— Думаю, Джейн, вам и самой следует переодеться, — учтиво сказал Энрико. — Мы вскоре отправимся.
На графе были темные брюки и белая шелковая рубашка с расстегнутым воротником и засученными рукавами. Ничто не говорило о том, что совсем недавно он был взъерошен и небрит. Джейн нервно облизнула губы.
— Вы ждете, что я поеду с вами?
— Естественно. — Он пожал плечами. — Пока не прибудет замена, вы продолжите выполнять свои обязанности. Мы поедем на машине, и Марии потребуется сопровождающий— на случай, если она снова испугается или ей станет плохо. — Энрико посмотрел на часы. — Пятнадцати минут вам хватит?
Джейн кивнула и шмыгнула во флигель. Поднимаясь по лестнице, она слышала, как графиня яростно трещит по-испански, а Энрико холодно бросает ей в ответ лаконичные реплики. Увидев, что дети с интересом прислушиваются к разговору, Джейн решительно отогнала их от окна и закрыла ставни.
— Они ссорятся из-за большого красного кольца, которое носит бабушка, — доложил Себастьян, когда Джейн повела обоих в душ.
— Это не ее кольцо! Она не должна носить его! — страстно заявила Мария, когда Джейн намылила ей шампунем голову, чтобы смыть хлорку с волос. — Я слышала, как папа много раз говорил об этом маме!
— Это дело взрослых, а вовсе не ваше, — твердо сказала Джейн и переключила их внимание: — Лучше подумайте, что вы наденете.
С Марией проблем не было. С важным видом девочка облачилась в красную юбочку и белую блузку, а потом стала сушить волосы феном Джейн.
Однако засунуть Себастьяна в выбранные Джейн в расчете на вкусы графини бархатные шорты и шелковую рубашку оказалось намного труднее.
— Ненавижу эту одежду! — проворчал малыш и вдруг хитро улыбнулся. — Я люблю ходить на ланч к друзьям бабушки. Они дарят мне подарки!
— У тебя и так слишком много игрушек, — буркнула Джейн, зачесывая мальчику волосы назад.
Когда дети оделись, Джейн снабдила их книжками с картинками и послала вниз, строго-настрого велев сидеть тихо, не пачкаться и не ссориться.
Я играю с огнем, сказала она себе, торопливо надевая узкое светло-желтое платье с разрезом и стягивая волосы на затылке лентой того же цвета. Но мне безразлично все, кроме возможности побыть с ним еще раз… хотя бы недолго.
Вскоре в гостиную большого дома вошли невероятно чистые и опрятные дети. Отложив журнал, Паула обняла сына и дочь и велела им не шалить. В этот момент графиня властно окликнула внука и повлекла к выходу.
Когда Себастьян отбыл, помахав всем в окно, Энрико подогнал к подъезду свой автомобиль.
— Я хочу сидеть впереди! — заявила Мария, оказавшись в роскошно отделанном салоне.
— Нет, маленькая. — Не слушая протестов, Энрико решительно усадил ее на заднее сиденье и приподнял брови, увидев, что Джейн устраивается рядом с девочкой.
— Это что такое?
— Вы же сами сказали, что могут быть проблемы, — спокойно ответила Джейн и твердо посмотрела графу в глаза.
Наступила короткая пауза.
— Простите меня, Дженни. Хорошо, что напомнили. — Энрико улыбнулся Марии. — Давай поиграем, дорогая. Сделай вид, что ты принцесса, я твой шофер, а Джейн — фрейлина.
— А где мой принц? — недовольно надула губки девочка.
— Придется немножко подождать. Но в один прекрасный день он непременно появится, можешь не сомневаться. — Энрико сел за руль и включил двигатель. — Ну что ж, вперед! — провозгласил он, обернувшись. — Куда прикажете, принцесса?
— В город, дядя Энрико, ты сам так сказал, — засмеялась девочка.
— А вдруг я забыл? Ты должна указывать мне направление, иначе мы заблудимся. Но говорить тебе придется громко, потому что я старый и глухой.
Довольно хихикнув, Мария стала смотреть в окно, дожидаясь первого дорожного знака.
Иногда на пути попадались выбоины и машину трясло, а однажды навстречу промчался грузовик, при виде которого Мария побледнела. Но тут Джейн негромко подбодрила девочку, и веселая игра продолжалась до самого города.
— Спасибо вам, — пробормотала Джейн, когда они вышли из машины на площади в центре города. — Вы были очень добры.
— Пожалуйста, — слегка насмешливо сказал граф. — А вы думаете, что жестокость — это моя наследственная черта?
Почувствовав неловкость, Джейн не ответила, отвернулась и стала разглядывать площадь.
Автобусы подвозили туристов, киоски торговали открытками, сувенирами, сладостями и мороженым. Прокладывая путь между уличными художниками и продавцами акварелей, граф повел своих спутниц к киоску с ювелирными изделиями.
— Не хотите купить какую-нибудь цепочку на память об Испании?
— Увы, придется ограничиться сувениром подешевле, — огорченно сказала Джейн и выпрямилась, разыскивая взглядом Марию. Девочка отошла от них на несколько метров и любовалась выставкой картин. — Вы очень добры ко мне.
— Может, сегодня настал мой срок делать добрые дела. — Энрико посмотрел на Джейн сверху вниз, прикрыв янтарные глаза пушистыми ресницами. — Но я хорошо помню, что не всегда был добр к вам, голубка. И, возможно, в конце концов мне снова придется совершить жестокость… во имя доброты.
Внезапно рука Сальвадре опустилась на ее плечо, и на одно короткое мгновение Джейн ощутила головокружительное прикосновение его губ. Все произошло так быстро, что никто из стоявших рядом зевак ничего не заметил. А затем она вновь оказалась на свободе и, прижав руку к пульсирующим губам, посмотрела вслед уходившему от нее Энрико, сознавая, что вскоре он уйдет из ее жизни навсегда.
Это и станет той последней жестокостью, о которой он говорил. Но жаловаться не на кого — ее предупреждали…
В центре площади был старинный фонтан, дно которого было усыпано монетками! Туристы из разных стран отдавали дань традиции и бросали монетки в воду, чтобы еще раз вернуться в этот прекрасный город.
Отвернувшись, Джейн прошла мимо фонтана. Она знала твердо — никогда она не найдет в себе сил вновь вернуться в Испанию.
Глава 10
Когда Джейн догнала Энрико и Марию у машины, она уже сумела восстановить дыхание и встретила саркастический взгляд графа с должным самообладанием.
— Малышка требует мороженого, — сказал он. — Ну что? Поедем в ресторан?
Не дожидаясь ответа, Сальвадоре посадил своих дам в машину. Вскоре они остановились в каком-то тихом переулке, где на тротуаре стояли столики под темно-зеленым навесом от солнца. К ним с улыбкой заторопился маленький тучный человечек, очевидно, хозяин заведения. Он потряс руку Энрико, порывисто обнял Марию, пообещал после еды показать девочке котят, которые жили на заднем дворе, и с нескрываемым восхищением воззрился на Джейн.
— Красавица, — выдохнул толстяк, не обращая никакого внимания на Энрико, представлявшего их друг другу.
Затем их с почтением усадили за лучший столик, на котором моментально появилось вино, минеральная вода и теплый хлеб.
— У Рикардо подают самую лучшую еду во всем городе. Мы его постоянные посетители, — объяснил Энрико, когда принесли блюдо с кусочками поджаренного хлеба, густо намазанными паштетом с чесноком.
