— Разве бывают ложные знания? Я думал, бывает просто вранье.
— Ложное знание — высший вариант самого обычного вранья.
— Чудно ты выражаешься, маг Эгертон.
— Называй меня просто по имени, — попросил Эгертон и поневоле оглянулся, не слышит ли их разговор кто-нибудь посторонний.
— Мне показалось или ты действительно кого-то боишься? — ухмыльнулся Хейт.
— Если верить тебе, то бояться здесь следует лишь тебя, а ты не внушаешь мне ужаса, — ответил Эгертон.
— Ты ведь откуда-то сбежал? — проницательно прищурился Хейт.
— Да. — Эгертон решил, что выдумывать какую-то другую историю не следует. К тому же сейчас у мага совершенно не работала фантазия. Что бы он ни говорил о своих возможностях, силы его действительно были на исходе, и тратить их на бессмысленную ложь не хотелось.
— От кого же ты удрал, брат?
— Ее зовут Тегамор, — ответил Эгертон. — Она…
Хейт затряс головой.
— Ни слова больше! — прорычал он. — Только не о ней! Я видел ее несколько раз — когда находился у…
Он замолчал и вдруг лукаво улыбнулся. Улыбнулся в ответ и Эгертон.
— Ты ведь тоже беглец, не так ли? — заметил маг. — Моя бывшая хозяйка встречалась с твоим бывшим хозяином?
— Точно, — кивнул Хейт. — Я находился у Мастера Плоти. Это он сделал меня таким. — Хейт постучал пальцем по торчащим изо рта клыкам. — А потом счел, что я — неудачный образец. И позволил мне удрать. Они никогда и никого не отпускают на волю просто так. Это, как они полагают, ослабит их могущество и развеет страх перед ними. Но убежать от них можно. Они могут закрыть глаза на твое бегство. С тобой было так же?
Эгертон пожал плечами:
— Возможно. Я так до конца и не понял. Во всяком случае, она сказала, что я могу уйти, если сумею.
— И ты сумел?
— Да.
— Потому что ты маг?
— Да, — повторил Эгертон. Он решил не открывать соултрадцу своего истинного лица. — Я маг. И я согласен поработать на тебя, если захочешь, но при одном условии.
— При каком?
— Твоя тетка не станет меня есть.
В таверне «Втянутые когти» собирались грабители и разбойники всех мастей, рас и степеней магического искажения. Одни хотели обычной выпивки, другие — крови или какого-нибудь иного пойла; встречались такие, кто употреблял в пищу исключительно перебродившие помои; для них содержался особый чан. Лишь немногие хотели обыкновенного хлеба — эта еда считалась деликатесной.
О том, где Хейт добывал свежую кровь, Эгертон предпочитал не задумываться. Хейт представил его хозяйке заведения, и Эгертон, немало повидавший на своем веку, был потрясен видом Халеды, чего даже не попытался скрыть.
— Что, малыш, удивился? — пророкотала гора плоти, глядя на Эгертона сверху вниз. — Не встречал еще таких, как я?
— Нет, — признал Эгертон.
— И не встретишь — я такая одна, — заявила Халеда. Складки на ее теле заколыхались — она смеялась. — Мой племянник говорит, ты маг.
— Это правда, — ответил Эгертон.
— И чем ты занимаешься? Какова твоя специальность?
— Я изучаю мир.
— Не поняла, — призналась Халеда. — Какой в этом прок?
— Я ищу знаний о мире, — повторил Эгертон. — О том, что произошло с Лааром, и о том, что с ним происходит прямо сейчас. Какая-то новая сущность…
Халеда с досадой замахала коротенькой ручкой, выпростав ее из-под тяжелых складок жира.
— Не употребляй при мне таких мудреных слов! Просто скажи, какую пользу ты можешь принести моей таверне.
— Я умею разводить огонь без дров.
— Недурно… Это все?
— Для таверны, полагаю, такое умение весьма полезно.
— Да, но… это все?
— Ничего другого сейчас на ум не приходит, — признался Эгертон.
— И ради этого ты сделался магом? Чтобы разводить огонь без дров?
Халеда, казалось, не верила собственным ушам.
— А ради чего, по-твоему, становятся магами? — удивился Эгертон.
— Ради власти, — объяснил Хейт, встряв в разговор.
Ему очень не понравилось, как тетушка поглядывает на Эгертона. Хейт удивлялся — как сам Эгертон не замечает этого. Халеда явно уже прикидывала, как лучше сожрать бесполезного нахала, явившегося сюда без денег, но с амбициями: сырого с чесноком или, может быть, закопченного на медленном огне.
— Власть может быть различной, — спокойно проговорил Эгертон. — Та власть, которую дают знания…
— Ладно, будешь разводить огонь, — оборвала его хозяйка заведения. Она отвернулась, сердясь на племянника, — вечно лишает ее угощения! Впрочем, жалеть особо не о чем: приблудный маг довольно жилистый. Совершенно не сочное мясо. Пусть живет — пока.
Скоро Эгертон познакомился со всеми завсегдатаями таверны, почтенными и не очень: несколькими трупоедами, десятком прокаженных, парой-тройкой существ, которые выглядели бы практически нормальными людьми, если бы не некоторые едва уловимые аномалии в строении их удлиненных черепов… Почти все они относились к магу как к нахлебнику, бесполезному существу. Даже служанка из таверны, безносая Кэгги, презирала его.
Эгертон очень мало ел, но тем не менее набирался сил с каждым днем. Рана на его боку заживала, ожог с лица постепенно сходил.
Через несколько дней после того, как Эгертон водворился в таверне, Хейт разбудил его среди ночи и приказал собираться.
— Куда мы идем?
— На охоту, — объяснил Хейт. — Моя тетка говорит, что ты плохо отрабатываешь свой хлеб. Будешь помогать.
— Что нужно?
— Парализующие чары. Справишься?
— Попробую.
Эгертон набросил плащ и поднялся. Он спал на полу возле очага, в котором трепетал огонь — несмотря на отсутствие дров. Когда маг встал, огонь сразу же погас, и в кухню начал вползать мертвящий холод.
За порогом Хейта уже ожидало несколько существ, среди которых выделялись двое плечистых громил, чьи голые тела маслянисто поблескивали в тусклом свете фонаря. Третьим был горбатый карлик с гигантским носом.
Ни о чем не спрашивая, Эгертон последовал за своими спутниками, которые мгновенно погрузились в спутанный клубок улиц и переулков. Эгертон быстро потерял ориентиры, но Хейт и прочие, очевидно, отлично знали дорогу. Они не шли, а почти бежали, пока наконец не оказались возле городской свалки.
Вокруг огромной зловонной кучи лепились хижины, выстроенные из мусора, который подбирался прямо
