Никто — ни Ева, ни Челси, ни даже сам лорд Эндрю — не знал, что в пузырьке был не возбудитель. А нечто совершенно другое.
Глава 29
Леди Брукхэмптон не единственная из великосветских матрон любила посплетничать. Через два часа после того, как Джеральд покинул дом своей предполагаемой невесты, весь Лондон знал, что он хотел отравить ее. К вечеру новость с курьерской скоростью достигла окрестных деревень. Однако Джеральд ни о чем не подозревал до той минуты, пока не пришел в свой клуб, где был встречен ледяным молчанием.
Он сразу почувствовал неладное. Едва он со стаканом бренди в руке появился на пороге, все разговоры мгновенно стихли. Лица присутствующих обратились в его сторону. Джеральд обвел взглядом зал и обнаружил, что за ближайшим к камину столиком сидят сэр Роджер Фокскот, граф Брукхэмптон, грозный майор Чарльз де Монфор и герцог Блзкхит.
Рука Джеральда, державшая стакан, задрожала. Герцог, одетый в камзол из темного, как ночь, бархата, смотрел на Сомерфилда с улыбкой, в которой было не больше теплоты, чем в его ледяных темных глазах.
Джеральд нервно сглотнул.
— Эй, Сомерфилд, это правда, что вы сегодня пытались отравить некую юную наследницу? — поинтересовался герцог.
Стакан выскользнул из ослабевших пальцев Джеральда и со звоном разбился на мелкие осколки.
— Что?!
— О, вы хотите сказать, что ничего не слышали? — Улыбка на лице герцога стала шире. — Мой дорогой, да об этом судачит весь Лондон.
У Джеральда от удивления отвисла челюсть. Он в панике огляделся. На обращенных к нему лицах читалась явная враждебность. Присутствующие спокойно наблюдали за тем, как разворачивается драма.
— Н-не знаю, о чем вы говорите, — запинаясь, ответил Джеральд.
— Из близких мне источников, — герцог многозначительно посмотрел на сидящего рядом с ним майора, — мне стало известно о недавнем… ограблении. Боже мой! До чего же может дойти человек ради одного желания затащить женщину к себе в постель. Интересно, что послужило причиной недомогания Сары? Не тот ли пузырек с любовным напитком?
Джеральда затошнило от страха, по спине потек пот. «Боже, он знает! Но откуда, черт побери?»
В зале поднялся и стремительно нарастал сердитый ропот.
— Вы хотите сказать, что он отравил девчушку любовным напитком?
— Близко не подпущу его к моим дочерям, чтоб мне провалиться!
— А я немедленно откажу ему от дома!
— Блэкхит, то, что вы утверждаете, правда?
Герцог, промолчав, взял свой стакан со стола и загадочно улыбнулся.
Вперед вышел лорд Брукхэмптон и устремил на Джеральда тяжелый взгляд.
— Сомерфилд, советую вам убираться отсюда поскорее, если вам дорого ваше здоровье. Здесь вы не найдете единомышленников.
Джеральд затравленно озирался. Он знал этих людей многие годы, был принят в их домах, состоял с ними в одном клубе, но сейчас, в панике глядя на их лица, он видел лишь враждебность. Казалось, они отгородились от него черной стеной напряженного молчания.
Сидевший за одним из столиков граф Тетфорд поставил свой стакан и медленно встал. Маркиз Морнингхолл кашлянул и тоже поднялся. Остальные последовали их примеру, с шумом отодвигая стулья.
Джеральд пулей вылетел из клуба. Охваченный смятением, он поспешил к своему другу Тонтону, но там отказались принять его. Не пустили его и в публичный дом миссис Боттомли, куда он бросился в надежде встретить своих приятелей. Даже Бонкли не желал видеться с ним. Все двери захлопывались у него перед носом. Джеральд все глубже и глубже погружался в кошмар, и все его отчаянные попытки спасти остатки своей жизни терпели крах. И тут до него дошло.
Препарат Эндрю де Монфора стоил ему слишком дорого. Из-за него он лишился не только мисс Сары, но и всех наследниц страны, а также положения в обществе, друзей, дома и уважения. Он заплатил за него не только своим настоящим, но и будущим. Лорд Эндрю де Монфор погубил его.
Джеральд вспомнил о Еве и, испугавшись ее ярости, поспешил ее предупредить. Вернувшись в гостиницу, он быстро написал письмо, а потом достал пистолет. В полночь он уже во весь опор несся в Роузбрайар. Чтобы отомстить.
Челси проснулась вскоре после рассвета.
День выдался пасмурный. Вдали слышался рокот, возвещавший приближение грозы. Странно, подумала она, гроза осенью? Вздохнув, она провела рукой рядом с собой. Кровать была пуста. Пятнистый перебрался на другое место и теперь спал на ее ногах.
Челси села.
— Эндрю!
Поморгав, она огляделась вокруг. В кувшине у кровати стояла одинокая хризантема, а рядом лежала записка:
«Любимая! Я люблю тебя не частью своей души. И не всей душой. Я люблю тебя всем своим существом. Именно поэтому ты, проснувшись, не нашла меня рядом: мне не спалось, я крутился и вертелся в кровати и, решив не тревожить твой сладкий сон, отправился изучать и оборудовать свою новую лабораторию. Встретимся за завтраком в десять, договорились? Я голоден, однако мой голод не утолить одними тостами и чаем…
Твой любящий муж Эндрю».
Челси улыбнулась и прижала листок к груди. Ее мучает точно такой же голод! Первой ее мыслью было зайти в лабораторию и помочь Эндрю… или соблазнить его на то, что может утолить их голод. Однако она тут же остановила себя. Даже любящий муж имеет право побыть наедине с самим собой — ведь ему нужно время чтобы не только привыкнуть к резким переменам в его жизни, но и восстановить утраченное спокойствие в окружении знакомых вещей. Так что пусть занимается своей лабораторией. До завтрака всего час или около того.
Челси умылась, надела амазонку из шерсти цвета спелой сливы, приколола к волосам очаровательную шляпку и позвала Пятнистого. Тот радостно спрыгнул с кровати, подбежал к двери и остановился, энергично помахивая хвостом и глядя на обожаемую хозяйку.
— Я знаю. Став замужней дамой, я страшно обленилась, верно, Пятнистый?
Челси присела на корточки, чтобы погладить его, но пес всем своим видом дал понять, что ему не терпится выйти в сад.
Снаружи было не по сезону тепло. По небу стремительно неслись низкие тучи, предвещавшие дождь. Все вокруг замерло в напряженном ожидании. Даже птицы замолчали. Усиливающийся ветер яростно трепал траву. Да, скоро пойдет дождь, подумала Челси. Наблюдая за тем, как Пятнистый бегает по пустоши — несмотря на старость он оставался охотничьей собакой, натасканной на птицу, — она слышала отдаленные раскаты грома.
Предоставив Пятнистого самому себе, Челси направилась к собачьим будкам. Как же она скучала по своим питомцам все это время! Вот Типпер, коротконогая, нечесаная, она рада встрече и так неистово машет хвостом, что тот едва не отрывается. А это Молли, она всегда лает, когда видит хозяйку. А там — что, черт побери, он здесь делает? — Джеральд.
Джеральд, скрестив руки на груди стоял под старым дубом, который летом своей кроной затенял тропу, протоптанную собаками. Очевидно, он кого-то ждет. Ее.
— Джеральд!
Тот улыбнулся и оттолкнулся от дерева.
— Доброе утро, Челси. Что-то ты сегодня припозднилась со своим обычным визитом к собачкам. Неужели молодой муж вытеснил их из твоего сердца?
Челси насторожилась. Ей не понравился его тон, его неряшливый вид, его сердитый взгляд. Она увидела пустую бутылку на траве у его ног. Снова прогрохотал гром, на этот раз значительно ближе.
