широко открыта, она соскочила с петель. Я крадусь по лестнице, трясусь, останавливаюсь на каждой ступени. И вот я в комнате. Не верю своим глазам – моя одежда раскидана по полу, дверь вдавлена внутрь, в ящиках все перерыто. Стоп-кадр… Я стою посреди комнаты, заглядываю в пустую сумку – душа уходит в пятки: исчезли деньги, заработанные за несколько месяцев. Мне и в голову не приходило хранить их в надежном месте. Теперь понимаю, что медсестра и
Я вышла из комнаты, оглядела коридор. Сквозь разбитые окна галереи лился дневной свет, на пыльные татами ложились уродливые тени. Стояла зловещая тишина, только в кухне мерно капало из крана. Двери кладовых стояли нараспашку, повсюду валялась разбитая мебель. Казалось, здесь прокатился шар, с помощью которого сносят дома. Все двери были открыты, за исключением той, что вела в комнату Джейсона. И эта дверь в конце коридора невольно притягивала взгляд. В ней было что-то постыдное и мрачное.
Вместо того чтобы постучать к нему, я пошла в комнату Ирины. Кто я, как не трусиха? Когда отодвинула дверь, две фигуры задергались в темноте: Светлана и Ирина попятились, трясясь от страха. Они, словно крысы, готовы были вскарабкаться на стены.
– Это я, – прошептала я и подняла руку, чтобы их успокоить. В комнате стоял запах страха. – Это я.
Прошла минута, они опустились на пол, держась друг за друга. Я села рядом. Ирина выглядела ужасно – на щеках слезы, размазанная тушь.
– Я хочу домой, – пробормотала она, ее лицо исказилось. – Хочу домой.
– Что случилось? Что она сделала?
Светлана погладила Ирину по спине.
– Оно, – прошептала она. – Оно, а не она. Оно пришло сюда, затолкало нас сюда, а другой забрал наши деньги. Все.
– Она вам ничего не сделала?
Светлана громко хлюпнула носом. Ее обычная бравада пропала.
– Нет. Но она не собиралась нас трогать. – И показала жестом, как они с сестрой забились от страха в угол.
Ирина утерла глаза футболкой. На ткани осталось два черных пятна.
– Это монстр, точно говорю. Настоящий дьявол.
– Откуда они знают, что у нас есть деньги?
Светлана попыталась зажечь сигарету, но ее руки так дрожали, что она не смогла прикурить. Отказавшись от своего намерения, взглянула на меня:
– Ты говорила кому-нибудь, что мы много зарабатываем?
– Они сюда пришли не за деньгами, – сказала я.
– А за чем же еще? Все думают только о деньгах.
Я не ответила. Кусала пальцы и смотрела на дверь. Думала про себя: «Нет. Ты не понимаешь. Их сюда привел Джейсон. Мы расплачиваемся за то, что он сделал или сказал медсестре на вечеринке». От тишины, царившей в его комнате, у меня стыла кровь. Что мы увидим, когда откроем его дверь? Что если – я вспомнила фотографию в папке Ши Чонгминга, – что если мы найдем там…
Я встала.
– Мы должны пойти в комнату Джейсона.
Светлана и Ирина молча на меня посмотрели.
– Зачем?
– Вы слышали, как он стонал?
– Вроде бы… Хотя я спала.
– Вообще-то мы…
Светлане удалось зажечь сигарету. Она глубоко затянулась и выпустила дым.
– Мы все слышали. – Она глянула на Ирину в поисках подтверждения. – И мы не собираемся туда идти.
Ирина заерзала и покачала головой.
– Только не мы.
Я переводила взгляд с одного лица на другое, и сердце у меня заныло.
– Нет, – сказала я сухо. – Конечно, нет. – Я пошла к дверям и посмотрела на дверь Джейсона. – Конечно, это сделаю я.
Светлана встала и положила руку мне на плечо. Выглянула в коридор. Напротив двери Джейсона у стены стоял перевернутый чемодан, его содержимое вывалилось на пол – одежда, паспорт, конверт с какими-то бумагами.
– О боже, – прошептала она мне в ухо. – Какой беспорядок.
– Знаю.
– Ты уверена, что они ушли? Я посмотрела на лестницу.
– Уверена.
