Снова раздался смех. Верм подошел ближе.
— Вы знаете, как меня зовут, — потрясенно сказал он. — Это круто.
Я отдал ему папиросу.
— Да, и поскольку Джека здесь нет, я бы сказал, что вы с друзьями выбрали не очень удачное место для своих посиделок.
— У вас, ребята, похоже, не все шарики на месте, — сказал один из парней, вызвав очередной взрыв смеха.
Ридрек задумчиво рассматривал мальчишек. Я чувствовал, как его разум изучает их затуманенные наркотиком мысли. Я порылся в кармане и вынул пачку купюр. Нужно что-то предпринять, прежде чем у Ридрека снова разыграется аппетит. Впрочем, сейчас он был сыт. Привалившись к могильному камню, он лишь лениво наблюдал, как я передаю деньги Верму.
— Уведи отсюда своих друзей, — сказал я, мягко, но настойчиво оплетая сознание Верма паутиной собственных мыслей.
— Но я хочу остаться, — пробормотал он, не сводя взгляда с Ридрека. Дурная привычка — приставать к вампирам.
— Ты слишком голоден, чтобы остаться, — уверил я Верма. — Тебе так хочется есть, что ты сдохнешь, если не побежишь к «Дэнни» сию секунду.
Не знаю, чувствуют ли смертные такой зверский голод, какой я транслировал Верму в мозг. В детстве мне порой случалось класть зубы на полку, но как вампир я был более чем сыт и надеялся, что Ридрек испытывает сходные чувства. Впрочем, это не помешает ему убить просто так, развлечения ради.
— Ступай! — приказал я.
Мальчишки поднялись на ноги и, все еще хихикая, исчезли в темноте.
Ридрек осклабился.
— Так я и думал! Что тебе до этих щенят? Они все равно когда-нибудь умрут.
— Просто я немного устал и слегка переел, — солгал я. — А теперь, когда здесь наконец-то стало тихо, собираюсь поспать.
Ридрек был изрядно пьян. Он шатался и явно не испытывал ни малейшего желания ворочать десятифутовую бетонную плиту, преграждавшую вход в фамильный склеп. Я же чувствовал себя так, словно мог свалить автомобили, припаркованные вдоль улицы, в одну огромную кучу. Если захочу, разумеется.
Нет, сегодня мне поспать не удастся.
Ридрек заполз под груду костей прежних обитателей склепа. Он уснул, едва приняв горизонтально положение. Вид давнего врага, сонного и беспомощного, снова всколыхнул мою ненависть. Я подумал, что могу убить его прямо сейчас и отправиться в ад вслед за ним. Но сперва я должен был повидать Элеонору — в последний раз. Если завтра Ридрек убьет меня, после такой грандиозной ночи умирать будет не жалко. Единственное, что я мог сделать — оставить склеп открытым в надежде на то, что солнце застанет Ридрека спящим. Я сдвинул массивную плиту, оставив своего ненавистного создателя под звездами. А потом, не чуя под собою ног, кинулся к Элеоноре.
Я опустился на стул возле кровати Элеоноры, благодаря судьбу за то, что она сегодня одна. Довольно нынче убийств, теперь мне потребны другие упражнения. Вдобавок смерть клиента дурно сказалась бы на бизнесе моей подруги. Ведь мы живем в цивилизованном мире…
Моя кожа пылала. Он нее исходил такой жар, что Элеонора не могла его не почувствовать даже на расстоянии. Она вздохнула во сне и стряхнула с себя одеяло. Я с удивлением увидел, что Элеонора одета в мужскую рубашку с длинными рукавами. Отчего-то мне казалось, что женщины ее профессии спят без одежды. А в следующий миг я с еще большим изумлением и радостью понял, что это моя собственная рубашка. Ладно, не проблема. В скором времени Элеонора разденется донага.
Я поднялся со стула, намереваясь разбудить ее, но тут Элеонора вздрогнула и села в постели, будто я уже притронулся к ней. Может быть, она услышала безмолвный зов? Ведь мой разум и тело были заняты только мыслями о ней.
— Кто здесь? — спросила она и целомудренно натянула простыню на голые ноги. Сонная, теплая, такая уязвимая… Я почувствовал, как нарастает мое возбуждение.
«Ты ведь уже догадалась, — мысленно прошептал я, — не так ли?».
— Уильям?… — Элеонора зажгла свет и ахнула, увидев меня — Что… что с тобой?… — В ее голосе я услышал страх. Она умела притворяться, но сейчас была искренна.
Я подошел и сел на краешек кровати. Но вместо того, чтобы кинуться мне в объятия, Элеонора отшатнулась, не сводя с меня испуганных глаз.
— Ты… сегодня какой-то не такой… И на тебе кровь…
— Да? Не такой? — Возможно. Как знать? Я ведь не мог увидеть своего отражения.
Моя кровь едва не кипела от желания. С превеликим трудом я сдерживал свои порывы, но чувствовал, что еще немного — и уже не смогу совладать с собой.
— Твои глаза. Они… — Элеонора отвела взгляд.
Я протянул руку, чтобы погладить ее по щеке, и увидел кровь под ногтями. Разумеется, в своих ночных похождениях я не потрудился вычистить ее. Могу себе представить, как я выгляжу и как пахну. Этой ночью мне было не до внешнего лоска. Хотелось только крови, а потом — секса.
«Давай же, давай!» — кричало тело.
— Я пришел поиграть с тобой, — сказал я, запуская пальцы в волосы Элеоноры.
Она осторожно накрыла ладонью мою руку, но на лице ее отражалось сомнение. Может быть, мой вид сделал нашу игру чересчур реальной?
— Не хочешь ли зайти в ванну? Обработать порез на груди?
Я высвободил руку и скинул пальто.
— Не сейчас, моя девочка. — Скорей же! Скорей! — Скоро встанет солнце.
Секунду спустя я уже был раздет и зубами сдирал с Элеоноры рубашку. Она закричала, когда я вошел в нее, и всадила ногти в мою горячую кожу, но сопротивление я едва ощутил. Элеонора принадлежит мне, и я буду трахать ее в свое удовольствие. С чувством, с толком и с расстановкой. Хотя какая уж тут расстановка? Я имел мою женщину как дикий зверь, все глубже всаживая в нее свою плоть. Элеонора снова закричала, и я с трудом перевел дыхание, остановившись на миг, но по-прежнему оставаясь внутри нее.
Я вдавил Элеонору в простыни, и она перестала сопротивляться. Ее сердце стучало так, что казалось, будто кто-то долбит по моей груди сжатыми кулаками. Наконец она пошевелилась и слабо отпихнула меня.
— Отпусти…
Я перекатился на спину и потянул Элеонору за собой, так и не разъединившись с ней. Потом провел ладонями по ее животу и груди, поласкав татуированную змею от головы до хвоста. Я взял Элеонору за бедра и надавил вниз, все сильнее насаживая женщину на себя. Она пискнула и слегка поморщилась, а потом одарила меня неуверенной улыбкой. Мало-помалу Элеонора становилась собой — той женщиной, которую я знал. Высвободившись из моих рук, она начала двигаться в своем собственном ритме, и вскоре мы оба застонали, приближаясь к высшей точке наслаждения. Уперев руки мне в плечи, она выгнулась в оргазме, и я последовал за ней в пучины блаженства.
— У тебя кожа как огонь, — выдохнула Элеонора, соскальзывая с меня.
Я разглядывал лепнину, украшающую потолок. Это из-за крови. Это из-за убийств. Это то, что я есть на самом деле.
Слова предназначались не для ее ушей, но Элеонора напрягись, словно истина просочилась в нее сквозь мою кожу. Я приподнялся на локте и посмотрел на свою любовницу.
— У меня был интересный вечер.
— Вижу, — сказала Элеонора, проводя пальцем по заживающей царапине на моей груди.
Я был уверен, что она не захочет знать подробности. Стараясь отвлечь Элеонору, я погладил ее по животу, потом опустил руку ниже, лаская промежность. Пальцы тут же стали влажными.
— Кажется, я скучал по тебе.
— Кажется? — Она вздохнула и раздвинула бедра, побуждая меня продолжать исследования.
Я погрузил пальцы глубже в ее лоно, опустив взгляд, чтобы полюбоваться результатами своих
