести хорошую прибыль, но не отпугивающую покупателей.
Разведанные астронавтами земли за пустыней, на далеких берегах моря, позволяли рассчитывать на расширение будущей торговли – значит, стоило назначить пошлину на пересечение границы. Но та же пошлина могла отпугнуть небогатых купцов, желающих установить связи в Южных песках. Имело прямой смысл ввести монополию на «пороги» – разрешить передвигаться на реке ниже Серебряного озера только кораблям Смертоносца-Повелителя – как по сей день продолжал называться флот города пауков. Но тогда требовались новые корабли, а для них – строительный лес.
Введение косвенных налогов и пошлин позволяли легко отказаться от налогов в самом городе, и рассчитывать на приток населения из северных земель, но эти самые налоги и пошлины могли отпугнуть торговых людей и свести на нет все старания по возрождению страны.
По счастью, быстро выяснилось, что умница Ямисса ориентируется в подобных хитросплетениях очень даже неплохо.
Именно она с ходу предложила такую вещь, как аукционы на деревья-падальщики или подорожные трактиры на порогах или перешейке у озера.
Стоило уйти Тройлеку, как его место тут же занял Шабр, со своими неизменными проблемами: доставкой выкупленных детей из соседнего княжества, их питанием, подготовкой караванов в Дельту и необходимостью строить там укрепленную базу – при всей благожелательности Богини к своему посланнику и его народу, кое-какие хищники все же забредают на детские стояки и устраивают там погромы. Уже были случаю гибели детей. Разумеется, тут же возникал вопрос и о специальностях растущих детей – Асмаку требовались закройщики шаров, Сидонии – надсмотрщицы и работники в поля, Назии – моряки и хозяйки, Тройлеку – люди в солеварню и во дворец.
А еще были нужны ткачи, корабельщики, уборщики и много кого еще. Райя собирала подкидышей, найденышей, выкупала малышек у нерадивых родителей, у многодетных семей, у воров и просто бродяжек – и отправляла на речной остров до ста детей в месяц, но их все равно не хватало.
Дравиг появился последним. Он ощутил усталость правителей и был краток:
– Торн сообщил, пришельцы с небес во всех своих неудачах винят Посланника Богини. Считают, что он подавляет всех своей личностью и вызывает привыкание к себе, как к неизменной детали страны. Они хотят избавиться от него, и таким образом открыть дорогу преобразованиям.
– Они хотят его убить? – поставила вопрос ребром правительница. Нет, совершать убийства двуногих они не желают. Ищут способ избавиться от него как-нибудь иначе.
– Если убивать не хотят, тогда ладно, – расслабилась княжна. У меня в кувшине кончилась вся вода. Почему в этом дворце всегда так хочется пить?
– Попробуй развести в воде немного вина, – посоветовал Найл. – Хорошо жажду утоляет.
– Жажду могут утолить только три-четыре стакана воды, – отмахнулась Ямисса. – Да и то, пока пьешь.
– Тебе просто нужно отдохнуть, – обнял ее правитель. Пойдем. Я сообщу Тройлеку, чтобы нам подали легкий полдник.
Известие о прибытии Пенелопы Триз застало молодоженов, когда они уже успели одеться и теперь азартно очищали вазу от свежих фруктов.
Супруги весело переглянулись.
