стрелки, по-прежнему закрепленные на оси, ведущей к механизму, указывали прямо в бархатное небо. Ветер снова выл, задувая в дыру и наполняя комнату холодом. Внизу мерно вспыхивало и гасло алое зарево. Раздавались крики.
Башня качнулась еще раз: новые осколки со звоном посыпались на пол. Нельсон с Викторией переглянулись. Внизу кричали громче. Слышались частые ритмичные хлопки, словно кто-то стучит по консервной банке.
— Это не опасно? — простонал Нельсон.
— Вставайте, — сказала Викторинис.
Она поднялась, потянув за собой Нельсона, и тут же замерла перед разбитым стеклом, босая.
— Вам придется меня нести.
— Не уверен, что справлюсь, — ответил Нельсон. Стоя, он сильнее ощущал потерю крови.
Викторинис, не дожидаясь новых возражений, вскарабкалась Нельсону на спину, притянув его скованную руку к груди. Она была легонькая, как Клара или Абигайл, тем не менее Нельсона качало. Он двинулся по комнате, хрустя разбитым стеклом. Ритмичный металлический перестук не умолкал, знакомый Нельсону по старым вестернам.
— Это перестрелка. — Он остановился в нескольких ярдах от дыры. Викторинис крепче сжала его шею. В дыру тянуло сквозняком; воздух был холодный, но полный весенних ароматов. Нельсон сделал еще несколько шагов, и они с Викторинис осторожно выглянули в разбитый циферблат.
Далеко внизу, посреди площади, Марко Кралевич и Лайонел Гроссмауль стреляли из автоматов по деревьям и зданиям. Гроссмауль палил в одну сторону, Кралевич — в другую. Кралевич был в камуфляже, Гроссмауль — в оранжевой тюремной робе, еще более подчеркивающей покатые плечи и округлый зад. Между ними пригнулась за мешком Лотарингия Эльзас. Пока Нельсон и Виктория смотрели, Кралевич прекратил огонь, вытащил из автомата пустой магазин и махнул Лотарингии; та подала ему новый. Он стрелял очередями, веером, дуло ритмично озарялось, за каждой вспышкой следовал короткий металлический хлопок. В направлении огня дрожали молодые листочки и сыпались ветки; слышался звон разбиваемых окон и свист пуль. Гроссмауль стрелял прицельно, одиночными выстрелами, методично расстреливая окна Харбор-холла.
— Что случилось на Косовом поле? — выкрикнул Кралевич. — Где царь Лазарь погиб, мне поведай[193]?
— Тиран! Волшебник! — вопил Гроссмауль, разбивая очередное окно. — Ты обманом и хитростью отнял у меня жизнь[194]!
Нельсон еще чуть-чуть придвинулся к дыре. Прямо под башней, под светлым треугольником стеклянной крыши, он увидел крошечные фигурки двух ночных сторожей — только они и были в книгохранилище в этот ранний воскресный час. Сторожа бежали по галереям к выходу. Газон у выхода озаряли алые вспышки.
— О Господи! — застонал Нельсон. Перед глазами у него плясали точки.
— Тихо! — прошептала Викторинис, стискивая ему шею.
Словно услышав, Кралевич замер с новым магазином в руках и поднял глаза к циферблату.
— Турок! — закричал он. — Буду с ними биться и сечься! Девять порублю пашей турецких![195]
Гроссмауль повернулся и тоже взглянул на башню.
— Смерть им! — завопил он.
Они с Кралевичем подняли автоматы к башне и открыли пальбу.
Викторинис дернула Нельсона за шею и потянула назад, в угол. Пули разбивали остатки стекла, били в стену, вздымая фонтанчики рыжей пыли.
Викторинис коленями пыталась направить Нельсона в другой конец комнаты, но он, шатаясь, прислонился к стене. Ноги стали как ватные, в правой руке пульсировала боль. Бинт блестел; снова пошла кровь. Пахло гарью.
— Спустите меня, — сказала Викторинис, и Нельсон осел на пол под стеной. Она тут же снова подняла его на ноги и потянула вдоль края битого стекла к винтовой лестнице. Пот заливал ему глаза, голова кружилась. Башня застонала и дрогнула под ногами. У Нельсона подгибались колени, но Викторинис упорно тянула его к лестнице.
Ветер нес в дыру клочья серого дыма, в его вое слышались жестяной треск автоматных очередей и новые звуки: редкие хлопки пистолетных выстрелов и невразумительный рев мегафона.
— Там полиция, — сказала Викторинис, останавливаясь перед винтовой лестницей.
Пули больше не свистели по комнате: Кралевич и Гроссмауль отстреливались от полиции. Они по- прежнему кричали, однако Нельсон уже не разбирал слов. Рядом с решеткой лежал открытый замок.
— Как…
— Не важно. — Викторинис нагнулась, одной рукой подняла решетку и с лязгом откинула ее на пол, затем двинулась вниз и потянула Нельсона за собой. Перед глазами у него плыли черные точки.
— Не могу. Простите. — Он тяжело опустился на ступеньку. — Идите без меня.
Виктория обернулась и встряхнула цепь.
— Я
Нельсон со стоном встал. Викторинис двинулась вниз. Уже по пояс в люке Нельсон снова остановился и потянул наручники.
— Погодите! — крикнул он. — Там Вита!
Викторинис вместе с Нельсоном протиснулась в люк. На полу, среди разбитого стекла, в самом углу, лежал человек, поджав колени к голове. Человек был голый; Виктория и Нельсон видели только выпирающий хребет и щель между ягодицами. Нельзя было сказать, мужчина это, женщина или что-то промежуточное. С такого расстояния Нельсон не мог определить даже, дышит ли оно.
— Она, возможно, еще жива! Мы должны ее спасти!
Виктория яростно дернула цепь, схватила Нельсона за лацканы и силой развернула к себе.
— Там никого нет.
— Как же… — Нельсон пытался обернуться к лежащей фигуре, но Викторинис крепко вцепилась в его подбородок.
— Там… никого… нет! — повторила она. — Мы очнулись одни в башне. Мы никого не видели; ничего не происходило.
— Но Робин… — возразил Нельсон. — Дух…
— Вы потеряли много крови, Нельсон. Вы бредили. Она выпустила его подбородок.
— Я ее видел!
Викторинис повернулась и стала спускаться по лестнице, таща за собой Нельсона.
— Никого! Ни одной живой души!
Голова Нельсона ушла в люк. Взгляд его последний раз упал на бледную фигуру.
— Прости, — шепнул он.
Викторинис протащила Нельсона через заполненную книгами комнату и по лестнице, до нижнего этажа Собрания Пул. Пальба и крики здесь были почти не слышны, хотя один раз шальная пуля влетела в окно и нашла свое упокоение в каком-то незадачливом томе. На следующем пролете у Нельсона потемнело в глазах, ноги подкосились, и он загромыхал по ступенькам. Викторинис что есть мочи вцепилась в перила и негромко чертыхнулась, когда он чуть не вырвал ей руку. Тем не менее она двинулась дальше, волоча за собой Нельсона, который полз на карачках, теряя последние силы. Из-за двери плыл серый дым, сквозь сетку видны были лишь тускло освещенные серые ступени да сгущающийся дым. Виктория схватила холодную металлическую ручку и дернула. Дверь не шелохнулась. Сопя, дернула сильнее. Нельсон привстал на коленях, как трехногий пес, продел пальцы в сетку и хотел помочь, но все, что у него выходило, — это самому не упасть. Викторинис со злостью дернула изо всех сил и пронзительно, нечеловечески зашипела.
— Заперто! Где ключ, Нельсон?
— Изнутри должно открываться без ключа, — прохрипел он. Глаза слезились от дыма. — Заело, наверное.
Виктория запрокинула голову и зарычала. Она со всей мочи трясла дверь… та не поддавалась.
