– Да, мы уже были в постели. Но когда я поцеловала его, он выскользнул из-под простыни и заперся в ванной. Он не выходил до тех пор, пока я не передала ему пижаму через фрамугу и не пообещала, что не буду приставать. Сейчас я уже могу смеяться, но тогда…– Она покачала головой, – Трагедия, да и только. По моему сердитому виду все сразу поняли, что произошло. Нет, от скороспелой беспутной девицы там не было толку. В чем он нуждался, так это в регулярных уроках.
– Окончание истории мне известно, – сказал Уилл. – —Мальчик написал мамочке, та прилетела за ним и умчала в Швейцарию.
– Возвратились они примерно полгода назад. Месяца три провели в Рендане, у тетушки Муругана.
Уилл едва не упомянул полковника Дзйпу, но вспомнил о своем обещании Муругану и промолчал. Вдруг за окном в саду раздался свист.
– Простите, – сказала маленькая сиделка и подошла к окну. Радостно улыбнувшись, она помахала рукой.
– Это Ранга.
– Кто такой Ранга?
– Мой друг, которого я упоминала. Он хочет задать вам несколько вопросов. Можно ему зайти на минутку?
– Конечно. Радха обернулась и помахала юноше.
– Насколько я понимаю, белая атласная пижама уже позабыта. Девушка кивнула.
– Трагедия была одноактной. Потерянная голова быстро отыскалась, и я поняла, что он все еще любит и ждет меня.
Дверь распахнулась, и в комнату вошел долговязый молодой человек в легких спортивных туфлях и шортах цвета хаки.
– Ранга Каракуран, – представился он, пожимая руку Уиллу.
– Если бы ты пришел на пять минут раньше, – сказала Радха, – имел бы удовольствие встретить мистера Баху.
– Он был здесь? – поморщился Ранга.
– Чем же он нехорош? – спросил Уилл. Ранга предъявил обвинения:
– Первое. Он нас ненавидит. Второе. Он дрессированный шакал полковника Дайпы. Третье. Он является неофициальным представителем всех нефтяных компаний. Четвертое. Этот грязный боров обхаживает Радху. И пятое: он выступает за возрождение религии. Выступает с лекциями и даже книгу об этом написал. Издана она с предисловием ученого богослова из Гарварда. Все это имеет отношение к кампании против независимости Палы. Бог – своего рода алиби для полковника Дайпы. Почему бы преступникам открыто не заявить о своих планах? Но они предпочитают прикрываться высокими устремлениями. Вся эта отвратительная идеалистическая болтовня способна вызвать тошноту. Радха подошла к нему и потянула за ухо.
– Ты, маленькая…– начал он сердито, но умолк и рассмеялся. – Все равно, – заметил он, – не надо дергать так больно.
– Вы всегда его так останавливаете?
– Да, когда он чересчур раздражен или говорит лишнее. Уилл обернулся к юноше.
– А вам приходилось драть ее за уши? Ранга засмеялся.
– Я предпочитаю шлепать ее по мягкому месту, – ответил он. – К сожалению, она редко этого заслуживает.
– Она уравновешенней, чем вы?
– Уравновешенней? Да она чересчур здорова.
– Следовательно, вы просто здоровы. Ранга покачал головой.
– Пожалуй, имеется небольшой сдвиг влево. Иногда я чувствую ужасную депрессию; мне кажется, я ни к чему не пригоден.
– На самом деле, – сказала Радха, – он такой способный студент, что его посылают в Манчестерский университет изучать биохимию. Даже специальную стипендию для этого выделили.
– И как вы поступаете, когда он принимается разыгрывать перед вами отчаявшегося грешника? Дерете за уши?
– Да, – ответила она, – но есть и другие средства… Радха и Ранга взглянули друг на друга и расхохотались.
– Совершенно верно, – сказал Уилл. – Но, учитывая эти обстоятельства, охотно ли Ранга расстанется с Палой? Пусть даже всего на пару лет.
– Не очень, – признался Ранга.
– Он должен ехать, – твердо сказала Радха.
– Но, живя там, будет ли он счастлив?
– А вот об этом я и хотел вас спросить, – сказал Ранга.
– Что ж, климат вам не понравится, пища тоже, не говоря уж о шуме и запахах, да и архитектура покажется непривлекательной. Но вы обязательно увлечетесь работой и, возможно, подружитесь со многими.
– А какие там девушки? – поинтересовалась Радха.
