Николай Хайтов
Приключения в лесу. Избранное
Дракон
Повесть-сказка
Глава первая
Загадочная чешуя
Случилось это в жаркий летний день. Как и во все жаркие дни, вокруг крепости боярина Калоты стояла глухая тишина. Ничто не предвещало каких-либо происшествий. Крестьяне работали кто в поле, кто в лесу, а боярин нежился в прохладных покоях своего каменного замка. Когда он почивал, никто, ни один человек, не отваживался шуметь. Даже кузнец переставал махать молотом, ковать лемеха и мотыги, чтобы не потревожить его милость. Пчёлы и те жужжали совсем тихонечко, шёпотом, потому что боярин Калота спуску никому не давал. Однажды он велел посадить в мешок своего любимого пса, самого злого и сильного из всей своры, и сбросить со скалы в реку только за то, что тот как-то ночью завыл и потревожил сон боярина. Старые люди сказали тогда, что пёс не к добру выл — с чего же вдруг завыть псу, который носит серебряный ошейник с золотыми бляхами и каждый день до отвала ест живых петухов? Почуял пёс беду, вот и завыл.
Толки эти дошли до боярина, и хоть он сделал вид, что ничуть не испугался, но велел удвоить стражу у крепостных ворот. Раньше там стоял только одноногий Бранко (вместо другой ноги у него была деревяшка), а теперь приставили ещё и Стелуда, самого сильного и верного боярского стражника.
Девять дней миновало с того часа, как боярин Калота удвоил стражу у Главных ворот крепости, а ничего такого не стряслось. Да и что могло стрястись в жаркий летний денёк, когда в селении Петухи не осталось ни живой души, боярин спал крепким сном, а кузнец перестал ковать лемеха и мотыги?
Так размышляли Бранко и Стелуд и поэтому сняли с себя тяжёлые латы и сели поиграть в кости. И до того увлеклись, что уже не замечали, как громко они орут.
— Пять и шесть! — радовался Бранко, когда ему везло. — Плохо твоё дело, Стелуд, бедняга! Я ведь первый игрок во всей округе!
— Это мы ещё посмотрим, кто первый, а кто последний! Ты плохо мешал кости! — горячился Стелуд, и они стучали костяшками, кричали и препирались, обвиняя друг друга в нечестной игре. И вошли в такой азарт, что долго не обращали внимания на доносившиеся из лесу крики о помощи.
Только когда голос раздался совсем близко, стражники побросали кости, вскочили на ноги и увидели, что из лесу бежит к ним деревенский паренёк.
— Спасите! Помогите! — кричал тот, продолжая бежать что было мочи, хотя за ним никто не гнался.
Стражники поскорей облачились в доспехи и, вооружившись копьями, приготовились к встрече.
— На помощь! Скорее! — кричал паренёк. — Зико пропал! — Он хотел добавить что-то, но не смог — перехватило горло.
— Воды! Дай ему глотнуть воды, Стелуд! — Бранко вспомнил, что холодная вода успокаивает лучше всего.
И действительно, глотнув холодной воды, паренёк — его звали Витко — сразу пришёл в себя и рассказал, что случилось. Вместе с Зико, своим дружком, пошёл он в лес по дрова. Зико сказал: «Приметил я возле пещеры громадное дерево. Давай срубим, дрова будут первый сорт. Витко сначала не соглашался, потому что дерево было толстенное, но Зико стал смеяться над ним да подзадоривать, и он уступил. Замахали они топорами — тюк да тюк — и повалили дерево.
Отчаянные крики Витко всполошили всё селение Петухи, и, пока он рассказывал стражникам, как они с Зико рубили дерево у пещеры, к воротам крепости сбежались старики и женщины. Едва услыхали они о том, что произошло, поднялся неимоверный шум.
— Тихо вы, мужичьё! — прикрикнул на них Стелуд. — Боярина разбудите!
— Значит, вы срубили Священное дерево?! — подскочил к Витко крестьянин в штанах из козлиной шкуры, вывернутой мехом наружу (у него и прозвище поэтому было Козёл). — Да отвечай же! Неужели срубили?
— Срубили… — подтвердил Витко.
Крестьяне схватились за головы, заохали, запричитали:
— Ой, горе нам! Горе-беда!
— А Зико куда девался? — спросил Бранко.
— Исчез он! Пропал! — дрожа и заикаясь, ответил паренёк. — Только крикнул разок, я оглянулся, а его уже нету… И такой вокруг треск стоял…
— Да что трещало-то? — допытывался крестьянин по прозвищу Козёл.
— Почём я знаю! — пожал плечами Витко и съёжился, словно ожидая подзатыльника. — Никого не видать было, а треск и рёв стоял такой, что я чуть не оглох.
— Не к добру это, люди! — горестно воскликнул Козёл.
— Давайте попросим боярина! — громко крикнул человек с расчёсанной надвое бородой, такой огромной, что казалось, будто у него не одна борода, а сразу две. — Давайте попросим боярина послать туда своё войско. Разбуди Калоту, Бранко!
— Да вы что, рехнулись? — разозлился Бранко. — Не зря боярин зовёт вас олухами безмозглыми. Чего это ради буду я его милость тревожить? Один болван сгинул в лесу, а другой с перепугу ума лишился? Да у нас дня не проходит, чтобы кто-нибудь не пропал в лесу. Кого медведь задерёт или волк, кто грибами отравится, в реке утонет, в пропасть сорвётся… А боярин из-за каждого своё войско посылай? Ещё чего не хватало! А ну, проваливайте отсюда! — Этим окриком Бранко закончил свою краткую речь и, наставив на крестьян копьё, гаркнул: — Прочь!
— Послушай, — стал увещевать его Козёл, — одно дело — человек погиб, другое — Священное дерево. Великая беда надвигается! Ради этого можно и боярина разбудить!
— Не велено! — резко оборвал его Стелуд. — Понятно вам? Не велено!
— Тогда мы сами позовём его! — Двухбородый вскочил на соседнюю ограду, приставил ладони воронкой ко рту и закричал: — Э-э-эй, боярин, проснись! Выйди к нам!
— А ну смолкни, не то насквозь проткну! — пригрозил Бранко, наставив на него копьё.
— Прочь отсюда, козлы вонючие! Разойдись, не то стрелять буду! — крикнул Стелуд и полез за стрелами в колчан.
Он обозвал крестьян «вонючими козлами», потому что многие из них носили штаны из козьих и козлиных шкур, и, когда припекало солнце, шкуры изрядно попахивали. Но крестьяне обиделись и стали осыпать стражника ругательствами:
— Дурачина кривоногая!
— Прыщ на ровном месте!
— Давно ли сам простым мужиком был, а теперь нос воротит!
Крики разъярили обычно вялого Стелуда, и, позабыв о колчане и стрелах, он выхватил меч и бросился на мужиков. Но кто-то из них кинул ему под ноги свою палку, и Стелуд растянулся во всю длину на земле.
В ту минуту окно боярского дворца распахнулось, и оттуда высунулся жёлтый от злости боярин Калота.
— Что здесь за собачья свара, а? — заорал он. — Забыли, что ваш повелитель спит?
Мгновенно воцарилась тишина, потому что Калоту все боялись. Однако Двухбородый набрался храбрости и, выступив вперёд, сказал с поклоном:
