– Хорошо, что это ты, Аэйт, – проговорил Синяка. Он встретился с мальчиком глазами, и Аэйт заставил себя улыбнуться.
– Черный Торфинн говорил, что у меня не может быть друзей, – сказал Синяка.
– Он ошибался, – откликнулся Аэйт. – Клянусь тебе Оком Хоса, Синяка, старик ошибался.
(И далеко на бескрайних болотах, в деревушке, затерянной на реке Элизабет, гневно вспыхнул алым Золотой Лось).
Синяка поднес руку к лицу. Сквозь растопыренные алые пальцы проглянул пылающий синий глаз, потом все опять погасло, и в темноте синякин голос тихо спросил:
– И ты больше не боишься меня?
Аэйт перевел дыхание.
– Нет, – сказал он. – Почему я должен тебя бояться?
– Сила сжигает меня, – отозвался голос. – Она гораздо больше, чем я могу вынести… – Синяка поднял голову и совсем другим тоном сказал: – Садись, Аэйт. Ты устал сегодня. Не обязательно стоять в моем присутствии.
Аэйт пристроился рядом, и Синяка почувствовал, что мальчик дрожит. Он коснулся рукой белых волос, как дотронулся бы до головы испуганного животного.
– Расскажи о себе, – сказал Аэйт. – Кто ты, Синяка?
– Разве ты этого не знаешь?
Аэйт немного подумал и помотал головой.
– Я знаю, что ты – тот, кто без имени, – сказал он, – но это все равно, что не знать ничего. Как ты жил все эти годы? Почему Черный Торфинн так боялся тебя?.. По-моему, это куда важнее.
В темноте Синяка улыбнулся. Аэйт слышал это по голосу, когда он заговорил.
– Я последний в роду великих магов. Прежде чем исчезнуть, мои родные вложили в меня все свои силы, знания, всю власть, накопленную за долгие столетия.
– А куда они исчезли? – спросил Аэйт, не зная, что повторяет вопрос, заданный самим Синякой много лет назад.
И Синяка, усмехнувшись, повторил тот ответ, который некогда услышал.
– Не знаю, – сказал он. – Просто исчезли.
Он замолчал, и стало слышно, как за окном волны с шумом проволокли по берегу крупную гальку. Аэйт начал уже жалеть, что перебил Синяку. Но молчание не затянулось.
– От всего, что мои родные сделали со мной, я и стал таким уродом, – просто добавил Синяка.
Но он вовсе не был уродом, этот стройный, смуглый человек с грустными глазами, и Аэйт хотел сказать ему об этом. Но Синяка не дал своему собеседнику вставить ни слова.
– У них не было времени, – продолжал он. – Они очень торопились. Я слишком поздно появился на свет. Мне было три года, когда я остался один.
– Откуда ты знаешь все это?
– А… – Синяка непонятно усмехнулся. – От нашего общего друга, которого ты так решительно превратил в кучку ржавых хлопьев, маленький Аэйт. Я встретил Торфинна из Кочующего Замка на этих болотах много лет назад. Еще в те дни, когда был человеком. – Он выговорил это равнодушно, словно о постороннем, и вздохнул. – Торфинн многое тогда рассказал мне. Я рожден для того, чтобы спасти Ахен, – так он сказал. Но ни словом не обмолвился, что я должен для этого сделать. – Вдруг Синяка горько засмеялся. – Я воевал за Ахен и едва было не дал себя пристрелить в форте. А когда зимой начался мятеж, Вальхейм ушел на улицы, и я пошел вместе с ним. Он знал, что это бесполезно, и я тоже это знал, но думал: вдруг мое присутствие им поможет? В результате нас опять чуть не убили. Теперь-то я понимаю, чего ради Торфинн так обо мне заботился. Ну а тогда мне было столько лет, сколько тебе сейчас, Аэйт, и я был глупее тебя ровно в два раза. А может, и в три. Едва очухавшись после побоев, я тут же решил, что все Зло в городе – от Косматого Бьярни. И я застрелил его, точно раздавил нечистое насекомое. И Зло бродило по берегам Элизабет еще столетие…
Синие глаза опять ярко разгорелись в темноте.
– И я убежал от Ахена, потому что не знал, что должен делать. И еще потому, что боялся…
– И теперь не знаешь?
Аэйт спросил это очень осторожно и вдруг вспомнил Ран в мутной воде ахенского порта.
– А теперь знаю, – сказал Синяка. – Есть только одна возможность спасти Ахен. Для этого я и был рожден.
– Какая?
– Другой вариант прошлого.
– Как это – другой вариант?
Синяка задумчиво покусал ноготь большого пальца.
– Как тебе объяснить, Аэйт?.. Будущее, как правило, существует в бесчисленных вариантах. Никогда нельзя заранее определить, какой именно из этих вариантов воплотится. Здесь все зависит от свободного выбора каждого из нас. Но когда будущее уже воплотилось и стало прошлым, тут уже никто ничего поделать не может. Прошлое ни от кого не зависит. Оно есть – и хоть ты тут убейся.
Аэйт слушал и не понимал.
