— Пусть все выглядит так, как будто обе смерти не связаны друг с другом, — сказал Ньюлэнд Небесному Коню, поэтому один выбросился из окна, а другой — Питер Ив — стал якобы жертвой местного серийного убийцы, который резал гомосексуалистов.
— Так в чем ты хотел признаться? — спросила Алексис, садясь в кровати, ей не нравилось тяжело повисшее между ними молчание.
Небесный Конь уставился в потолок, положив одну руку на лоб.
— Не знаю, с чего начать.
Он попытался придумать начало, слова, которые сделали бы разоблачение не таким резким. Может быть, начать как-то так: «Я не был уверен, что у тебя возникнут ко мне такие же чувства, какие я испытываю к тебе, поэтому я придумал себе новую личность». Да, именно так. Начать не торопясь и дойти до прошлого, до его тюремной истории. Этого будет достаточно, чтобы намекнуть ей, что еще было возможно. Сказать ей ровно столько, ни больше ни меньше, и подождать. Остальное можно договорить потом. Как только сделан первый шаг, остальные новости прозвучат уже не так неожиданно.
— Ты должна поверить, Алексис. — Он посмотрел ей в лицо, лицо из своих снов, это лицо, и тело, и душа давали ему возможность примириться с самим собой, освободиться от ненависти, потому что она предлагала принять его. Ему казалось, что он знает ее всю жизнь, и он знал, что она чувствует то же. Они стали близки в тот миг, как обняли друг друга, их близость была мгновенной и абсолютной и оставалась такой же, никогда не ошибалась, никогда не ослабевала.
— Ты должна поверить в то, что свело нас, — сказал он ей.
— О чем ты говоришь?
О наследии, подумал он, о древней мистике, но даже и он сам больше не верил в это.
— Любовь, — сказал он для нее. — Я очень тебя люблю.
— Я тоже тебя люблю, — прошептала она, ужасаясь тому, что последует потом, ведь это эмоциональное признание, несомненно, служило для того, чтобы смягчить неминуемый удар.
— Когда я впервые увидел тебя, я был потрясен.
Алексис улыбнулась:
— Я помню тот день в офисе. Когда я увидела тебя в первый раз, я просто сразу же растаяла…
— Это было не в офисе.
— Да?
— Я увидел тебя за несколько дней до того. — Небесный Конь изучал ее лицо, внимательно рассматривая каждую черточку, стремясь понять ее реакцию.
— В лифте?
— Да, — солгал он. Это было почти правдой. — И я пошел за тобой.
— Пошел за мной?
— Чтобы узнать, кто ты. Что я еще мог сделать? Я никак не мог упустить эту возможность. Как я мог дать тебе ускользнуть? Ты задела меня за душу.
У Алексис снова стал непринужденный вид. Небесный Конь увидел, что его слова достигли цели. Он выбрал правильный путь, в точной пропорции смешал намек и последующее утешение.
— И как долго ты за мной ходил? — спросила она.
— Я следил за тобой четыре дня, прежде чем наконец назначил встречу.
Алексис очаровала мысль о том, что Скайлер за ней следил, и она почувствовала угрызения совести. Это было несколько необычно, но очень романтично, особенно в том смысле, в каком он рассказывал об этом. Потом она подумала о том, какую работу проделала над проектом для его детективного издательства. Они согласились на рекламном лозунге «Книги у нас в крови».
— Так существует ли в реальности твое издательство? — спокойно спросила она.
— Нет.
— Ладно, а что тогда?
— Только я.
— Но что ты…
В эту секунду позвонили в дверь.
— Вовремя.
— Не открывай.
Небесный Конь ждал гостей. Он чувствовал напряжение в воздухе, словно гнетущее затишье перед бурей, мысленные молнии до того, как раздался раскат грома. Он начал свое признание, зная, что его могут прервать. Поэтому в первую очередь он его и начал, чтобы разделить конфликт, сделать отвлекающий маневр, рассеять факты на фоне возможной травмы от того, что должно было случиться.
Снова зазвонил звонок.
— Я все-таки узнаю, кто там.
— Зачем? — Он положил руку на ее плечо, погладил кожу. — Я бы не стал на твоем месте.
Звонок стал более настойчивым.
— Я вернусь через секунду, — сказала она, сбрасывая простыни и показывая ему свою обнаженную спину, потом профиль, когда встала с постели и пошла за халатом, висевшим на двери ванной. Когда она протянула за ним руку, он восхитился плавными формами ее тела.
— Ты кого-то ждешь? — спросил он.
Алексис повернулась и коротко ему улыбнулась, потом завязала пояс халата.
— Только моего мужа. — Она улыбнулась дерзкой улыбкой, не разжимая губ, и направилась из комнаты.
Но Небесный Конь поднялся на ноги и надел брюки, прежде чем Алексис успела выйти за дверь.
— Я сам посмотрю, кто там, — сказал он, проходя мимо нее.
— Я разберусь, Скай, — сказала она вслед ему, но он уже был у гостиной и поворачивал к входной двери.
Он посмотрел в глазок и подождал, наблюдая.
— Видишь кого-нибудь? — прошептала Алексис ему на ухо.
Он чувствовал ее жар, ощущал слабый аромат ее духов.
— Кто там?
— Не знаю, женщина.
Он смотрел на искаженное глазком лицо женщины, которая смотрела в коридор, потом уставилась в пол. Она еще раз нажала на звонок.
— Ты думаешь, она уйдет? — прошептала Алексис.
— Да? — громко спросил Небесный Конь с излишней резкостью.
— Я ваша соседка из квартиры 1506, — объяснила женщина. — Простите за беспокойство, но у меня телефон не работает.
— И что?
— Я только хотела узнать, работает ли у вас.
Алексис на цыпочках подошла к телефону и проверила. Небесный Конь оглянулся и увидел, что она кивает, и прочел по губам: «Работает».
— Нет, у нас тоже не работает, — сказал Небесный Конь.
Женщина не ожидала услышать это.
— Понятно, — сказала она, прищуриваясь и глядя в глазок, зная, что ей лгут, только по одной причине: потому что сама она тоже лжет.
— Скайлер, телефон в порядке, — сказала Алексис.
— Тсс, — предостерег он, чуть повернувшись, чтобы Алекс увидела его суровый профиль. Потом он снова посмотрел в глазок.
Но женщина услышала.
— Я жду очень важного звонка. Моя дочь должна позвонить мне и сообщить… У меня очень болен муж, и…
Женщина замолчала и попятилась от двери.
— Скайлер. — Алексис ткнула его в спину. — Впусти ее.
