массивном торсе, соски напряглись под бьющими струями воды, ее лоно, ее бугрящиеся мускулы в той арке, что образуют ноги, соединяясь с телом, и розовое, обрамленное светлыми, тщательно подстриженными волосами… ее норка?
Барни еще раз сделал вдох, такой глубокий, на какой только хватило легких… Он чувствовал, что у него возникает некоторая проблема. Кожа Марго блестела после тяжелой тренировки, как шкура скаковой лошади. Интерес Барни возрастал и становился все более очевидным, ему пришлось повернуться спиной. Может, удастся не обращать на нее внимания, пока она не уйдет?
Воду рядом выключили, но теперь послышался голос Марго:
– Эй, Барни, какие там ставки на «Патриотов»?
– Ну… через моего парня можно получить по пять с половиной на их игру против команды Майами. – Он глянул через плечо.
Теперь она растиралась полотенцем чуть поодаль, так чтобы брызги от душа Барни на нее не попадали. Волосы прилипли ко лбу, лицо теперь было свежим, от слез не осталось и следа. Оказалось, что у Марго прекрасная кожа.
– Так ты будешь на них ставить? – спросила она. – У Джуди в конторе они на «Патриотов» все вместе ставят…
Дослушать ее Барни уже просто не был способен. Розовое, обрамленное светлыми подстриженными волосами… Лицо у Барни горело, эрекция достигла предела. Он был озадачен, встревожен. На какой-то миг его пробрала дрожь. Он же никогда в жизни не испытывал влечения к мужчинам! Но Марго, несмотря на всю свою мускулатуру, была все-таки женщиной. И она ему нравилась.
Какого хрена она приперлась в душ одновременно с ним!?
Он выключил воду и мокрым предстал перед Марго. Ни на миг не задумавшись о том, что делает, он погладил ладонью ее щеку.
– Ради всего святого, Марго, – пробормотал он, задыхаясь.
Она глянула вниз:
– Черт возьми, Барни! Не вздумай…
Барни вытянул шею и попытался нежно поцеловать ее лицо, не коснувшись ее тела напряженным членом, но все равно – коснулся, она отшатнулась, глядя на струйку прозрачной жидкости, протянувшуюся между ним и ею, и, выбросив вперед руку, какой мог бы позавидовать центральный защитник в американском футболе, нанесла в широченную грудь Барни такой удар, что ноги его подкосились и он со всего размаху сел на мокрый пол душевой.
– Ах ты, подонок долбаный! – прошипела она. – Как я раньше не догадалась! Извращенец! Возьми эту свою штуку и засунь в …
Барни вскочил на ноги и бросился прочь из душевой, на ходу натягивая одежду на мокрое тело; из зала он вышел, ни слова не промолвив.
Барни жил в доме с черепичной крышей, стоявшем отдельно от главного здания; когда-то здесь была конюшня, а теперь размещались гаражи с квартирами для служащих наверху.
Поздно ночью он сидел, постукивая по клавишам ноутбука, работал над заданием для заочного курса в Интернете. Ощутил, как задрожал пол, – по лестнице поднимался человек весьма солидного веса.
Легкий стук в дверь. Когда дверь открылась, за ней стояла Марго, облаченная в толстый свитер и обтяжную шерстяную шапочку.
– Можно к тебе на минутку?
Несколько секунд Барни пристально смотрел на носки своих ботинок и только потом отступил в сторону от двери, давая ей пройти.
– Слушай, Барни, прости меня за то, что случилось там, в этой… – сказала она. – Я как-то вроде труханула. Ну, я хочу сказать, я труханула, а потом и вовсе ударилась в панику. Мне нравилось, что мы – друзья.
– Мне тоже.
– Я думала, что мы можем… ну вроде дружить по-настоящему, как два товарища.
– Марго, да ладно тебе! Я сказал – будем друзьями, только ведь я не какой-нибудь чертов евнух. А ты взяла и заявилась ко мне в этот стёбаный душ. Ты выглядела просто здорово, я ничего не мог с этим поделать. Ты стоишь голышом под душем, и я вижу сразу две такие штуки, которые мне очень даже нравятся.
– Ну да, – сказала Марго, – меня и мою норку.
Оба так удивились, что не могли не рассмеяться.
Марго подошла и обняла Барни, прижав к себе так, что, будь он послабее, без телесных повреждений дело бы не обошлось.
– Слушай, – сказала она. – Если бы я хотела заиметь парня, это обязательно был бы ты. Никто другой. Но такие вещи не для меня. По правде. Ни сейчас. Ни когда-нибудь еще в жизни.
Барни кивнул.
– Ага, я знаю. Просто из головы вон.
Они постояли немного молча, по-прежнему обнявшись.
– Хочешь, попробуем быть друзьями? – спросила она.
Он помолчал с минуту, размышляя.
– Ага. Только ты должна мне чуточку помочь. Давай заключим сделку. Я сделаю над собой невероятное усилие, чтоб забыть то, что видел в душевой, а ты больше никогда мне этого не показывай. И титьки свои тоже, когда мы в зале. Ну, как? Идет?
– Я могу быть хорошим другом, Барни. Приходи к нам завтра, ладно? Джуди здорово готовит. Да и я готовить умею.
– Ага. Только вряд ли ты умеешь готовить лучше, чем я.
– Ну, с тобой не соскучишься! – сказала Марго.
ГЛАВА 62
Доктор Лектер поднял бутылку «Шато Петрю» к свету. Он поставил ее прямо, донышком вниз, еще накануне, на всякий случай – вдруг там образуется осадок. Взглянул на часы и решил, что настало время откупорить вино.
Это была задача, связанная, по мнению доктора Лектера, с довольно существенным риском, здесь приходилось полагаться на случай в большей степени, чем ему того хотелось бы. Поспешности здесь он не допускал. Ему хотелось насладиться цветом вина в хрустальном графине. А что, если он вытащит пробку слишком рано, вдруг окажется, что характерный священнейший запах вина уже ослабел и может быть совсем утрачен при переливании его в графин? Лучи света обнаружили присутствие небольшого осадка.
Он извлек пробку с такой же осторожной тщательностью, какая могла бы потребоваться при трепанации черепа, и поместил бутылку в специальное устройство для переливания вина, снабженное заводной ручкой с винтом, чтобы бутылку можно было наклонять крохотными шажками. Пусть солоноватый воздух сделает свое дело, а он примет решение немного погодя.
Доктор Лектер разжег огонь в камине – древесный уголь, грубоватый, негладкий, будто сохранивший память о лесных деревьях, и приготовил себе выпить – «Лиллет», несколько кубиков льда и ломтик апельсина – в то же время размышляя о теме, над которой работал уже много дней. Он следовал вдохновенной идее Александра Дюма в формировании набора продуктов для приготовления бульона. Всего три дня назад, возвратившись из того самого леса, где по лицензии охотятся на оленей, он добавил к этому набору упитанную ворону, долго набивавшую себе брюхо ягодами можжевельника. Ее мелкие черные перья до сих пор плавали на поверхности спокойных вод Чесапика. А большие, маховые перья доктор Лектер сохранил. Он сделает из них плектр – медиатор для клавесина.
Теперь доктор Лектер растолок свежие можжевеловые ягоды, собранные им самим, и принялся растирать лук-шаллот в медной кастрюле. Обмотав вокруг пучка свежей зелени хлопковую нить, он завязал ее аккуратным хирургическим узлом и осторожно, половником стал наливать в кастрюлю – поверх зелени – крепкий бульон.
Вырезка, которую доктор Лектер извлек из керамического сосуда, потемнела от маринада, капли маринада стекали в сосуд. Доктор Лектер промокнул влагу, завернул тонкий конец вырезки и связал его
