– Познакомимся друг с другом немного лучше.
– Прекрасная мысль, – ответил Скинк.
Потом она нагнулась, прикоснулась языком к его уху и сказала:
– Оставь свои очки, не снимай их, ладно?
Даже для Лэни Голт совиный глаз был бы слишком сильным отвлекающим моментом.
В тот же день позже, посте отъезда Лэни Голт Джим Тайл укрыл Эллен О'Лири в своей квартире. Скинк отправился на своем грузовике в город. Он вернулся, таща на буксире старый трейлер для перевозки лодок, весь в трещинах и выбоинах с осевшей и заржавевшей подшипниковой коробкой. На дне пикапа находился подвесной мотор Меркьюри в шесть лошадиных сил, видавший лучшие дни. Там находилось также пластиковое ведро на сорок галлонов, восемь футов труб, предназначенных для аквариума, и четыре дюжины батареек размера Д. Все это Скинк купил в лавке в Харни, торговавшей разного рода оборудованием.
Он возился со своим пластиковым мусорным ведром, приспосабливая его для каких-то своих целей, когда подошел Декер и сказал:
– Зачем ты ее отпустил?
– Не было причины ее удерживать.
Для Декера причина представлялась очевидной.
– Она побежит прямо к своему братцу.
– Чтобы сказать ему – что?
– Для начала, где нахожусь я.
– Ты не останешься здесь так долго, – пояснил Скинк. – Мы все отправляемся на юг. Джим Тайл и кубинец – они упражняются?
– Целый день, – ответил Декер. – Но Гарсия безнадежен.
– В таком случае он может играть роль капитана.
Декеру надо было спросить что-то еще, но он не хотел смущать Скинка.
– Она не знает нашего плана или знает?
Это была другая редакция вопроса, который вертелся у него на языке: что произошло в «Корвете»? Скинк явно не хотел об этом говорить.
– Некоторые из нас знают, как путаться с женщиной и при этом держать язык за зубами, – сказал он кисло. – Нет, она не знает нашего чертова плана.
У Декера начался приступ мрачных предчувствий: что, если избиение в Делрэй подействовало на Скинка так, что у него сдвинулись некоторые болты в мозгу. Скинк всегда любил пальнуть из пистолета, у него и сейчас был такой вид. Декер попросил Джима Тайла о поездке в город, чтобы сделать несколько телефонных звонков. Эл Гарсия поехал вместе с ними: у него кончились сигареты.
– Город – это скверная мысль, – сказал Джим Тайл, направляясь в сторону от Харни по шоссе 222. – Нас троих не должны видеть вместе. Примерно в восьми милях отсюда находится Зиппи Март.
Декер начал:
– Его план... Не знаю, Джим.
– Это его последний шанс, – ответил патрульный. – Ты видел, как плохо он выглядит.
– Так пусть отправляется в больницу.
– Причина – не глаз, Декер. Или то, что эти ребята с ним сделали. Он страдает от душевной боли. Все идет изнутри. И он сделал это с собой сам, понимаешь? И мучается многие годы.
Эл Гарсия подался на своем заднем сиденье вперед и сказал:
– А что в этом плохого, Р. Дж.? Этот человек принял решение.
Декер возразил:
– Я почти понимаю Скинка. Но почему вы, ребята, ему потворствуете?
– Может быть, у нас тоже есть идея, и мы тоже приняли решение, – сказал Джим Тайл.
Декер прекратил расспросы.
– Не думай об этом, – посоветовал Гарсия. – Двое таких старых дорожных полицейских, как мы, тоже нуждаются в разнообразии. Нам осточертела рутина.
В Зиппи Март Тайл остался ждать в машине, пока Гарсия ходил за сигаретами, а Декер – звонить к себе. Он уехал из Майами несколько дней назад и, учитывая, что ему предстояло и дальше зарабатывать на хлеб насущный, когда с этим делом будет покончено, он подумал, что было бы разумно проверить, кто ему звонил и зачем. Он набрал свой номер, потом код проигрывания автоответчика.
От звука первого голоса он вздрогнул. Это был Лу Зикатто из страховой компании.
– Эй ты, старая мочалка, тебе повезло, Нуньес заболел мононуклеозом. У нас теперь есть отсрочка в две недели, узаконенная судьей. Поэтому так уж и быть, но в следующий раз тебе не будет прощения. А иначе отправляйся покупать костыли, понял?
Ну и важная шишка!
Второй голос показался Декеру незнакомым, он его не узнал.
