светящемся меню. Я опять посмотрела на часы и почувствовала себя Золушкой. У нас все еще оставалось достаточно времени, но я, честно говоря, не могу понять, как вампиры живут так. В большинстве публичных мест были аварийные солнцеубежища, которые стоили нехилых бабок. И по освященной земле им ходить нельзя.
Я опустилась в жесткое пластмассовое кресло спиной к катку. В ту минуту, когда моя мама сказала, что Маршал — это не на всю жизнь, я им и заинтересовалась. Господи, я была глупа. Я понимала, что я делаю, но не собиралась останавливаться. Однако Маршал начинал мне действительно нравиться, и это меня беспокоило. Чувство самосохранения у нас обоих не на высоте. То, что Маршал, как и я, имеет определенную склонность к экстриму — не так уж и хорошо, поскольку я могу ему обеспечить экстрим в кожаном прикиде, манящий вампирскими феромонами. Впрочем, это только мои домыслы на основании того, что он никак не прокомментировал новые следы укусов у меня на шее или тот факт, что на меня охотится демон. Он не бросил меня, как фунт троллиного дерьма, даже после того, как познакомился с моей мамой — а это говорит о многом. Моя жизнь — сумасшедший бардак.
Мои свидания с Ником всегда проходили за разговорами или просмотром фильмов. Кистен был более экстравагантным, с ужинами в дорогих ресторанах или походами в ночные клубы. Но, должно быть, прошли годы с тех пор, как у меня было свидание, на котором можно было бы заняться каким-то приятным и не очень напряжным делом, одновременно расслабляющим и дающим ощущение приятной усталости. Я хотела просто наслаждаться этим, но в голове назойливо крутилась мысль, что за последние пятнадцать минут что-то изменилось. Добро пожаловать в мой кошмар, подумала я, решившись все прекратить и позволить человеку жить.
Я вздохнула и откинулась на жесткую пластиковую спинку. Я могу общаться с парнем и не думать об отношениях. Я все время так делаю. И Форд, и Гленн, и Дэвид. Парень в магазине за углом, продавец мороженого, какие у него невероятные плечи… Но никто из них не был колдуном, и как бы я не хотела думать иначе, это было такое притяжение, которого никогда не возникнет ни с человеком, ни с вером… Ни даже с вампиром. Однажды создать семью с колдуном было бы так естественно…
Я возила коньками по полу туда-сюда, ноги были такими же тяжелыми, как и настроение, двигаться не хотелось. С места, где я сидела, мне было видно входную дверь и стойку. Я посмотрела на часы и заметила, что кто-то спорит с администратором, Чадом.
Чад начал работать здесь еще до того, как я школьницей стала ходить к Эстону. Парень носил длинные волосы до локтей и был немного не в себе, поскольку давным-давно сидел на бримстоне. Ему на всех было плевать, но работал он отлично. У Чада был своеобразный стиль общения с клиентами, иногда он мог позволить себе что-нибудь этакое, например, швырнуть в кого-нибудь чем-то, но мистер Эстон ни за что не уволил бы его.
Один из мужчин, спорящих с Чадом, был вызывающе высок. Его силуэт четко вырисовался на фоне яркого закатного неба, видимого сквозь стеклянные двери. Другой был ниже, но держался с жесткой формальностью. Я с удовольствием наблюдала за тем, как они пытаются заставить Чада пропустить их, пока не узнала высокого. Черт побери, в мире не может быть двух настолько отвратительно высоких людей, даже на Хэллоуин. Это был Джонатан, штатное пугало Трента Каламака.
Я взглянула на Маршала и, увидев, что очередь не движется, поднялась и подошла поближе.
Да, это был Трент, в костюме и при галстуке, что выглядело несколько неуместно на фоне потертого ковра и обитого линолеумом прилавка. Меня вновь посетила мысль о чарах Пандоры, но я тут же ее прогнала. Я ничем не буду ему обязана.
— Меня не волнует, даже если ты премьер-министр задницы моей девушки, — говорил Чад, наставив на Джона испачканный в бримстоуне палец. — Вы не пройдете, пока на вас не будет роликов. Видишь табличку?
Мне не было видно, на что он указывает, но я знала, что это такое. Штука, которую он предлагал им прочитать, была размером три на пять футов и занимала почти всю стену позади него. Красные буквы были обведены черным.
— Это возмутительно, — заявил Джон, его голос сочился отвращением. — Мы просто хотим кое с кем поговорить пять минут.
Чад откинулся назад и отхлебнул пива.
— Как будто я раньше такого не слышал.
На скулах Трента заиграли желваки.
— Две пары девятого размера, — сказал он, стараясь не дотрагиваться до чего бы то ни было.
Джон повернулся, на его угловатых, ястребиных чертах отражалось удивление.
— Сэр?
— Заплати ему, — бросил Трент, когда Чад уже положил на прилавок две уродливые пары коньков, одаривая Джона сдобренной дерьмом усмешкой.
С таким выражением лица, будто он охотнее лизнул бы асфальт, дылда вытянул длинный бумажник из внутреннего кармана пальто. На вид ноги Джонатана были больше девятого размера, но целью было пройти на каток, а не идти кататься.
Трент оставил Джонатана расплачиваться с Чадом, а сам повернулся к катку. Его светлыми волосами заиграл легкий ветерок, поднимаемый проносящимися мимо людьми. Эльф споткнулся, когда увидел, что я наблюдаю за ним, и я помахала ему рукой. Не сводя с меня глаз, Трент рванул вперед, изловчившись пройти через вертушку, не дотронувшись до нее.
Моя улыбка из злорадной превратилась просто в злую. Чего ему надо, в самом деле? — думала я, задаваясь вопросом, связано ли это с его небольшими каникулами в Безвременье; если так, то придется его очень сильно разочаровать. Я не собираюсь работать на него, но бесить Трента входит в топ моих любимых занятий.
Самодовольно улыбаясь, я взглянула на Маршала. Некоторое время он еще пробудет там, поэтому когда Трент направился ко мне сосредоточенной походкой, я просто сошла с ковра обратно на дощатый пол.
— Морган! — воскликнул Трент, и я покатилась на роликах задом, послав ему бесстыдный поцелуй розового кролика.
Наморщив лоб, он смотрел, как я начала танцевать под музыку. О Боже, это был «Magic Carpet Ride», и в центре катка образовалось свободное место.
К тому времени, как я сделала круг, Джон уже присоединился к Тренту, зашнуровывающему коньки. Он собирается выйти сюда? Святое дерьмо! Он должен облажаться. Для Трента вполне нормально выслеживать меня, если он хочет помахать передо мной деньгами, но обычно он ведет себя спокойнее.
Я описала еще один круг, проматывая в голове нашу последнюю встречу. Я ведь не сделала ничего такого, что могло бы его настолько задеть, правда? Поймите правильно, выводить Трента из себя — очень веселое занятие, но этот человек, если на самом деле захочет, может меня убить. Конечно, маленький грязный секрет его нелегальных генетических лабораторий мог бы открыться, и его империя бы рухнула, но, дьявол, Трент мог бы это сделать, просто чтобы досадить мне.
Когда я вышла на третий круг, Джон уже стоял в одиночестве. Я быстро осмотрела каток, пока не нашла глазами Трента, двигающегося легко и уверенно. Он умеет кататься на роликах?
Было бы забавно покататься с ним наперегонки, но здесь было слишком много народу в незащищенных костюмах, и кроме того, я, наверное, уже довела его до предела. Среди прочего, этот парень — король наркотиков.
Сгорая от любопытства, я проверила, на месте ли мой шарф, а затем снизила скорость, чтобы позволить не в меру тощему Шварцнейгеру меня объехать, а Тренту — догнать меня.
— Рэйчел, — сказал эльф, занимая место рядом со мной, и я почувствовала себя неуютно, когда он посмотрел на мой шарф так, будто знал, что находится под ним. — Вы невероятны. Вы знаете, что я хочу поговорить с вами.
— Ну, так я здесь, — улыбнулась я, убирая выбившийся локон. — Кроме того, я всегда хотела увидеть мировую власть на роликах. Вы катаетесь действительно хорошо — для убийцы.
Его зеленые глаза сощурились, а челюсти сжались. Я наблюдала за его усилиями сохранить самообладание. Господи, я наслаждалась тем, что давила на его больные места. А его явно заботит, что я о нем думаю.
