Гийом явно огорчился, но послушно взял пакет, достал из него рубашку и пожал плечами.
— Как скажешь, Эмма, — грустно произнес он и начал одеваться.
Я чуть помедлила (не каждый день видишь самого красивого мужчину на планете в нижнем белье!), вышла из комнаты и спросила начальника охраны. Тот предложил мне сесть и подозвал к столу двух охранников.
— Прошу меня простить, — сказала я после того, как представилась и извинилась за свои скудные познания во французском. — Объясните, пожалуйста, что произошло.
На ломаном английском начальник поведал, как один из охранников, выйдя утром на смену, обнаружил голого Гийома в комнате рядом с южной опорой. Служба безопасности понятия не имеет, как он туда пробрался, потому что с 2001 года охрану Эйфелевой башни значительно усилили. Храпящего Гийома не могли разбудить несколько минут; затем певца отвели в комнату охраны, где он и начал отбивать чечетку.
— Все твердил, что он Фред Астер, — добавил один охранник, почесав голову. — А потом начал петь про помидоры и картошку… [18]
— Тогда я догадался, что он не простой бродяга, — перебил его начальник, заговорщицки наклоняясь ближе ко мне, — а Гийом Риш! Очень большой знаменитость Франции!
Я вздохнула.
— Да. И вы должны понимать, что этот инцидент может сильно навредить его репутации.
Начальник переглянулся со своими подчиненными.
— Я так подумал, — кивнул он и заговорил тише: — Потому мы и хотим… договориться.
— Договориться?
Его глазки забегали из стороны в сторону.
— Oui. Можем сделать маленький… как это?.. обмен! И тогда мы забудем этот случай. Мы еще не вызвали полицию.
— Хорошо… — протянула я, не совсем понимая, что имеется в виду под «обменом». — Но ведь полиция наверняка знает, что здесь что-то стряслось, верно? Там на улице целая орава журналистов.
— Oui, — сказал начальник охраны, — Мы можем объяснять, что это недоразумение. Скажем, что у Гийома Риша есть право здесь находиться.
— Правда?
— Oui. Если мы договоримся.
Он потер руки и подмигнул.
— И если он обещает надеть штаны, — буркнул один охранник.
— И больше не танцевать, — добавил второй.
Все дружно закивали.
Тут до меня дошло.
— Вы что, хотите взятку?! — изумленно вопросила я.
Трое переглянулись.
— Взятку? Мы не знаем такое слово.
Ясно, дурачками прикидываются. Я перевела дух и кивнула.
— Ладно, посмотрим, что можно сделать. Я должна поговорить с Гийомом. Что-нибудь придумаем.
— Oui, mademoiselle, — смущенно ответил начальник.
Я попросила их подождать и постучала в дверь Гийома.
— Ты оделся?
— А ты хочешь, чтобы я был голый? — откликнулся Гийом.
Я закатила глаза и открыла дверь. К счастью, он уже соизволил надеть рубашку и штаны. На одной ноге была шлепка, вторую он держал в руке с таким видом, словно это ключ к разгадке Вселенной.
— Потрясающе, и как их только делают! — благоговейно произнес Гийом.
По какой-то неясной причине цилиндр он не снял.
Я покачала головой. У парня точно не все дома.
— Гийом, кажется, охранники просят у нас взятку. — Мне стало дурно; невероятно — я должна прибегнуть к взяточничеству, чтобы вытащить своего безумного клиента из передряги, кото рая вполне может привести к полному краху его карьеры. Интересно, какое наказание за это полагается во Франции? — У тебя есть с собой деньги?
Глупый вопрос — я поняла это, как только закончила говорить. Откуда у Гийома деньги, если у него даже одежды не было, пока я не принесла? Где бы он их хранил?
Однако я недооценила Гийома Риша.
— Конечно, — ответил он, пожав плечами. — Всегда держу немного наличных в трусах.
— Что, правда?
Я не понимала, шутит он или нет.
— Ну да. — Гийом залез в штаны, порылся там и достал толстую пачку банкнот. — Могу одолжить, — любезно предложил он, протягивая мне деньги. Я оторопела. — На сувениры, что ли?
— Э-э, нет.
Гийом пожал плечами и бросил мне пачку. Я нехотя поймала ее, пытаясь не думать о том, что она всю ночь пролежала у него в трусах. Отчаянное положение требует отчаянных мер, а разве спасение голой рок-звезды, запертой в огромной башне, — не отчаянное положение?
— Не знаю, сколько там. Бери сколько нужно, мне все равно.
Гийом вернулся к изучению таинственной шлепки, а я посмотрела на пачку и с ужасом поняла, что верхняя купюра — сотенная. Я быстро посчитала остальные.
— Гийом, у тебя в трусах две тысячи восемьсот евро?! — растерянно поднимая глаза, спросила я.
Он пожал плечами и как ни в чем не бывало ответил:
— Ну да. Мало ли что понадобится.
Я потрясла головой. От этого парня можно ждать чего угодно!
— Так … ладно.
— Night and day, you are the one! [19] — вновь заголосил Гийом, начав танцевать.
— Перестань! — оборвала его я. Он резко замолчал.
— Ты что, не любишь Фреда Астера? Это одна из его самых известных песен…
— Да нет, Фреда Астера я как раз люблю, — процедила я, — Но сейчас мы должны кое-что уладить. Будь любезен, прекрати танцевать и поговори со мной!
— Хорошо, — притих Гийом.
— Вот и отлично. — Я сделала глубокий вдох. — Можно мне взять эти деньги?
— Бери. — Он кивнул и улыбнулся. — Трать, сколько угодно. И сувенирчик тоже купи. На память об этом дне.
— Как-нибудь в другой раз, — сухо ответила я, постучала в дверь и вышла.
Охранники выпучили глаза на пачку банкнот в моей руке.
— Так, тут у меня две тысячи восемьсот евро…
— Mademoiselle, где вы их взяли? — спросил один из охранников.
— Лучше вам не знать.
— Mademoiselle… — протянул начальник. — Кажется, вы неправильно понять. Вы хотите дать нам pot-de-vin?
— Что? — переспросила я и мысленно перевела отдельные слова на английский. — Горшок вина?
— Нет-нет, — озабоченно ответил начальник. — Это выражение. Означает… э-э… заставлять кого-то делать что-то… давая деньги.
— То есть взятка?
По всей видимости, мы ходили кругами.
— Я не знать это слово. Во Франции, mademoiselle, давать деньги за услугу незаконно.
— О… — краснея, проронила я. — Вы же сами просили…
