Клинический случай

– Что ж, твоя затея сработала.

– Помнишь, я говорила про «Монастырь», про девчонок, которые одеваются перед камерой монашками? Это они меня приютили. Честно сказать, Джек, я боялась возвращаться домой.

– А хочешь знать, что испугало меня? Кровь на ковре, Дженет. Что там, черт возьми, случилось?

– Я наступила на разбитую лампочку, вот что. – Она задирает длинную ногу на столик, сбрасывает сандалию и демонстрирует грязную повязку на ступне. – Они побили мои прожекторы, и стекло валялось по всей комнате. Кровища фонтаном хлестала.

Официантка с кофе замерла около нашего столика, недовольно косясь на замызганные бинты.

– Швы накладывали? – вежливо интересуюсь я.

– Семь, – отвечает Дженет. – Ничего страшного.

– Большой лысый дядька – это был телохранитель Клио. А длинноволосый – ее так называемый продюсер.

Дженет громко вскрикивает:

– У этой шлюшки еще и телохранитель! – Она убирает ногу со стола. – Зачем они ко мне вломились? Что им было нужно?

– Музыка твоего брата. – Я жестом прошу у официантки счет. – Последний альбом Джимми.

– Быть не может! – Дженет гневно выпрямляется на стуле. – Да ну. Этого не может быть.

– Не беспокойся. Они уже покойники.

– Если бы.

Я подталкиваю к ней газету и тыкаю пальцем в заголовок статьи под фотографией: «Прогулка на краденом катере обернулась катастрофой». Дженет делает большие глаза.

– Давай-ка, – говорю я, – прокатимся.

* * *

Некоторые подробности этой истории вполне могут остаться в тайне. Например, Дженет не обязательно знать, что Эмму похищали или что я стрелял в Джерри и Лореаля.

Но я рассказываю ей достаточно, чтобы она могла представить себе картину.

– Им нужен был мастер-диск со всей музыкой, что Джимми написал на островах. Он был спрятан на яхте, мы нашли его после убийства Джея Бернса.

– И Джей в этом замешан?

– В том, что касается пиратства, – да. Про все остальное не знаю.

– Его «лучший друг», – язвительно говорит Дженет. – Что за люди! Но зачем они его убили?

– Он струсил.

– А что это за «несчастный случай»? – Она постукивает пальцем по фотографии в газете.

– Я сказал Клио Рио, что мастер-диск у меня. Мы договорились махнуться. Парни плыли на встречу со мной на этом катере, но перевернулись.

– А на что менялись?

– Это личное. Они у меня кое-что украли.

Мы ездим по улицам в моем «мустанге», потому что многолюдное кафе – не лучшее место, чтобы говорить об убийстве.

– Поверить не могу, что они стреляли в Тито. Срань господня! – говорит Дженет.

– Они думали, что у него есть копия жесткого диска. На этой компьютерной примочке твой брат хранил все песни со своего альбома. Они считали, что у тебя есть копия. Поэтому и влезли в твой дом.

– Это просто какое-то безумие. Бред.

– Это Клио, – возражаю я.

– Но зачем ей песни Джимми? У нее уже есть один идиотский хит. – Дженет смотрит в окно, качая головой, и вполголоса прибавляет: – Дурдом.

Я спрашиваю ее, была ли она хоть раз в студии на Эксуме, когда Джимми записывал музыку.

– Твой брат играл тебе хоть одну из новых песен?

– Очень давно, – отвечает она. – Он написал ее для одной девицы – она бросила его ради парня из «Рамоунз».[138]

– А как называлась та песня?

– Черт, дай подумать. Джимми написал тогда всего пару строчек. В основном мурлыкал и бренчал на гитаре.

– А ты узнаешь ее, если услышишь?

– Не знаю. Помню, песня мне понравилась, но с тех пор уже года три прошло. А может, и больше.

Я ставлю диск с «Сердцем на мели» в магнитолу и прибавляю звук. Дженет с любопытством слушает. Через восемь аккордов велит: