был человеком, и ведьма превратила тебя в птицу. Как там ее звали?.. Если только ты и об этом не наврал.
— Нет, нет, я просто проверял, в своем ли ты уме.
— Я не в настроении шутить. О боги вездесущие, что же мне теперь делать? Я же не могу в одиночку перебить всех ханнаков. Придется идти за помощью, что означает рассказать о своем позорном поражении. Королева не позволит мне выручать мальчишку самому. Пошлет этого идиота Каффа.
— И все же тебе придется вернуться домой… Ого! Смотри, кто к нам пожаловал!
Птица глядела в сторону горного перевала. Солдат обернулся и увидел, что его нагоняют изгнанные близнецы.
— Что у вас здесь случилось? — спросил один из братьев. — Свалка? Бока наломали?
Солдат заскрежетал зубами.
— Не свалка, а сражение.
— А-а, вот как, — сказал другой брат, кивая. — И ты один уцелел? Вот повезло. А может, кое-что другое?
— Что ты хочешь этим сказать?
Ворон шепнул Солдату на ухо:
— Он хочет сказать, что ты струсил.
— Я не трус, — отрезал Солдат, обращаясь к близнецам. — Глядите, мне по голове попало.
Солдат начал собирать кое-какую поклажу. Мальчики сидели и наблюдали за ним. Солдат выбрал несколько баулов из козьих шкур, которые по счастливой случайности избежали стрел и копий, и доверху наполнил водой четыре кожаных мешка. Затем вручил близнецам по одному баулу, а оставшиеся два перекинул через плечо.
— Если хотите, идите со мной, — предложил он. — Так будет безопаснее.
— А ты куда направляешься? — спросил один из братьев.
— В Зэмерканд.
— Годится, — кивнул другой брат. — Только не думай, что тебе перепадет что-нибудь из наших сокровищ.
— Оставьте их себе, — сказал Солдат. — Мне от ваших безделушек толку никакого. Я женат на принцессе. У меня и так предостаточно богатств. Единственное, в чем я испытываю надобность, — моя личность. И в вашем мешке ее уж точно нет.
Такой ответ поверг мальчишек в полное недоумение, они обменялись взглядами и, пожав плечами, поплелись вслед за своим новым вожаком. Ворон полетел вперед. Мальчики посмотрели ему вслед, озадаченные очевидной связью птицы с Солдатом, а затем, что вполне в духе юных созданий, попривыкли и перестали удивляться.
Солдат вскоре обнаружил, что за близнецами не придется особенно приглядывать. Мальчики были хорошо развиты и выносливы. Они относились к тем, кто привык выживать при любых обстоятельствах. В прошлом им приходилось жить в бедняцких кварталах, заполоненных крысами. И в дороге, на равнинах у реки Скалаш, они показали, что умеют приспосабливаться. За целый год, проведенный в королевских палатах, сорванцы ни на йоту не стали слабее и уступчивее.
По пути Солдат учил их навыкам выживания на равнине. Он заметил, что мальчики — способные ученики. Вскоре они научились ставить силки не хуже его самого и знали, как припорошить ловушку придорожной пылью, чтобы отбить запах человеческой руки. Они охотно выполняли свою часть работы: ходили за хворостом, таскали воду, потрошили кроликов и снимали с них шкурки. Солдат учил их рыбачить, пользоваться рогатиной, учил выбирать ветку для копья и изготавливать орудия охоты. Мальчишки с удовольствием выполняли поручения. Казалось, они прирожденные охотники и рыболовы. Они отправлялись по грибы-ягоды с пустыми руками и возвращались с мешками, битком набитыми орехами, фруктами, съедобными корешками, грибами, а бывало, приносили даже птичку или зверушку для похлебки. Молодости неведом страх, боязнь ошибиться. Юные с жаром бросаются в неизведанное, И пока им нравится занятие, ничто не способно их отвлечь.
— Меня зовут Гидо, — представился один из братьев на привале.
— А меня Сандо, — добавил другой.
Солдат вытащил из остывшего костра обуглившийся прутик и пометил черточкой жилет мальчика, который представился первым.
— Гидо, — сказал Солдат. — Я должен знать, с кем разговариваю. Только, пожалуйста, пообещайте, что не станете меняться жилетами.
Мальчики кивнули.
— Обещаем, — сказали они в один голос. — Нам уже преподали один урок.
Сандо сказал:
— Ты нам по нраву. Одно дело — морочить старых бхантанских пердунов, другое — обманывать тебя.
Солдат поверил мальчишкам. Не станут они водить его за нос. И еще Солдат уже успел заметить, что каждому из них нравится, когда его хвалят за то, что сделал именно он.
И ни один из них не станет радоваться незаслуженной похвале. Быть может, в этом и состояла главная ошибка бхантанских чинов? Может, они воспринимали мальчиков как единое целое и не задумывались о личности каждого из них?
— Зачем тебе эти мальчишки? — спросил Ворон. — Да им ни на йоту нельзя доверять. Вот попомни мои слова, они еще себя покажут, увидишь.
— Ну, чему быть, того не миновать.
— Боже мой, какие мы мученики!..
Как-то раз один из братьев, а именно Сандо, убил на охоте антилопу. Он ликовал в полной уверенности, что для радости есть неплохой повод. Гидо неимоверно завидовал, но довольно успешно скрывал это. Однако Солдат ни капли не радовался, поскольку на троих этого мяса было слишком много, и значительная его часть пропала бы или пошла на корм падальщикам. Солдат всегда считал, что если убивать, то не ради охоты, а ради пропитания. И брать у природы больше, чем тебе нужно, — непозволительное расточительство.
Впрочем, на первый раз он ничего не стал говорить Сандо; не настало еще время критики. Пока мальчики слишком ранимы и чутко воспринимают любое замечание. Для Сандо такой серьезный упрек будет сокрушителен, да к тому же, по правде говоря, Солдат сам виноват: не предупредил вовремя. Позже, когда все немного подзабудется, Солдат обязательно научит мальчиков любить природу и бережно относиться к ее дарам.
Только-только закончили разделывать тушу, как с неба, со стороны гор, на них стало круто разворачиваться какое-то крылатое существо размером с крупного медведя.
— Керроуу! — закричало существо. — Слахггус. Слахггус.
Близнецы перепугались до смерти — перед ними предстал дракон. Любой деревенский мальчишка на их месте тут же понял бы, что это самый обыкновенный двуногий зеленый дракон-краснобрюх, а бесплодные пустоши и горы к югу от Фальюма — естественная среда его обитания. И этот экземпляр был явным представителем своего вида. Самцом.
Пасть дракона распахнулась, и он повторил те же слова.
Солдат не двинулся с места, расслабленно откинувшись на локтях.
— Спокойно, парни. Подкиньте ему парочку шматков мяса. Поест — улетит.
С некоторым недоверием и неуверенностью в движениях Гидо наклонился, взял ляжку антилопы и швырнул ее дракону. Широкая пасть благодарно отверзлась, хватая на лету огромный кусок мяса. Челюсти, полные крепких коричневых зубов, с клацаньем сомкнулись. Дракон начал шумно есть, раздрабливая зубами кости, а затем проглотил пережеванную пищу тремя-четырьмя огромными глотками.
— Слахггус! — проворчал дракон, и его необычные глаза прищурились от удовольствия.
— Что он сказал? — спросил Сандо, который застыл на месте, точно дерево.
— Просит еще.
Сандо швырнул существу половину грудины, и она разделила участь антилопьей ляжки.
Наевшись, дракон встал на задние лапы, балансируя на самых кончиках когтей. Раздался страшный
