король остался? — И он забормотал себе под нос. — Короли, королевы… На кой они только нужны?
Под высокими потолками холла звенели голоса репортеров.
— Правда ли, что назначена психиатрическая экспертиза? Вы согласны с этим решением?
Перси горько кивнул, не глядя в толпу. В первые годы службы он репортеров презирал, но постепенно понял, что журналюги — один из винтиков огромной машины. Иногда их надо игнорировать, а иногда — наоборот. Смотря по ситуации. Они тоже часть законности. И важная часть. Перси крепко держал Брада за руку и смотрел прямо перед собой. Сегодня отвечать на вопросы он был не в настроении. Перси взял у детектива Лилли несколько мармеладок.
— Ты смотри, что делается, — сокрушался тот.
— Шум, — сказал Брад, губы у него задрожали. Он ринулся вниз, так что темные деревянные ступени замелькали под ногами. Пролет, еще один… Вот наконец и залитая светом улица. У входа ждет полицейская машина. Детектив Перси быстро открыл заднюю дверцу и впихнул Брада внутрь. — Очень плохо. — Брад принюхался и почесал нос — Очень плохо. Человек бум — и нету.
Перси устроился рядом.
— Очень плохой мальчик.
Перси ухмыльнулся, втянув щеки, и пригладил остатки волос.
— Слышь, Лилли, он говорит, что он плохой мальчик.
— Да?
— В рай нельзя, — вздохнул Брад.
В зеркале заднего вида появились глаза. За ним следят. Брад испугался, закрыл лицо скованными руками и начал всхлипывать. Детектив Перси вздохнул. Это уже не смешно. Он наклонился к Браду и прошептал.
— Ты попадешь в рай, обязательно попадешь. Не беспокойся, сынок.
Слезы сразу высохли. Брад хотел улыбнуться, но губы совсем распухли и стали непослушными.
— Хорошо, — сказал он и похлопал детектива по колену. — Хорошо, хорошо.
Страшные глаза продолжали глядеть из зеркала. Почему один человек говорит так, а другой этак и каждый уверяет, что прав только он? Почему иногда слова значат одно, а как только их произнесут — совсем другое? Все хотят тебя запутать. Разве можно жить в таком месте? Неужели и в раю так? Или все- таки его везут не в рай? Может, в чи-сти-ли-ще? Тогда понятно, почему все так плохо. Люди хотят его обмануть. Это для них главное. Что бы эти двое ни говорили, беды все равно приходят.
Андрена опоздала на работу, и весь график полетел к чертям. Но ведь надо же было помочь Джиму, поддержать мужа в трудную минуту. Андрена даже не поленилась приготовить завтрак: сама выбрала кашу «Семь злаков», сама выжала сок из морковки и спаржи. А еще рубашку с галстуком погладила (обычно Джим занимался этим сам). Хотелось верить, что от такого внимания муж расцветет и почувствует себя главой семьи. Вдруг всплеск хозяйственности вернет его с небес на землю?
Приехав на работу, Андрена кинулась наверстывать упущенное. Но мысли, как назло, не хотели складываться в слова и предложения. Она задумчиво трогала клавиши, обводя стены новостного отдела невидящим взглядом. Цены на молоко опять поднимались, надо было сочинить что-нибудь о «подтасовках экспертных выводов, касающихся динамики развития молочной индустрии».
За спиной вырос редактор, мистер Спаркс.
— Шустрее работай, — сказал он наконец после долгого молчания.
— А ты плати побольше, — не оборачиваясь ответила Андрена. Она всегда принималась кокетничать, если начальник был не в духе.
Спаркс удалился и через секунду уже стоял у другого стола, надеясь ускорить творческий процесс. Редактор вечно теребил подчиненных, которые толкли воду в ступе, никак не могли ухватить суть дела и не понимали, с чего надо начинать статью.
— Яснее выражайся, — крикнул он кому-то.
Андрена принялась печатать. Она подтащила к себе стопку бумаг, отложила верхний листок, подумала и взялась за следующий. Минут через пятнадцать в голове возник набросок статьи слов эдак в шестьсот. Надо было только сочинить концовку. Может, кого-нибудь процитировать? Одной рукой Андрена перелистала бумаги, а другой поднесла к губам кружку с кофе. Отхлебнула, поморщилась и выплюнула обратно.
— Андрена! — Это снова материализовался Спаркс. Последний проблеск вдохновения тут же пропал.
Андрена раздраженно повернулась вместе с креслом. На самом деле она испытала некоторое облегчение: появилась возможность оторваться от этой нудятины.
— Ты слыхала про парня, которого считают «зубным маньяком»?
Спаркс достал черно-белую фотографию.
— Читала пару статей, — ответила Андрена.
— Умница. Ты что же, нашу газету почитываешь? У нас в отделе такое нечасто бывает.
Андрена хмыкнула и потянулась было за кружкой, но вспомнила, что плюнула туда, и вернула кружку на стол.
— Так что же ты читала?
— Ну… Арестовали какого-то парня. В полиции думают, что он и есть зубной маньяк.
— Это все?
— Господи! — подумала Андрена. Сейчас Спаркс опять начнет ее пилить за незнание фактов. И за неумение их формулировать. Андрена окинула начальника взглядом пиджак, не сходящийся на громадном животе, широченные брюки… Красавец.
— М-да, нельзя сказать, что ты в курсе.
Шумно выдохнув, он оглядел комнату, словно решил проверить, нет ли тут кого-нибудь потолковее, и только затем продолжил.
— Его арестовали прямо на месте преступления. Теперь он проведет тридцать дней в психиатрической клинике, назначена экспертиза. Вроде все как обычно. Но по городу ползут слухи. Что-то с ним не так. Он ведет себя странно. Понимаешь? — Спаркс приподнял мохнатые брови. — Ты вообще меня слушаешь?
Андрена кивнула.
— Этого Джона Доу день и ночь стережет полиция. Боятся, что его кто-нибудь пристрелит. Семьи убитых жаждут возмездия. Ситуация накаляется. Вот у Лео спроси, он все подробности знает. Понимаешь, к чему я клоню? Слухи, предположения. Как будут развиваться события? Вариантов масса.
— Ты хочешь, чтобы я этим занялась?
— Да.
Кто-то помахал Спарксу с другого конца комнаты и показал на телефон. Начальник протянул указующий перст в сторону своего кабинета и пододвинул фотографию убийцы поближе к Андрене.
— Ты же умница, — повторил он и удалился, с трудом протискиваясь между столами.
— Криминал, — произнесла Андрена и покрутила в руках снимок. Верзилу, закованного в цепи и наручники, ведут по бетонным ступеням. Верзила смотрит в пол и, похоже, плачет.
Андрена вытащила из ящика чистый блокнот, нацарапала на первой странице: «Преступления зубного маньяка» — и обвела надпись несколько раз.
Когда она подняла голову, редактор уже вернулся.
— Так-так, — сказал он. Толстой спиной Спаркс почти упирался в кресло другого журналиста.
— Криминал, — улыбнулась Андрена.
— И нечего жаловаться, — ответил Спаркс. Ему снова кто-то замахал. — Еще десять минут! — крикнул он в другой конец комнаты и яростно постучал пальцем по циферблату.
— А я и не жалуюсь, — сказала Андрена.
— Ты всегда этого хотела. — Спаркс навалился двумя руками на крышку ее стола, вздохнул и закрыл глаза. Лоб его блестел от пота. — Так что приступай! — рявкнул он. — Вперед!
Андрена кивнула и подумала. «Если не сбавит темп — схлопочет инфаркт».
Спаркс дышал тяжело и часто. Он вытер губы сперва правой, потом левой ладонью.
