Леди Паулис сокрушенно покачала головой и недовольно причмокнула губами.
— Твоего свадебного наряда, Гриф. Он нахмурился:
— Какого еще свадебного наряда? О какой свадьбе вообще идет речь?
Харриет опустила ручку.
— О свадьбе, — сказала леди Паулис тоном, в котором Харриет почудился, звон стали и несгибаемая воля, — которую мы планировали почти год. О свадьбе, за приглашение на которую люди готовы убить. О свадьбе, которая освободит меня от моих обязательств перед будущим рода Гленморганов.
Гриффин фыркнул.
— Насколько мне известно, сначала идут какие-то договоренности.
— Утренние газеты уверяют, что ты сделал первый шаг, — сказала тетушка и многозначительно посмотрела на стол.
— Я рад за утренние газеты, — сказал Гриффин.
Харриет торопливо встала.
— Я оставлю вас, пока вы тут утрясете свои семейные дела. Если я буду вам нужна…
— Сядьте за стол, Харриет, — рявкнула леди Паулис.
Харриет сглотнула.
— Но я…
— Сядьте, мисс. Какой от вас будет толк, если нам с герцогом нельзя будет поговорить по душам в вашем присутствии?
Гриффин лукаво прищурился:
— Она права, Харриет, вам лучше остаться. На тот случай, если мне понадобится свидетель, что она принуждала меня жениться против моей воли.
— Не веди себя как идиот, — сказала тетушка. — Если ты настроишь Харриет против меня, я тебе этого никогда не прощу.
— Почему бы вам, не стать на мою сторону, мисс Гарднер? — сказал Гриффин, бессовестно ухмыляясь.
Харриет покачала головой.
— Я понятия не имею, о чем вы спорите, и я более чем уверена, что это не моего ума дело. — Конечно же, это не означало, что ей неинтересно. Равно как не означало и то, что она сможет удержаться от глупых вопросов, один из которых последовал после минутного промедления. — Так герцог сделал предложение этой даме или нет?
Лицо Гриффина посерело.
— Нет. Никогда.
Но тетушка зашипела, качая головой:
— Доверенные лица его брата договорились о браке между ними, а когда Гриффин унаследовал герцогский титул, он унаследовал и все обязательства герцога.
— Я даже не видел ее толком, — сказал Гриффин, складывая пополам газету. — Очень даже может быть, что она возненавидит меня с первой встречи.
В этом Харриет сильно сомневалась. Герцог, конечно, имел дурную славу, и первое впечатление, которое он оставлял о себе, бывало не из лучших. Но если настойчивая дама потрудится заглянуть за угрюмый фасад, она окажется в беде, из которой ей не захочется выбираться.
Когда Харриет поняла, что леди Паулис снова сказала ей что-то, она виновато посмотрела на нее.
— Мой племянник ведет себя как избалованный… проказник, — сказала ее светлость с тяжелым вздохом. — Ума не приложу, что нашло на него? На балу он устроил, бог знает что, во время вальса.
— Кадрили, — пробормотала Харриет. — Это была шотландская кадриль.
— Это вы, тетушка, устроили, бог знает что, — заметил Гриффин, закинув ноги на стул. — Вы поставили в неловкое положение мисс Гарднер, и не было этому ни конца, ни края. Не нужно было втягивать ее в наше семейное дело только потому, что Эдлин, видите ли, пропала из виду на несколько минут. Я и сам мог ее отыскать.
— Мисс Гарднер, я поставила вас в неловкое положение? — спросила леди Паулис, поджав губы.
— Ничего такого не было, мадам.
— Подождите. Она не заставит вас долго ждать, — сказал Гриффин.
Тетушка хмуро взглянула на него:
— Вы только посмотрите, как он расселся. Разве это не вызывающе?
Харриет тяжело вздохнула и опустилась обратно на стул. Это было даже забавно. Когда, интересно, начнется фейерверк? По счастью, бурная интерлюдия дала ей возможность закончить список дел. Правописание никогда не давалось легко Харриет. Она и в бытность ученицей академии тратила на письменные работы вдвое больше времени, чем требовалось другим девушкам.
— Пока вы сидите с пером в руке, составьте список подходящих невест, — проинструктировала ее леди Паулис со зловещей улыбкой на лице. — Если герцог считает, что он и леди, избранная для него, не пара, то пусть выбирает кого-нибудь другого.
Харриет покачала головой:
— Мадам, я даже примерно не представляю, с кого начать. Я же… хм… до вчерашнего вечера я была простой гувернанткой. Я не…
— Наверняка найдутся одна-две выпускницы академии, которые все еще не замужем, — сказала леди Паулис. — Невесте не обязательно быть мисс Совершенство.
Гриффин бросил взгляд на Харриет:
— Но это точно не повредит.
Харриет подавила смешок и потянулась за чистым листом бумаги. Она записала имя дочери мясника, у которого руки так и чесались выкинуть из лавки нежелательного посетителя. Под вторым номером она записала выпускницу академии родом из Йоркшира. Вряд ли ее родители станут возражать, если их дочь выйдет за герцога вместо графа. Третьей… тут Харриет моргнула, она поняла, что пишет имя создательницы своего любимого «Франкенштейна». Она тут же вычеркнула его, превратив росчерком пера заглавную буку «Ф» в неровный овал. Еще пара движений пером, и у овала появился раздвоенный хвост и ботинки с раздвоенными подошвами.
Она затаила дыхание, когда Гриффин неожиданно вскочил со стула и склонился над ней, заглядывая через плечо.
— Тетушка Примроуз, — сказал он, усмехаясь, — ваша новая компаньонка рисует что-то непристойное.
Харриет ахнула. Она едва не шлепнула по руке в белой манжете, которая протянулась, чтобы конфисковать ее листок со стола.
— Прекрати допекать несчастную молодую женщину, — строго сказала тетушка. — Я уже и не припомню, когда ты вел себя так безобразно.
— Нет, пусть она вам покажет, — настаивал Гриффин. — Она еще и уши к этому пририсовала.
Харриет грозно прищурилась:
— Это лепестки, ваша светлость. Уж простите мне отсутствие таланта к рисованию, но я пыталась изобразить цветок.
— Примулу[6]? — спросила леди Паулис, польщено улыбаясь.
Герцог скептически изучал набросок.
— Нет, конечно, если примулы растут с колючками на стебле…
— Это должны были быть корешки, — сказала Харриет, стиснув зубы.
Леди Паулис посмотрела на них:
— Что это за цветок, Харриет?
— По виду нечто демоническое, — ответил за нее Гриффин, прищурив один глаз.
Харриет улыбнулась и локтем аккуратно сдвинула мужскую руку, лежавшую на спинке ее стула. Но рука эта тут же вернулась обратно.
— Это новый сорт из Китая, — сказала она, добавив к рисунку, клубневые корни. — Они растут в теплицах по всей Англии.
