выбрать какого-нибудь мирного зверя. Медведем-коала? Они симпатичные, но кусаются не хуже любого тигра. Значит, кенгуру. Подросток мысленно представил себе животное — длинные ноги, длинный хвост, сумка на животе. Сейчас сокол превратится в кенгуру, сейчас, немедленно, в эту самую минуту.
Внезапная тяжесть потянула руку Кенди вниз, в ту же секунду раздался глухой удар о землю. Подросток раскрыл глаза. Перед ним на песке распласталась кенгуру. Она быстро вскочила на ноги и обратила к Кенди свои карие глаза, полные упрека.
— Получилось, — прошептал он. — Ради всего живого, у меня получилось!
Ткань Мечты сотряслась от резкого движения. Пустыня дрогнула, распадаясь на куски, как несовершенная голограмма. Подросток пошатнулся, с трудом удержавшись на ногах. Кенгуру сердито зафыркала.
— Что еще за черт? — вскрикнул Джерен.
Рядом с ним возникла пожилая дама. Кенди сразу же вспомнил, кто она такая. Это в ее сад он забрался совершенно случайно, а она натравила на него свои колючие кусты.
— Чем это вы тут занимаетесь, маленькие пакостники? — вопросила старуха. Ее седые волосы торчали в разные стороны, отчего голова сделалась похожей на созревший одуванчик. — От вас по всей Мечте идет дрожь. Теперь мои гладиолусы безнадежно испорчены.
Кенди быстро пришел в себя — и по-настоящему разозлился. В конце концов, он на своей территории, и Ара объясняла ему вполне однозначно, что личная территория каждого Немого — неприкосновенна. А заявиться вот так, без просьбы и приглашения, — это верх бестактности.
— Да кто вы вообще такая? — резко спросил он старуху.
— Вы испоганили весь мой сад, поэтому я и пришла, — проворчала та. — А звать меня Зельда. Боже мой, парень, тебе еще надо учиться управлять своим сознанием.
— А вам неплохо бы научиться вежливости.
— Слушай, парень, ты что, хочешь, чтобы с тобой перессорились все соседи? — осведомилась Зельда.
— Да наплевать мне, что вы тут…
— Я бы тебе этого не посоветовала, — сказала старуха. — А то кончится все тем, что на тебя ополчатся сотни и сотни Немых, чьи территории здесь поблизости. Тебе это нужно?
— Нет, — сказал подросток, но сразу же пожалел, что признал ее правоту. — Слушайте, что вам от нас надо?
— Просто сделай так, чтобы эти… эти звери, — она махнула рукой туда, где сидела кенгуру, — чтобы они не создавали так много шума.
— Это не просто зверь, — сказал Кайт. — Она — это Кенди.
— Ей об этом знать совершенно не обязательно, — резко оборвал его тот.
— Просто надо превращаться помягче, поаккуратнее, — произнесла Зельда уже спокойнее. — Вот, смотри.
Она подняла с земли камень. Кенди чувствовал ее прикосновение, как будто сам был на месте этого камня. Не успел никто и слова сказать, как старуха спрятала камень в ладони, а когда открыла, вместо камня в ее руке оказался желтый цветок бархатца. Подросток смотрел на нее, вытаращив глаза. Он не почувствовал никакого движения в пространстве, никакой перемены, хотя перемена, совершенно очевидно, произошла в его собственном сознании.
— Ух ты! — Дорна даже присвистнула.
— Здорово получилось, — согласился Бак.
— Как вы это сделали? — спросил Кенди, уже позабыв свою недавнюю ярость.
— Путем усердных тренировок, — ответила она. — Могу вам дать небольшой урок. Вот, посмотрите-ка сюда. Я даже платы с вас не возьму, только бы вы оставили в покое мой сад. Закройте-ка глаза, ребятки, и слушайте меня.
Бен сидел на полу в гостиной. Четыре неподвижных тела расположились в креслах и на диванах, еще одно стояло в углу, опираясь на копье. Они не шевелились и были похожи на дышащие статуи. На полу валялось несколько инъекторов. Как Бен все это не любил… Неподвижные тела в очередной раз напомнили ему, что сам он никогда не сможет попасть в Мечту.
Подросток вздохнул и посмотрел на браслет Кенди. Пользы от него абсолютно никакой. Конечно, судя по показаниям, с его приятелем все в порядке, но браслет не дает возможности узнать, чем Кенди занимается в этот момент. Бена опять охватило такое знакомое желание — насущная необходимость — попасть в Мечту самому. Уже не в первый раз он задумывался над вопросом, почему у него это не получается. Все анализы показывают, что он обладает генами Немоты, но по какой-то непонятной причине ему ни разу не удавалось проявить свои потенциальные способности на практике. Он ни разу не слышал странных голосов или шепотов. Ни разу не просыпался ночью оттого, что видел сон, такой яркий, что его можно было легко принять за реальность. Он ни разу не чувствовал удара, прикасаясь к Немому. Ни единого раза… Подросток понимал, что мама разочарована, хотя та никогда и словом не обмолвилась о своих чувствах. Он понимал также, что его тетка, дядя и кузены считают его не совсем полноценным — эти-то как раз выражали свои мысли яснее ясного.
Поскольку Бен оказался не способен заниматься тем, что свойственно всем Немым, он приложил все усилия, чтобы довести до совершенства другие свои способности, те, которыми не обладали Немые члены его семейства. Именно поэтому он стал главным в семье специалистом по компьютерам, именно поэтому он единственный в семье занимался тяжелой атлетикой. Что ж, если он не может гордиться своими умственными способностями — будет гордиться физическими достижениями. И результаты усилий за целый год уже начинали сказываться. Мама стала теперь покупать ему рубашки более широкие в плечах и с рукавами посвободнее. На животе четко обозначились мышцы пресса, ноги стали крепкими и мощными.
Интересно, заметил ли это Кенди?
Бен поднялся и подошел к приятелю. Тот был на несколько сантиметров выше него самого и более стройным; телосложение нельзя сказать чтобы атлетическое, но все-таки он был чертовски привлекателен.
Подросток в нерешительности смотрел на Кенди. Откуда у него эти мысли? Когда Кенди внезапно обнял его, Бен испытал на редкость приятное ощущение. Да черт возьми, не просто приятное, это было восхитительно! Совсем не так, как должно быть от обычного приятельского объятия. Бен смутился. Неужели Кенди нравится ему больше, чем просто друг? Он покачал головой. Среди ребят много таких, которым нравятся… нет, которые любят мужчин. И в этом нет ничего ужасного. Просто Бен никогда не думал, что и сам принадлежит к их числу.
— Боже, но у меня ведь были подружки, — произнес он вслух.
Правда, подумал он, ни одна не задерживалась дольше нескольких недель. Некоторые из ребят в школе говорили только о девчонках, как будто они вообще думали о них постоянно, по крайней мере каждый день. Бен был не такой. Девочки, надо сказать, не сильно его волновали. У него вообще не было «таких» мыслей. До того, как он встретил Кенди.
Кенди стоял неподвижно, как статуя, упираясь согнутой в колене ногой в копье. Наконечник копья был довольно острый, и Бен знал, что приятелю приходится довольно часто менять на нем резиновую защитную накладку. Он как-то раз спросил, почему бы ему просто не затупить конец, но Кенди лишь странно посмотрел на него.
— Реальные люди так не поступают, — ответил он.
Бен поднес руку к лицу Кенди и почувствовал кожей его дыхание, теплое и ровное. Его пронзила внезапная дрожь. Он робко тронул Кенди за плечо. Потом судорожно сглотнул. Ему хотелось схватить Кенди, сжать в крепких объятиях и держать так целые часы, целые дни. И подросток обнял его обеими руками, склонил голову приятеля к себе на грудь.
«Просто хочу попробовать, — думал он, — как это будет».
Возникло только чувство пустоты. Кенди не ответил на его объятие. Чувствуя себя ужасно глупо, Бен разжал руки, стараясь не потревожить приятеля, не сбить с ног, хотя, наверное, даже от этого Кенди не пришел бы в себя. Обычно опытного Немого можно вывести из состояния транса путем применения сильных физических воздействий, например боли или резкого удара, тогда как новичкам приходилось так сильно сосредотачиваться, чтобы только войти в необходимое состояние транса, что они совершенно утрачивали
