детское, до одиннадцати имеем полное право. Какая соседка? А, Пакостинен. А, ну тогда понятно! Скажите, пусть сразу в Страсбургский суд обращается, чтобы не разжижать…
— Продолжим наши игры, господа козлы! На чем остановились? На хозяине? С хозяина сойдите немедленно. Он вне игры, он устал и отдыхает. Он у нас с большой буквы Х. Имейте уважение к размерам…
— Ой, что это так стало скользко? Чуть не навернулась. Откуда тут у нас шаловливый весенний ручеек? С кухни? С кухни… Какой козел воду на кухне включил и пробкой мойку заткнул? Так и было? Считаем, что хозяин. Волик, проснись, у тебя тут потоп! Не просыпается… Илюха, посмотри под мойкой ведро… Ведра нет, ну да, мы же в него бросали кости… А что есть? Куча мокрых тряпок… Тряпки нам щас не помогут… Илюха, не падай мордой в лужу, нам еще утопленника не хватало. Вадик, тащи ведро, мусор в пакет вот вытряхни. Да что ты пристал с этими тряпками! Сказала же, не помогут. Кидай их в пакет с мусором, с них же течет! Федя, совочком, совочком загребай и в ведро… Так, это мы до утра загребать будем. А ну-ка, девочки, тащите из спальни ковер, он с длинным ворсом, все в себя всосет… Вот и славненько. Вот и молодцы-козлецы! А теперь тихо эвакуируемся. Шкурки не забываем, они завтра нам пригодятся. Вадик, мусор захвати, вон там бак за лифтом. Вискарь тоже забираем, надо же завершение спасательной операции отметить. Кто последний выходит — дверь защелкните, а то квартира без присмотра остается…
13 апреля, 21 час 10 мин
Николай Нечудотворец
Коля Сачков сидел дома в одиночестве перед неработающим жидкокристаллическим экраном и разговорил сам с собой. Его правоверная опять убежала устанавливать порядок. Неймется ей, неймется. Всех достала, кого еще не достала, достанет обязательно. Говорила же ему мама: не женись на этой белобрысой бестии! Сгнобит она тебя! Не послушался Коля маму, не послушался…
Но хватит! Он теперь не агнец на закланье, он теперь феникс, восставший из пепла забвения. Она еще увидит, кто такой Коля Сачков! Коля не без удовольствия вспомнил перекошенное Алкино лицо после того, как он съездил по нему дверью. Всякому терпению приходит конец, и его тоже! В Бирюлево она его послала! Дурак он, конечно, что квартиру в «Куполах» на баб своих записал. Говорила же ему мама: не записывай на свою ведьму квартиру, не записывай! А он-то думал, что у него еще много таких квартир будет.
И ведь все из-за нее. Всеми способами старался добыть деньги! Законными, незаконными… А где в этой стране вы увидели закон? Кто смел, тот и съел. А потом приходят голодные и съедают тех, кто раньше съел. Если не успел вовремя отвалить от кормушки с жирным куском и тихонько пристроиться где-нибудь у теплого моря или посреди туманного Альбиона, тут тебе и хана! Вот и его съели, беда лишь, что к пирогу только-только успел пристроиться. Говорила же ему мама: посмотри по сторонам, Коля, прежде чем руку к пирогу протягивать… Утратил бдительность, утратил.
И три года коту под хвост, нет, не коту, крысе этой. Взбрело же ему в голову подарить жене эту тварь. Хотел пошутить, пошутил, называется. Алка так к ней привязалась, в постель с собой брала. А еще спрашивает, почему он с ней не спит. Какой тут сон, если того и гляди отгрызут тебе чего-нибудь. А недавно заметил, что крыса ревновать его стала к Алке. Шипит, фыркает, если слишком близко Коля к жене подходит. Отравить животное рука не поднялась, он ее просто выпустил погулять по паркингу — там тепло, и еда найдется. Она, правда, исключительно к сырому мясу приучена, ну так у Додика в ресторане мясных обрезков туча, учует без сомнения, где Додик свои отходы складирует.
Алка-то прямо словно тяжелую утрату понесла, даже волосы зачернила. По нему, небось, не зачернила бы… Рано она его списала, рано… Ему приятели из «Ремикса» шепнули, что Аполлонский ставку именно на него сделал, когда они там совещались, чтобы «Купол’ок» под собой удержать. Это раньше Сеня деньги считал миллиардами, а теперь каждый маленький мильончик на счету. А кто лучше него «Купол’ок» может удержать от кавказского натиска? Да никто. Денег он, правда, взял с кавказцев на юриста, чтобы интересы ТСЖ по «Куполку» тот отстаивал. Придется, наверное, отдать обратно. Ладно, отдать так отдать. Но с дисконтом. Тридцать процентов — нормальный дисконт. Пятнадцать ему, пятнадцать юристу — они же первое письмо в суд написали. Не побьют? Не побьют. Он им все-таки сосед, соседи у них там, на Кавказе, неприкасаемые. Вот замшелые — полжизни в московских джунглях прожили, а все по понятиям гор судят: брат, друг, сосед. Ну, да и хорошо, значит он в безопасности.
Колин монолог был прерван звонком. Иванько! Вот уж кого Сачков не ожидал услышать. Этому что надо?
— Коля? Это Боря. Узнал? Я коротко. С миссией. Тебя Сеня на встречу вызывает. Сегодня в двенадцать. Под «Куполком». Что так поздно? Он большой хурал собирает, раньше народ не доедет. Видел, что в городе творится? Не выезжал? Счастливые пробок не наблюдают. Все стоит. Такой дождина, разверзлися хляби небесные. Ну, до встречи! Я еще не всех обзвонил, связь плохая после грозы, наверное, где-то по ретрансляторам шарахнуло.
Вот оно, вот оно, сбывается! Ну что, Алла Борисовна, недооценили ситуацию? Козел, значит я, злокозненный? От козы слышу! Тоже мне, Аленушка нашлась! Язык-то прикусила. И поделом! Язык иногда лучше придерживать, чтобы у окружающих не появилось желание руки распускать.
— Ага, явилась — не запылилась. Всё злобой пышем, Алла Борисовна? На кого, позвольте узнать? На Клару и Кислицкого? На этих — пожалуйста, им не привыкать. Публичные люди. Куда звонишь? В жизнь? В чью жизнь ты теперь хочешь вмешаться? А, в газетенку эту. Что скажешь? Что Кислицкий с Кларой кувыркается? Ну, это пожалуйста. Они, может, тебе и спасибо скажут. Лишний пиар им не повредит, им ведь все равно, кого с кем молва скрестит, лишнее упоминание в прессе шоубизу всегда в плюс. Вон тезка твоя, бабушка Пугачева с кем только не скрещивалась, лишь бы народ про нее не забывал. С крысами не скрещивалась, это правда. Да что ты все про эту крысу?! Я тебе вместо нее ручного крокодила куплю, Гену. Будешь с ним в ванне плавать. На какие шиши? А на такие! Меня Аполлонский сегодня на хурал в «Купол’ок» вызывает! Съела? Что, онемела? Совсем язык проглотила? Выплюнь немедленно, он же у тебя ядовитый!
— А ты подумал, Сачков, — медленно, но членораздельно произнесла Алла, — зачем он тебя на хурал зовет? С чего ты взял, что он тебя назад возьмет? Ты что, забыл, что он Газидзе бандюков на прошлой неделе присылал с ультиматумом? Которые ему в доступной форме изложили, что если он, Газидзе, будет от имени ТСЖ к «Куполку» руки тянуть, ему ноги безымянно переломают? А ты же с Газидзе в одну тележку запрягся. Второй раз решил «Куполком» помахать перед Сениным носом? Домашешься — костей не соберешь, будешь потом всю жизнь на лекарства работать, вот только не знаю, куда б тебя, сердешный, пристроить-то на работу!
— А вот тут ты ошибаешься, сахарная моя. У меня в смысле информации все схвачено, внутрикорпоративная разведка работает.
— Ну, дай бог, чтоб твой информатор двойным агентом не оказался. Только я на твоем месте сегодня на встречу идти бы воздержалась. Я бы лучше незримо поприсутствовала. Они же в бывшем кафе встречаются? Там стойка барная осталась. Под боковую полочку нырнешь — и сиди там тихохонько, слушай, что они там перетирают. Если поймешь, что опасности нет — выйдешь из укрытия. Ты что, прямо сейчас намылился? Рано еще, почти три часа в запасе.
— Я в спа, кости размять.
— Посмотрите на него! Он — в спа! Еще денег не заработал — а уже транжирить собирается.
Но Коля решительно вышел и со стуком закрыл за собой дверь. В спа! В спа… В спа? Ладно, не в спа. Остановимся на тренажерном зале. Сейчас перчатки наденет и груше-то морду набьет! По черепу ей, по черепу! А может, права Алка? Она, как ни крути, баба умная, хоть и натуральная блондинка. Не зря же он на ней женился. Не с бухты-барахты, не по залету. Первая отличница в институте была, к тому же староста группы. Всегда умела прикрыть, если на лекцию идти недосуг. Даже если лектор обнаруживал его отсутствие — Алла с каменным лицом говорила, что только что его видела. И ей верили! Верили! Подружек, правда, у нее не было, так — тактические партнерства, как она это называла. С фамилией ей, конечно, не повезло —
