Труди была в приподнятом настроении после времени, проведенного с Томасом в «Бабочке». Томас был непревзойденным любовником. Свидание с ним всегда начиналось интеллектуальной беседой и заканчивалось ни с чем не сравнимым любовным наслаждением. Труди уже не представляла свою жизнь без «Бабочки».
Теперь, когда она ехала к месту работы — дому актера — по узкой извилистой дороге, она думала о том, как мало радости в ее жизни, и о том, как изменить образ жизни.
Когда Труди подъехала к старинному особняку, она резко затормозила и не могла поверить своим глазам. Укладчики кафеля уезжали с работы, ничего не сделав! Труди выбежала из машины, не закрыв дверь, и бросилась к автобусу, который увозил рабочих с площадки.
— Эй! Что вы делаете? — крикнула Труди, показывая на кафель и кирпич, сброшенные прямо у котлована.
— Ты нас слишком рано вызвала, Труди. Металлическая арматура не готова.
— Что? — Она подбежала к огромной яме, на дне которой была вода. Абсолютно ничего не было сделано с этой лужей за неделю.
Билл! Он должен был уложить арматуру и проложить трубы еще шесть недель назад. На этот раз она его проучит!
За считанные секунды домчалась она до своего офиса. Ее машина на бешеной скорости преодолевала холмы. Волосы хлестали по лицу, но она этого даже не замечала.
Разгневанная, она влетела в офис. Кэти, ее секретарь, страшно перепугалась.
— Соедини меня с этим кретином Биллом, — сказала Труди, подскочив к столу. — Он меня подвел, я ему устрою! — Она закурила, потом стала ходить по комнате.
Офис Труди занимал крошечное помещение, в нем умещалось только два стола, но этого было вполне достаточно, так как основная работа велась вне офиса.
— Его в конторе нет, говорят, что он на строительной площадке, — сказала Кэти.
— Возможно, но только не на моей. Попроси передать этому мерзавцу, чтобы он явился сюда, как только объявится.
— Я так и сделала.
Труди выкурила одну за другой три сигареты. Она знала, почему Билл так себя ведет: он просто мстил за то, что она два месяца назад отчитала его на глазах у всех рабочих за отсутствие третьей трубы в бассейне. Он прекрасно понимал, что значил для Труди последний контракт на строительство бассейна, и хотел доказать, что без него контракт обречен на провал.
Она его обязательно накажет, он ей заплатит за все! Черт побери, он испортил ей хорошее настроение, в котором она пребывала после «Бабочки».
— Здравствуй, Труди, в чем проб… — сказал Билл, входя в офис. Она не дала ему закончить.
— Почему ты не на строительстве бассейна? В бассейне отсутствует арматура. Из-за тебя строительство приостановлено, там не работают уже шесть дней. На моих строительных участках таких перерывов не бывает. Ты меня подводишь второй раз.
Он уставился на нее. — Ты о чем?
— Не прикидывайся овечкой! Еще неделю назад ты сорвал план выполнения работы. Ты объяснил, почему не смог выполнить работу в срок и пообещал, что все будет в порядке, и что мы имеем?
Он был явно смущен.
— Но ты же знаешь не хуже меня, что нужна по крайней мере неделя для дренажа грунтовых вод.
— Дренажа чего? — переспросила она с раздражением в голосе и уставилась на Билла.
— Сандерсон задел грунтовые воды. Разве ты не знала?
Труди смотрела, не моргая, сначала на него, потом на Кэти.
— Сандерсон сообщил нам об этом? — спросила она Кэти.
— Нет.
— Разыщи его.
Пока Кэти набирала номер, Труди закурила еще одну сигарету. Она очень сильно нервничала и барабанила пальцем по столу. Наконец Кэти дозвонилась.
— Алло, господин Сандерсон. Говорит Кэти из компании «Трупулз». С вами хочет поговорить Труди.
Труди уже выхватила у нее трубку.
— Джо? Что там с грунтовыми водами на моей площадке? — В одной руке у Труди была трубка, другой она теребила сережку. — Почему ты ничего не сказал мне? — кричала она в трубку. — Нет, я не получала от тебя никакой записки! Ты же знаешь, по контракту бассейн должен быть построен и сдан через тридцать дней! — Она на минуту замолчала. — Нет, ты послушай меня. Когда ты доходишь до грунтовых вод, то обязан поставить меня в известность. Я не желаю узнавать это от укладчиков кафеля. Меня не интересует, оставил ли ты мне записку или нет, — ты должен сообщить мне об этом лично, понятно? А теперь, Джо, помоги мне. Если из-за тебя работа не будет выполнена в срок, я позабочусь о том, что в этом городе ты работать не будешь, ты не сможешь делать даже песочницы! Сейчас же отправляйся туда и проследи, чтобы дренаж вод был закончен к завтрашнему дню. Завтра там будет Билл со своей командой. И никаких записок на этот раз.
— Невероятно, — прошептала она, вешая трубку.
Потом она посмотрела на Билла.
— Как нехорошо получилось, извини, Билл, я очень виновата перед тобой, я себя неловко чувствую.
— Послушай, милочка, я не знаю, в чем твоя проблема, но я хочу, чтобы ты от меня отвязалась. Я не собираюсь с тобой работать.
Труди оторопела.
— Ты не можешь спокойно работать. Ты всегда ищешь повод для ссоры. — Он ударил кулаком по столу. — Я не знаю, что ты хочешь доказать, но доказывай этой с кем-нибудь другим, не со мной.
Он направился к выходу, но Труди остановила его.
— Подожди минутку, я же извинилась перед тобой.
— Послушай, милочка, я не знаю, какой ненормальный заключил с тобой контракт, он, вероятно, не понимал, что ты безмозглая дура. Мне не нравится, когда мне мешают работать. Когда ты меня вызвала к себе в контору, мне пришлось отложить работу на строительстве другого объекта, у меня там тоже могут быть неприятности из-за твоих звонков. Какое право ты имеешь отчитывать меня, как мальчишку? Если ты не изменишься, то в городе не найдется ни одного субподрядчика, который согласится работать с тобой.
— Многие, очень многие хотят работать со мной, просто по пятам за мной ходят.
— Так какого черта ты всегда меня привлекаешь, когда получаешь контракт? Единственное, что мне удается, так это разозлить тебя.
— Если бы ты не считался лучшим специалистом в городе, я бы никогда тебя не пригласила.
Некоторое время они смотрели друг на друга, не моргая. Раздался звонок. Кэти подняла трубку и стала говорить с заказчиком.
— Как вы все, стервы, меняетесь, когда начинаете заниматься серьезным делом, строительством в частности?
— Я, во-первых, не стерва, кроме того, мне не нравится, когда меня называют милочкой.
— Поверь, в данном случае это обращение не означает моего нежного отношения к тебе.
— Если я такая стерва, почему ты работаешь на меня? В городе много аналогичных компаний.
— Но ты, к сожалению, считаешься лучшим специалистом.
Она отвернулась, чтобы скрыть свое смущение, и стала лихорадочно искать сигареты на столе.
На какое-то время в комнате воцарилась полная тишина. Раздражение и злость прошли, Труди почувствовала усталость. Закурив и обернувшись, она стала внимательно разглядывать Билла. Он был сильный, мужественный, футболка обтягивала его мускулистые плечи и руки. Было видно, что он прямо с работы, — ботинки были в грязи. От него пахло недорогим мылом. Билл совсем не был похож на утонченного Томаса с его французским одеколоном, французскими манжетами и шелковыми галстуками.
