— Нужно как можно скорее отнести ее в лагерь, — сказал Воробушек. — Остролапка, беги вперед и предупреди Листвичку.
Остролапка неуверенно переступила с лапы на лапу. Видно было, что ей очень не хотелось покидать подругу.
— Беги! — рявкнул Воробушек.
Остролапка повернулась и бросилась бежать так, что только трава зашелестела под ее лапами.
— Все будет хорошо, Пепелинка, — урчал Белохвост. — Сейчас мы отнесем тебя домой, — он обернулся и сказал стоявшему внизу Львинолапу: — Я сейчас возьму ее за загривок и спрыгну вниз. А ты поддержи ее больную лапу, чтобы она не касалась ею земли и не ударилась обо что-нибудь. Понял? Справишься?
— Справлюсь.
Белохвост бережно приподнял Пепелинку за загривок, и та громко застонала.
Воробушек услышал, как Львинолап бросился на помощь. Сам он тоже торопливо спрыгнул вниз, чтобы поддержать Пепелинку в воздухе. Белохвост осторожно сполз со ствола и положил раненую кошку на землю. Пепелинка закрыла глаза и тихонько заскулила.
Воробушек прижался щекой к ее дрожащему боку. Сердце Пепелинки билось ровно и сильно.
— Ты сможешь идти на трех лапах? — спросил он.
— Не знаю… — простонала Пепелинка. — Наверное.
— Мы тебе поможем, — успокоил ее Львинолап.
Потом зашелестела трава — это Пепелинка с трудом приподнялась. Воробушек отошел в сторону, чтобы Львинолап и Белохвост могли с двух сторон поддержать раненую. Медленно, с огромным усилием, несчастная ученица похромала вперед.
Каждый ее шаг острым шипом вонзался в сердце Воробушка.
— Вы не можете понести ее? — в панике крикнул он, не в силах больше выдерживать этой муки. — Ее нужно как можно скорее доставить в лагерь!
— Нет, — покачал головой Белохвост. — Так мы можем еще сильнее повредить ей лапу.
Наконец они добрались до зарослей колючек и медленно-медленно вышли из туннеля.
Остролапка уже ждала их у входа, шерсть ее стояла дыбом от тревоги и страха.
— Ой, она идет сама!
— Не совсем, — еле слышно выдавила Пепелинка.
— Как она? — крикнул Крутобок с другого края поляны.
Ромашка выбежала из детской и запричитала:
— Ох, бедняжечка! Опять сломала лапку, да?
— Мы пока не знаем, — процедил Воробушек, встревожено круживший вокруг Пепелинки. Остролапка забежала вперед и раздвинула ежевику, преграждавшую вход в пещеру Листвички.
— Ложись вот сюда, — велела Пепелинке Листвичка, когда Белохвост и Львинолап ввели раненую внутрь. Воробушек потянул носом и понял, что она уже успела приготовить в углу пещеры мягкую подстилку из мха.
Пепелинка взвыла от боли и повалилась на мох.
— А теперь все выйдите наружу, — велела Листвичка, поворачиваясь к сопровождающим.
— Я хочу остаться с Пепелинкой! — заспорила было Остролапка.
Но Листвичка была неумолима.
— Попозже придешь проведать ее, — отрезала она.
Оба оруженосца покорно побрели к выходу, но Белохвост даже не шелохнулся.
— Как это случилось? — резко спросила Листвичка, поворачиваясь к Белохвосту.
— Она хотела перепрыгнуть через поваленное дерево и…
— Моя гадкая лапа подвела меня, — перебила его Пепелинка. — Я провалила испытание!
— Пустяки! — попытался утешить ее Белохвост, но Пепелинка вся распушилась от ярости и закричала:
— Никакие это не пустяки! Я не хочу, чтобы Маковинка и Медвянка вернулись в палатку воителями, а я осталась ученицей! Я хочу получить воинское имя вместе с ними, а не одна!
— Я понимаю, как ты расстроена, — ласково проговорила Листвичка. — Но криком делу не поможешь. Давай посмотрим, что там с твоей лапкой. — Голос ее звучал спокойно и уверенно, но Воробушек чувствовал, как искры тревоги и отчаяния разлетаются от шерсти целительницы во все стороны. — Перелома нет, — через некоторое время с облегчением вздохнула целительница. — На этот раз все намного лучше.
— А болит гораздо хуже, — прохныкала Пепелинка.
— Ты просто растянула мышцы, — успокоила ее Листвичка. — Тебе нужен покой, и все будет в порядке.
— Но почему это случилось?
Листвичка ничего не ответила и повернулась к Белохвосту.
— Оставь ее здесь, — негромко сказала она. — Как только я закончу обрабатывать лапу, я сразу скажу тебе, что и как.
Воробушек сделал шаг в сторону, уступая дорогу воину. Сначала он хотел предложить Листвичке свою помощь, но она так деловито колдовала над больной лапой Пепелинки, что он решил не вмешиваться.
— Почему это случилось? — со злостью в голосе спросила Пепелинка. — Значит, она так до конца и не зажила? И теперь так будет постоянно? Это значит, что я никогда не стану воительницей?
Воробушек почувствовал, как паника горячей волной прокатилась по спине Листвички.
— Все будет хорошо, — заворковала целительница. — Сейчас я приготовлю мазь, и мы как следует смажем твою лапку. — С этими словами она повернулась и побрела в дальний угол пещеры. Когда она вернулась, от нее остро пахло крапивой и окопником. Склонившись над больной, Листвичка принялась наносить целебную мазь на лапу Пепелинки. — А теперь проглоти вот эти маковые зернышки, — попросила она. — Они дадут тебе отдохнуть от боли.
Вскоре Воробушек услышал, что дыхание Пепелинки стало глубоким и ровным. Листвичка неподвижно сидела рядом, дожидаясь, пока та уснет. Наконец, она поднялась со своего места — и наткнулась на Воробушка.
— Ты еще здесь? — изумилась целительница.
Воробушек выпрямился и с наслаждением расправил затекшие лапы.
— Куда же я уйду, если у нас больная?
— Мне показалось, ты вышел следом за остальными, — рассеянно сказала Листвичка.
— Эго твоя вина, — резко сказал Воробушек. — Ты напрасно заверила Белохвоста, что Пепелинка готова к испытанию. Он чувствовал, что ей нужно время и готов был ждать!
— Это не твое дело! — дрожащим голосом воскликнула Листвичка. — Не суди о том, чего не понимаешь!
— Все я понимаю! Он видел, что ее лапа еще не зажила! Он просил тебя понаблюдать за ней во время тренировки. Ты и на это не согласилась!
— Ты ничего не знаешь!
— Знаю, — спокойно ответил Воробушек и кивнул в сторону выхода из пещеры, приглашая Листвичку следовать за собой. Она послушно подошла к нему и остановилась возле входа, где никто не мог незаметно подслушать их разговор.
Воробушек набрал в грудь побольше воздуха и выпалил:
— Я знаю, ты просто хотела, чтобы Пепелинка как можно скорее стала воительницей. Во что бы то ни стало, лишь бы скорее. Ты боялась, что она разделит судьбу Пепелицы.
— И что в этом плохого? — со слезами в голосе крикнула Листвичка. — Если она не станет воительницей, она никогда не сможет быть счастлива!
