- Не думаю, что я слишком подозрительна. Но сейчас я вдруг подумала… Возможно, я ошибаюсь, но мне кажется, ты прекрасно знаешь, что он вовсе не плотник.
Селия отвела глаза. Она понимала, что подруга ждет объяснений, но все истории, приходившие ей в голову, казались еще более неправдоподобными, чем ложь про плотника.
- Дорогая, так кто же этот мужчина? - Теперь в голосе подруги звучали веселые нотки, и такое же веселье было в ее синих глазах.
Селия еще больше смутилась.
- Верити, это не то, что ты думаешь, -пробормотала она.
- Тем хуже.
- Верити, перестань!
Подруга весело рассмеялась, потом, хихикая, проговорила:
- Ну… что тебе сказать? У него приятная наружность, а красивый мужчина с руками, пусть даже он не очень хороший плотник, всегда привлекает мое внимание, несмотря на всю мою любовь к Хоксуэллу. - Верити снова оглянулась на дом. - Дорогая, ты просто обязана во всем признаться, иначе я сделаю свои собственные выводы. Так кто же он?
Селия со вздохом ответила:
- Просто жилец, вот и все. И я его сюда не приглашала. Можно сказать, унаследовала. Как мебель. Он заплатил моей матери за комнату и не желает съезжать, хотя я и старалась создавать ему всяческие неудобства.
- А может быть, ему здесь нужны вовсе не удобства? Тебе это не приходило в голову? Знаешь, теперь мне кажется, что с твоим появлением в комнате он стал еще более привлекательным.
Селия промолчала. Было ясно, что Верити кое-что заметила и кое-что поняла. Но что она могла сказать подруге? Ведь она сама не знала, как относится к Джонатану. Знала только одно: ее охватывало волнение всякий раз, когда она видела его.
Верити же, взяв подругу под руку, проговорила:
- Я думаю, тебе следует пригласить в дом какую-нибудь женщину. Не обязательно пожилую, но постарше тебя.
- Я так и собираюсь поступить. Но ты же понимаешь, это не моя вина, что я унаследовала этот дом вместе с мужчиной в придачу.
- Конечно, не твоя. Однако ты должна проявлять осторожность. Причем не только в отношении жильца. Понимаешь, о чем я?…
Селия кивнула. Она тут же вспомнила о столкновении, произошедшем накануне возле ее дома и, тяжко вздохнув, пробормотала:
- Я начинаю думать, что никакая осторожность мне не поможет. Но я рада, что ты не сделала скоропалительных выводов относительно моего жильца. А он, проявив такт, не стал говорить о том, что ты вошла через садовую калитку, а не в главные ворота. И мне кажется, присутствие этого мужчины нисколько не повредит моей репутации. Потому что моей репутации уже ничто не может повредить. Ведь я - дочь Алессандры Нортроп.
- Ах, Селия, не говори так! - Верити покраснела, ее синие глаза увлажнились. - Поверь, я вовсе не думала, что этот человек - твой любовник. Нет-нет, я просто поддразнивала тебя. И извини меня за мой… тайный приход. А своему мужу я скажу, что по-прежнему буду приглашать тебя в наш дом как одну из моих лучших подруг. Мне очень жаль, что многие люди так к тебе относятся… Это ужасно несправедливо…
- Верити, я не осуждаю этих людей. Пожалуйста, поверь мне. Я и раньше знала, как все у меня сложится. Я давно об этом знала, во всяком случае, догадывалась. Знаешь, иногда я даже впадаю в уныние, когда думаю о том, что совершенно ничего не получу от своей добродетели. А моя репутация… Она такая, какая есть, с самого моего рождения. Так что я, если бы захотела, могла бы завести себе первого покровителя еще в семнадцатилетнем возрасте, и от этого совершенно ничего не изменилось бы.
Селия тут же пожалела о своей откровенности, однако Верити не выказала ни малейшего смущения, и подруги продолжили прогулку.
Когда они проходили мимо колодца, Селия вспомнила о ведре с водой, которое мистер Олбрайтон оставил у нее за дверью, когда понял, что она еще не встала с постели. И вообще он был очень любезен с ней, - возможно, жалел из-за того, что мальчишки назвали ее «шлюхой».
Тут Верити, наконец-то обратив внимание на цветочную клумбу, заявила:
- Знаешь, весной, после того как мы увидим, что и как расцвело, мы определим, луковицы каких цветов следует добавить.
- А теперь ты заговорила о луковицах, Верити? Тебе нечего сказать о том, что я тебе сейчас рассказала?
- Ах, Селия, я еще не обдумала как следует твой рассказ. Я ведь ничего об этом не знала…
- Я говорила об этой истории только Дафне. А если кто-то еще узнал правду, то это вышло случайно.
- Я не осуждаю тебя за то, что ты ничего мне не рассказывала. Ведь я и сама многое от вас скрывала.
Слова Верити относились к тому времени, когда они все вместе жили у Дафны. У нее в доме существовало правило: ничего друг у друга не выведывать. Дафна не раз говорила, что у многих женщин есть весьма веские причины забыть свое прошлое. Однако Верити тщательнее других хранила свои секреты. И вот теперь она наконец-то обрела семейное счастье.
Какое- то время подруги молчали, потом Верити вновь заговорила:
- Знаешь, я все еще никак не могу привыкнуть к своей новой жизни. И хоть я теперь стала графиней, ты, Селия, по-прежнему останешься моей подругой. И я уверена, что ты достойна большего, чем имеешь сейчас. А что касается… - Она на мгновение умолкла. - Что касается твоей истории, то она меня нисколько не шокировала. Думаю, то же самое можно сказать о Дафне.
Селия невесело рассмеялась:
- К сожалению, таких, как вы, очень немного.
Верити пожала плечами:
- Да, возможно. Но даже если и так, это не должно тебя огорчать. Ведь у тебя всегда был практический взгляд на вещи, так что ты сумеешь найти свой путь в жизни. А мы, твои подруги, тебе поможем. И мне кажется, что сейчас ты именно этим и занимаешься, то есть пытаешься… определиться.
Тут они остановились, и Селия пристально посмотрела в глаза подруги.
- Да, Верити, все верно. Именно над этим я сейчас раздумываю. У меня есть на выбор два варианта, но они не кажутся мне привлекательными. Я могла бы навсегда остаться в убежище Дафны, подальше от людских глаз и насмешек, но это был бы уход от всех радостей жизни. К тому же я своим присутствием могла бы повредить репутации Дафны. Кроме того, я могла бы уехать куда-нибудь подальше, могла бы изменить свое имя в надежде на то, что о моем прошлом никто никогда не узнает. Возможно, мне даже удалось бы выйти замуж.
- И еще ты можешь жить так же, как твоя мать, ибо подобная жизнь не лишена привлекательности, - с улыбкой заметила Верити. - Но ты отказалась от этого пути, не так ли?
- Я отказалась от этого пути в семнадцать лет, потому что он требовал большего жизненного опыта. И еще потому, что я не хотела давать моему отцу, кем бы он ни оказался, еще один повод отвергнуть меня. К тому же… - Селия немного помолчала. - В такой жизни не может быть любви, во всяком случае, настоящей любви.
Верити окинула взглядом сад и с улыбкой сказала:
- Похоже, ты выбрала особый путь, и этот сад оказался для тебя очень кстати, верно?
Селия со смехом закивала:
- Да-да, совершенно верно! И я должна проложить этот путь в кратчайшие сроки, так как растения начнут поступать уже через несколько дней. - Она умолкла и прислушалась. Стука молотка уже не было слышно. - Похоже, мистер Олбрайтон закончил работу.
Верити лукаво улыбнулась:
- Что ж, пойдем посмотрим на результаты его трудов. У твоего мистера Олбрайтона добрые
