уж стара,Та горбата, та бедна,Не царевна та княжна…»Лоб бояра потирали,Думать снова начинали…А мудрец один седойЛишь качает головой.«Ладно, – думал он, – постойте,Что вы тут себе ни пойте,А как я свое скажу,Так уж, верно, угожу».И, решивши наконец,Начинает так мудрец:«Царь наш, ты нам благодетель.Счастья нашего содетель,Не вели меня казнить,А вели мне говорить».«Говори!» – царь отвечает.И мудрец так продолжает:«Силен ты, богат и славен,Кто с тобой по власти равен?У кого такая рать?Где такая благодать?Царства более твогоВ свете нет ни одного,Все владыки, все соседиПред твоим величьем дети,И в невестки ни однаИз их дочек не годна…Да и нет во всей природе,Ни в одном, сиречь, народеНет пригодной для него,Для Романа твоего…К пользе царственной ревнуя,Обвенчать его хочу яНа красотке неземной,На владычице ночной.Пречудеснейшая тайнаМне открылась не случайно,Коли хочешь, сообщуИ, что делать, научу…»«Говори! да лишь курьезно, —Отвечает царь серьезно, —Разным вздором не скучай,Подарю тебе на чай…»Вновь мудрец так начинает:«В неком царстве проживает,Что за тридевять земель,Славный царь Ходинамель…У царя, окроме дочек,Есть приемыш, как цветочекРасцветает пышно он,Весь сияньем окружен…То царевна Ясносвета.В царстве лучше нет предмета,Так чудесна, так умна,А особенно ясна! Все дивятся, что за чудо,Самоцветней изумруда,Как от месяца в ночи,От нее идут лучи…По известной мне наукеПрокатился раз от скукиЯ в то царство, лишь на часОтлучившися от вас…Как вошел во двор я пышный,Только было там и слышно,Что хвала ее красам,Диву дался я и сам…Столько блеску, столько жару,Что недолго до пожару!Ну, диковина! дивнейНе найдется в жизни сей! Вот уж, правду молвить, знатно!Только мне невероятноЧто-то стало, что она,Вишь, от смертных рождена…Разум мой пришел в свирепство,Я принялся за волшебство…И недолго я гадал,Подноготну всю узнал…Умолчу, каким манером,Не назвали б изувером!Просто молвлю, что онаНе царевна, а луна… В небе скучившись дежурить,Гарцевать и балагуритьИ пред солнцем не хотяУнижаться, не светя,Днем она на землю сходитИ в том царстве день проводит,А как солнце сходит прочь,Освещать уходит ночь…Вот невеста для Романа!Кроме царственного сана —И ведь где же? в небесах! —Важный клад у ней в руках,И богатство ее будет,Бело озеро запрудит…»«Ладно! – молвил Елисей, — Нарядить к царевне сейПослезавтра же посольство,Да не делать своевольства,Чинно там себя вести,Чтоб невесту привезтиБез урону и изъянаДля царевича Романа…Штука славная! лунаБудет в дом к нам введена! Ну, брат, честь тебе и место,Да спасибо за невесту,Ведь такой уже другойНе отыщешь под луной!..»Говорит царь мудрецу.«Но еще царю- отцуНужно молвить между прочим,Что ведь этак не упрочимМы навек себе луны, —Говорит мудрец, – должныМы к земле ее навекиПриковать…» – «Но человекиЧерез эти чудесаМогут выколоть глаза;С обязанием подпиской,Чтоб к земле держалась близкоИ являлась поскорей,Будем отпуск давать ей,Только б с солнцем не дружиласьИль с звездами не водилась,Впрочем, это уж, того,Дело сына моего!» —Царь сказал с самодовольствомИ занялся хлебосольством…«Нет, неладно, царь-отец! —Отвечал ему мудрец, —Так она, у нас соскуча,Заберется в серы тучи,И попробуй-ка подиВновь беглянку приведи!..Нет, чтоб было безопасно,Средство знаю я прекрасно:Есть чугунное кольцоЗдесь со мною налицо…Вот, царевич, – тут до стануОн согнулся в честь Роману, —Вот, возьми! да береги,Уничтожить не моги!Поезжай ты сам в те страны,Я коня тебе достану,Да такого, что он в часДонесет тебя как раз… Как вспылят у вас сердечкиДа захочется колечкиДруг у друга променять,Это ей изволь ты дать;Ей оно вопьется в руку,Но не бойся, стерпит муку…Но зато, ручаюсь я,Будет целый век твоя…»Царь радехонек до смерти.«Не вмешались бы тут черти!» —Говорит он. Славный пирТут пошел на целый мирВ честь блистательной надежды;Наконец сомкнулись вежды;А царевич наш РоманБыл уж близко чуждых стран…Пречудовую свиньюшку,Ростом в сдобную ватрушку,Подарил ему мудрец.Вот и к царству наконецНаш царевич подъезжает,Тут свиньюшку оставляетИ идет себе пешкомВ преогромный царский дом.В нем и роскошь, и богатство,И устройство, и опрятство,И различных тьма красот,Сам колдун не перечтет…У дверей стоит прислуга,Вся в убранстве из жемчуга,Так, как жар, вот и горит,По-ишпански говорит…Между ими тут Емеля… «Где царя Ходинамеля, —Говорит Роман, – найти,Укажи – да проведи!»Тут прислуга подскочилаИ царевича спросила,Кто он родом и отколь,Не саратовская ль голь,И не с вражьего ль наветаПрикатил к ним до рассвета?Но с почтением потомОтступили чередом,Поклонились и к царюДали путь богатырю…«Ну-тка, царь Ходинамель,Оставляй свою постель! — Закричал дурак ЕмеляИ толкнул Ходинамеля. —К нам царевич из ЧарморяПрикатил размыкать горе,Угощенье припасиДа садиться попроси!..»Не расслышав хорошенько,Рассердился царь маленькоИ, вспылив на дурака,Дал в загривок тумака…Вдруг он делом спохватился,Как надлежит извинился;И с царевичем ониУж осталися одни…Тут Роман потупил очиИ заплакал что есть мочи,Слезы вытер рукавомИ речь начал так потом:«В наше малое поместьеДонеслося, царь, известьеИз огромного твово,Что дивней нет ничегоСреди всех пределов света,Как царевна Ясносвета,Дочь названая твоя,Ей в мужья гожусь ли я?Согласишься ль ты – не знаю,Но к ней страстью я пылаю,Хоть не видел никогда».«Ну, да это не беда,Коли с неба, так уж видно,Что ей мужем быть не стыдно», —Он подумал про себя.«Я и дочку для тебяУступить готов любую,Хоть старшую, хоть меньшую…У меня их богатель!» —Отвечал ХодинамельИ воскликнул что есть силы:«Эй вы, дочки мои милы! Мы, сударыни, на часК нам в беседу просим вас…»Только вымолвил… девицыПрибежали из светлицыИ все стали у стены…«Ну, которую в женыТы, царевич, завоюешьИли всех их забракуешь?» —Царь сказал… Роман взглянул:«Знать, мудрец меня надул,Или я теперь в угаре,Тут такие инда хари,Что за чертовых сестерИх признать, так не позор!» —Так Роман себе помыслил,Их по пальцам перечислил…Вдруг на самом на краю(Я от вас не утаю,Он в тот час немного струсил,Так его переконфузилЯсносветы чудный взгляд!)Видит: два глаза блестят,Самоцветный словно камень,Словно звезды, словно пламень!«Та, та, та! Так вот онаУж действительно красна,Правда, в ней уж столько жару,Что недолго до пожару…», —Он подумал… Зорких глазНе спускал с нее он час,Поразмыслил, постыдился,Да по горло и влюбился.«Уступи ты мне вот эту,Сиротину Ясносвету,Уж куда мне до другой,Удовольствуюсь и той», — Так Роман сказал с усмешкой.Царь же думал: «Глуп, как пешка,Он урод, молокосос,Он слеп вовсе или кос,Хорошенько я не знаю,Лишь того не постигаю,Отчего не дочь моюОн берет в жену свою…Пусть же нянчится с девчонкой!..»«Коли хочешь, будет женкойЯсносветочка твоей,Приказать не смею ей,А даю свое согласье», —Он сказал… Роман от счастьяЧуть в безумство не пришел,Чепухи не замолол…Но опомнился… К невестеПодошел с царем он вместеИ его женою бытьСтал красавицу просить… Ясносвета оробела,С изумленьем посмотрела,Раскраснелась как заряИ, с согласия царяНаконец ему сказала:«Что охота вдруг припала,Да и видано-то где
