— Я не смогу, — снова вздохнула Вересколапка, прижимаясь к нему своим пушистым боком. — У меня послезавтра испытание. Я должна как следует выспаться, чтобы не оплошать.
— Ладно, — кивнул Львинолап. Он нисколько не обиделся, потому что понимал, что обязанности перед племенем важнее их встреч. И все-таки ему было очень грустно.
Они попрощались и бросились каждый в свой туннель. К счастью, Львинолап уже успел изучить путь и мог всю дорогу бежать бегом. Вот бы удивился Воробушек, если бы узнал, насколько уверенно его брат чувствует себя в полной темноте, и как ловко ориентируется при помощи носа и усов!
Львинолап выскочил из-под земли и с наслаждением вдохнул свежий ночной воздух. «Это моя часть леса!» — с гордостью подумал он. Старшие воители нередко задирали нос, полагая, будто территория Грозового племени принадлежит им, и только потому, что они когда-то привели свое племя к озеру. Но Львинолап понимал, что на самом деле они еще не успели как следует изучить свои владения. То, что никто кроме него даже не догадывался о подземных ходах, наполняло его сердце гордостью. Что ни говори, а именно молодому поколению Грозовых котов предстоит исследовать эту территорию и сделать ее по- настоящему своей!
Усыпанное звездами небо уже начало бледнеть, предвещая скорый рассвет. Львинолап припустил бегом, торопясь вернуться в лагерь до того, как проснутся воители.
— Привет, Львинолап.
Низкий рокочущий голос прозвучал над самой его головой, и чья-то шерсть коснулась его бока.
Львинолап испуганно вздыбил шерсть. Повертев головой, он заметил шагающий рядом призрачный кошачий силуэт.
— Мы уже давно наблюдаем за тобой.
Тень сгустилась, и Львинолап разглядел огромного кота с горящими янтарными глазами. Широкие плечи и лобастая голова этого великана показались ему странно знакомыми, но он не мог припомнить, где уже видел их.
И тут кто-то прикоснулся к другому его боку. Львинолап обернулся — и у него оборвалось сердце. Еще один призрачный кот бежал рядом, на этот раз угольно-черный и синеглазый, но с такими же широкими плечами.
— В-вы кто такие? — пролепетал Львинолап.
— Твоя родня, — пророкотал кот с янтарными глазами.
Львинолап настороженно посмотрел на них.
— Вы из Звездного племени?
— Когда-то мы были воителями, — уклончиво ответил синеглазый.
И тут Львинолап все понял.
— Звездоцап? Коршун?
Внезапно Коршун замер, повернув свою тяжелую голову в сторону леса.
— Кто-то идет!
В следующий миг в лесу послышались чьи-то шаги — тяжелые, громкие шаги настоящего живого кота. Львинолап припал к земле и затаил дыхание. Долголап промчался мимо, почти коснувшись его бока своим длинным хвостом, и скрылся в зарослях папоротников.
Когда шаги воина растаяли вдалеке, Львинолап выбрался из своего укрытия и тихонько позвал:
— Звездоцап? Коршун?
Но призрачные воины исчезли.
— Эй, постойте! — крикнул Львинолап. — Вернитесь!
Должен же он узнать, зачем они ему являлись!
Но в лесу все было тихо, и только проснувшиеся птицы начали свою рассветную перекличку.
Львинолап, зевая, вбежал в лагерь. Все еще спали, вокруг стояла мертвая тишина, и он с облегчением перевел дух. Но вскоре облегчение сменилось уже привычным чувством вины. Вдали от Вересколапки он постоянно думал о том, что стал лжецом.
Львинолап юркнул в палатку оруженосцев и тихонько, на цыпочках, начал красться к своему месту, чтобы хоть немного вздремнуть перед подъемом.
— Львинолап? — подняла голову Остролапка. — Это ты?
Несносная выскочка! Неужели она никогда не перестанет шпионить за ним?
— Я, — прошипел он.
— Куда ты идешь? — зевнула сестра.
Львинолап помолчал. Он не мог опять заявить, что ходил на поганое место. Чего доброго, Остролапка решит, будто он заболел и растрезвонит об этом Листвичке.
— В рассветный патруль, — выпалил он.
Тут проснулась Орешинка и сонно захлопала глазами.
— Разве? Но Ежевика вчера назначил нас с Медвянкой!
— Ну и что? — огрызнулся Львинолап. — Я тоже хочу пойти, нельзя что ли?
Ему было мучительно стыдно. Он чувствовал, что совсем заврался.
Орешинка кивнула и принялась расталкивать Медвянку.
— Вставай, соня! Пора идти.
Львинолап с тоской посмотрел на свое уютное гнездышко и едва не взвыл от досады. Он ужасно устал, еле переставляя тяжелые, будто окаменевшие, лапы.
Понуро повесив голову, он поплелся к выходу следом за Орешинкой.
— Что-то ты рано поднялся, Львинолап, — улыбнулась ему Песчаная Буря, сидевшая у выхода рядом с Дымом.
— Я… я тоже хочу в патрулирование, — пробормотал он.
— Отличная мысль! — одобрил Дым, поглядев на светлеющее небо. — День обещает быть ясным, самое время для доброй охоты. Когда проверим границы, я позову и Орешинку.
Львинолап снова зевнул и потянулся.
Снова очутившись в лесу, Львинолап вдруг почувствовал, что у него едва хватает сил. Он так устал, что с жадностью смотрел на каждую мшистую кочку, мечтая о том, чтобы рухнуть на нее и провалиться в сон. Едва переставляя лапы, он плелся позади всех, стараясь не отставать слишком далеко от бежавшей впереди Орешинки.
Когда они расставили пограничные метки вдоль границы с племенем Теней, Дым довольно фыркнул и сказал:
— Дело сделано!
— Нужно проверить границу с племенем Ветра, — напомнила Песчаная Буря.
У Львинолапа упало сердце.
Патрульные развернулись и снова устремились в лес. Львинолап зажмурился. Глаза у него щипало от усталости. Внезапно впереди он заметил какое-то движение.
«Звездоцап!» — Львинолап испуганно покрутил головой, но не увидел ничего кроме зарослей папоротников, лениво покачивавшихся под легким ветерком. Наверное, ему показалось. Интересно, зачем Звездоцап с Коршуном явились ему сегодня утром? Звездоцап сказал, что они наблюдают за ним. Наверное, прознали о его тайных встречах с Вересколапкой?!
У Львинолапа тревожно зачесались лапы. Неужели они думают, будто он затеял какое-то зло? Но они же предупредили его о приближении Долголапа… Значит, они хотят помочь ему?
Тем временем патруль подошел к границе племени Ветра. Узкий ручеек, разделявший соседние территории, весело журчал на дне неглубокого оврага, заросшего папоротниками и ежевикой. Дальше лес переходил в открытую пустошь. Дым остановился, чтобы пометить дерево. Медвянка спустилась в ложбинку и скрылась в зарослях.
Внезапно Орешинка насторожилась.
— Смотрите-ка! — прошипела она, указывая подбородком на границу.
