— Десять лет назад? — переспросила Дебора. — Во Франции? Вы уверены, что здесь есть какая-то связь?
— О да, уверен.
Деборе пришлось подождать, пока он что-то съест, потом глотнет вина.
— Упомянутый джентльмен был потенциальным покупателем тела древнего царя, которое как-то попало в Америку в коллекцию мистера Диксона. Этот человек разыскивал его многие годы.
— Вы считаете, что Ричард имел к убийству какое-то отношение? — недоверчиво спросила она.
— Нет, — ответил Маркус. — На самом деле я считаю, что мистера Диксона убили те же люди, что и того человека. Они тоже разыскивали тело Агамемнона и были готовы на все, чтобы его получить. Во Франции оно ускользнуло у них из рук, и им понадобились годы, чтобы снова напасть на след. Думаю, человек, занимавшийся продажей, после убийства во Франции залег на дно, но убийцы все еще ждали, когда в начале этого года экспонат вернулся на рынок. Они помешали сделке, а остальное вы знаете.
— Ричард продавал тело? — спросила Дебора. Значит, он действительно прятал от нее коллекцию и не собирался выставить сокровища в их музее. У нее упало сердце.
Маркус кивнул. Сунул нераскуренную трубку в рот и пососал чубук.
— Да. Оно находилось в руках мистера Диксона, вероятно, с тех пор, как покинуло Францию десятилетие назад. Мистер Диксон решил его продать и навел убийц на след, когда начал зондировать почву.
— Годы спустя? — не поверила Дебора. — Чтобы люди были готовы убивать — по меньшей мере дважды — и ждали десятилетиями ради мертвого тела? Почему оно для них столько значит?
— Это самая потрясающая из когда-либо сделанных исторических находок, — с горячностью ответил Маркус.
— Боюсь, не все с вами согласятся, — заметила она.
— Коллекционеры — странный народ, — сказал Маркус. — Их желания граничат с одержимостью. Ради подобного экспоната, ценного не только рыночной стоимостью, но и своей историей... некоторые люди пойдут на все, чтобы его получить.
Слова Маркуса звучали убедительно, а в глазах появился встревоживший Дебору блеск.
— Откуда вы узнали об этом? — спросила она.
— Я уже некоторое время ждал чего-то подобного. — Маркус холодно улыбнулся. — Я много лет знал о теле, погребальных украшениях и других забытых микенских сокровищах. Еще я знал, что, когда они пропали, их перевозили вместе с другими менее интересными или ценными предметами. Знал, что если я когда-нибудь найду хоть один из них, то нападу и на след тела Агамемнона. Один из этих предметов — совершенно особенный, возможно, даже уникальный. Пару месяцев назад он всплыл — в самом невероятном месте. Знаете где?
Он снова улыбнулся, на этот раз тонкой, сухой улыбкой, в которой не было настоящего юмора.
— Откуда мне знать? — ответила Дебора, раздраженная многозначительными намеками. — Я вообще не понимаю, о чем речь.
Маркус отложил трубку, подался вперед и взял обе ее руки в свои. Его пальцы были сильными и холодными; Дебора хотела вырваться, но он, крепко держа ее, наклонился ближе, внезапно по-волчьи оскалившись.
— Это, — сказал он, — носовая фигура испанского корабля начала эпохи Возрождения, наполовину женщина, наполовину змея. Вам она знакома, да, мисс Миллер?
Глава 31
Дебора вспомнила, как Ричард радостно показывал нелепую женщину-дракона. Месяца два или три назад, не больше. В одно прекрасное утро она пришла в музей — а фигура уже стояла в фойе во всей своей омерзительной красе. Она была там во время первого из недавних сборов пожертвований. Ее фотография появилась в газете...
— Да, — кивнул Маркус, пристально наблюдавший за Деборой. — Я не знаю, давно ли эта фигура у него или почему он вдруг решил ее показать, но, как только ее увидел, сразу понял, что это такое и вместе с чем ее перевозили. А если узнал я, то узнали и другие.
— Может, так и было задумано, — сказала Дебора. — Если он надеялся продать тело и сокровища, то и фигуру мог выставить с целью показать, что они у него.
Дебора посмотрела на еду и поняла, что больше не хочет есть.
— Что случилось? — спросил Маркус.
— Ничего, — соврала она.
— Вы пытаетесь понять, почему он так и не рассказал вам об этом. Почему не завещал коллекцию музею.
— Да.
— Не знаю, — мягко проговорил он. — И думаю, мы никогда не узнаем.
— Странно, правда? — сказала Дебора. — Работаешь с человеком много лет и думаешь, что хорошо его знаешь, а потом... — Она пожала плечами.
— Если бы только мы больше знали о том, кто еще мог бы связать нос корабля с Агамемноном...
— Тут еще один момент, — заговорила Дебора, сосредоточившись. — По вашим словам, Ричард должен был встретиться с двумя греческими бизнесменами. На приеме в тот вечер, когда его убили, присутствовали двое греков. Их не было в списке гостей, и сама я их не видела. Несомненно, они провели с ним какое-то время...
Появилась идея. Отчаянная надежда вернуть привычный образ Ричарда.
— Ричард был одержим Троянской войной, — начала Дебора. — И также был принципиальным человеком. Предположим, он некогда купил всю коллекцию. Многие годы изучал ее, пытаясь узнать, подлинная она или нет, с намерением выставить ее в музее. Но, — она говорила быстро, почти ничего не видя, просто размышляя вслух, — при этом он считал, что Агамемнон не должен находиться в Штатах. Его место в Греции. Ричард походил на Шлимана страстью доказать правоту Гомера, но был куда щепетильнее в вопросе о праве собственности. К нему обратились — или он сам вышел на них — некие греческие организации, занимающиеся древностями, может быть, даже греческое правительство. Он рассказал, что у него есть, и в доказательство своих слов показал носовую фигуру. Возможно, они пришли к соглашению: они забирают тело Агамемнона в Грецию, он сохраняет остальную коллекцию и выставляет ее в музее. Наконец представители греческой организации приезжают, чтобы осмотреть экспонат. Что-то идет не так. Или эти люди оказываются не теми, кем он их считал, или... — Дебора умолкла, внезапно опустошенная. Все это догадки, и никуда они не привели.
Маркус так не считал. Свет, горевший в ее глазах, теперь словно передался ему.
— Если вы правы, они попытаются доставить тело в Грецию. Везти его самолетом они не посмеют, значит, остается корабль.
— Как у Шлимана, — заметила Дебора.
— Нам нужно попасть в Коринф. — Маркус отложил нож и вилку, словно намереваясь отправиться немедленно.
— В Коринф? Зачем?
— Есть у вас путеводитель? — спросил он. — Какая-нибудь карта?
Дебора достала книгу и открыла на карте Греции.
— Смотрите, — Маркус указал на карту, — вот Афины. Любое судно из Соединенных Штатов в конечном счете придет в Пирей — сюда, но Пирей слишком крупный порт, контрабанду туда не повезут. Корабли идут через Средиземное море мимо Италии, а потом огибают Пелопонесс и проходят Киклады. Однако гораздо быстрее и проще пройти прямо в Коринфский залив и через канал. Там можно выгрузить любой сомнительный груз. По меньшей мере путь через канал позволяет сэкономить две-три сотни миль в открытом море.
— Если мы поедем в Коринф, — продолжал Маркус, — то узнаем, ожидаются ли суда, прибывающие
