возможность выплакать свою боль в твоих объятиях.
Он глубоко вздохнул.
– Вместо этого ты стала избегать меня. Ты даже не впустила меня в свою постель и выслала в другую комнату.
Сэра вся дрожала.
– Врач…
– К черту врача, – грубо сказал он. – Я тоже с ним разговаривал, помнишь? Он сказал, что ты нуждаешься в любви, чтобы пережить период скорби, имея в виду, что это будет взаимный процесс. Он также сказал, что мы должны попытаться, зачать другого ребенка, как только ты выздоровеешь.
Он снова вздохнул.
– Но стена, которую ты построила между нами, была такой крепкой, что мне было не пробиться. Поэтому ты оставалась в своем маленьком мирке, а мне приходилось переживать свое горе одному. Ты хоть представляешь, как тяжело, почти невозможно это было?
Она сказала, заикаясь:
– Я… Я не знала… И… И не представляла.
– Ты не спрашивала, – более мягко продолжил он. – Я начал задавать себе вопрос: а любила ли ты когда-нибудь меня? Нужен ли тебе был именно я? Или кто-то, кто бы мог стать отцом твоих детей и предоставить крышу над головой?
Ее голова дернулась назад, как от удара.
– Это нечестно!
– Возможно, – сказал он. – Но, когда жизнь разваливается на куски, в голову приходят разные мысли. Мысли о том, почему прекрасная и открытая девушка, которую ты любишь, вдруг превратилась в отчужденную незнакомку, которая терпеливо позволяет заниматься с ней сексом. – Глядя на море, он немного помолчал. Мне стало казаться, что со снайперами и бомбами легче управиться, чем с этим.
Ей было трудно вдохнуть воздух, чтобы задать вопрос:
– А Кейт Джексон?
– Она была добра ко мне, – сказал он, – в то время, когда доброта казалась давно забытым сном. Я был одинок. Это правда, Сэра, я говорю это не ради оправдания. Однажды ночью мы разговаривали, я сильно выпил, и разговор закончился постелью. Вот и все. После я начал чувствовать вину и ненависть к самому себе, ведь я использовал ее.
Она сглотнула.
– Ты говоришь мне, что это случилось только один раз?
– Да, – сказал он. – Хотя легче от этого не становится. Все равно это было эгоистично и непростительно с моей стороны.
– Тед, я… не могу поверить, что ты говоришь мне правду, – низким голосом сказала Сэра. – Там, в аэропорту, она вовсе не выглядела так, будто для нее эти отношения уже закончились.
Тед опустил голову.
– Нет, – медленно сказал он. – И поэтому я чувствовал себя еще более виноватым. Потому что всегда знал: в моей жизни есть только одна женщина, которая мне нужна. Я решил, что, вернувшись в Нью-Йорк, не уеду, пока не улажу наши отношения. Пока не смогу убедить тебя, что они стоят того, чтобы их спасали. Но ты приехала встречать меня в аэропорт, – добавил он тихо. – И я понял это только после того, как Лиза поцеловала меня на прощание. Я увидел тебя и понял, что все разрушил, взял нашу мечту и разбил ее на мелкие кусочки…
Сэра уставилась вниз на землю.
– Это не выглядело прощальным поцелуем, – сказала она снова. – И ты поехал к ней после того, как уехал из дома.
– Нет, – сказал он. – Несколько дней я провел в отеле, а потом переехал к другу, пока не разыскал себе подходящую квартиру. Но я и не думал о том, чтобы жить у Лизы.
– Но мне сказали… – начала Сэра и тут же неловко замолкла.
Он мягко сказал:
– Интересно, кто? Впрочем, тут и угадывать не надо: это была твоя лучшая подруга и партнер по бизнесу, ведь так?
Сэра покраснела.
– Донна не хотела ничего плохого. Она сказала мне о слухах, потому что боялась, что я узнаю об этом от кого-нибудь другого.
– Охотно верю, – протянул Тед.
Сэра вспылила.
– У тебя никогда не было к ней симпатии, – обвинила она его.
Тот пожал плечами.
– Боюсь, это было взаимным.
– Донна всегда поддерживала меня. Не знаю, как бы я выжила без нее.
– Без нее ты, возможно, была бы все еще замужем.
