процентов всех денег пойдет на усовершенствование мира.
– Могу ли я спросить, – почтительно осведомился Уилл, – каким образом вы собираетесь осуществить эту задачу?
– Через Крестовый Поход Духа. Вы слышали об этом движении?
– Да, конечно. Кто же о нем не слышал?
– Это великое мировое движение, – с важностью доложил государственный деятель, – наподобие раннего христианства. Начало этому движению положила моя мать. Уилл изобразил священный ужас и изумление.
– Да, моя мать. Крестовый Поход Духа – единственная надежда человечества, – подчеркнул он.
– Верно-верно, – сказал Уилл Фарнеби.
– Итак, о первых двадцати пяти процентах отчислений я уже сказал, – продолжал свою речь государственный деятель, – Остальное пойдет на осуществление интенсивной программы индустриализации. Неожиданно его тон вновь переменился.
– Эти старые дурни разрешают проводить индустриализацию только в некоторых городах страны. Они желают, чтобы остров оставался таким, как тысячу лет назад.
– А вы хотите все переменить. Индустриализация во имя индустриализации.
– Нет. Индустриализация во имя страны. Во имя сильной Палы. Мы должны заставить себя уважать, Взгляните-ка на Рендан. Через пять лет там уже будут выпускать необходимое количество винтовок, минометов и боеприпасов. Производить танки они начнут еще не скоро. Они купят их у компании «Шкода» на деньги, вырученные от продажи нефти.
– Скоро ли они обзаведутся водородной бомбой? – насмешливо поинтересовался Уилл.
– Они и не пытаются, – ответил Муруган. – Но, в конце концов, водородная бомба – не единственное сверхмощное оружие.
Слова эти он произнес со смаком: видно было, что юнец находит вкус в «сверхмощном оружии».
– Химическое и бактериологическое оружие – полковник Дайпа называет эти средства «водородной бомбой для бедняков». Первым делом я собираюсь построить завод по производству инсектицидов. Муруган подмигнул и рассмеялся.
– Наладив выпуск инсектицидов, нетрудно приступить к производству нервно-паралитического газа. Уилл вспомнил недостроенные цеха в пригороде Рендан-Лобо.
– Что это за постройки? – спросил он у полковника Дайпы, когда они проносились мимо на белом «мерседесе».
– Завод по производству инсектицидов, – улыбнулся полковник, сверкнув ослепительно белыми зубами. – Скоро мы сможем поставлять их всей юго-восточной Азии.
Тогда Уилл воспринял слова полковника буквально. Но теперь… Уилл мысленно пожал плечами. Полковники останутся полковниками, а мальчишки, даже такие, как Муруган, всегда будут тянуться к оружию. Специальным корреспондентам предстоит еще немало работы на дорогах войны.
– Вы собираетесь укрепить армию Палы? – обратился Уилл к Муругану.
– Укрепить? Я собираюсь ее создать. Пала не имеет армии.
– Никакой армии?
– Совершенно никакой. Они тут все пацифисты.
Начальное «п» было взрывом отвращения, «ц» и «с» он выговорил с презрительным свистом.
– Мне предстоит начинать с нуля.
– За индустриализацией последует милитаризация?
– Несомненно! Уилл засмеялся.
– Назад к Ассирии! Вы останетесь в истории истинным революционером.
– Надеюсь, – сказал Муруган. – Моя политическая доктрина – это перманентная революция.
– Великолепно! – зааплодировал Уилл.
– Я продолжу ту революцию, которую, около ста лет назад, начали прадед доктора Роберта и мой прапрадед, осуществив первые реформы. Многое из того, что они сделали, достойно одобрения. Но далеко не все, – уточнил он, и с суровой беспристрастностью тряхнул кудрявой головой, будто школьник, играющий Полония в рождественском спектакле. – Но, по крайней мере, они хоть что-то делали. Ныне страна управляется кучкой ленивых консерваторов. Они консервативны до дикости, до крайности; не желают и пальцем шевельнуть, сохраняя верность старым, некогда революционным идеям. Предстоит реформировать реформы, а они этого не хотят. Несмотря на то, что некоторые из их так называемых реформ совершенно отвратительны.
– Вы имеете в виду их отношение к сексу?
Муруган кивнул и отвернулся. Уилл с удивлением заметил, что его собеседник покраснел.
– Вы не могли бы рассказать более обстоятельно? Но Муруган отказался от пояснений.
– Расспросите доктора Роберта или Виджайю, – предложил он. – Они считают, что это восхитительно. И поступают согласно своим убеждениям. Вот одна из причин, почему они не желают перемен. Свои старые мерзкие порядки они хотят сохранить на века.
– На века, – насмешливо повторило густое контральто.
– Мама! – Муруган вскочил.
