— две тяжелые авиационные бомбы. Часовые механизмы взрывателей показывали — до взрыва оставалось двадцать семь часов!
К этому времени в помощь гвардейцам Ю. М. Пергамента был выделен 6-й батальон инженерных заграждений под командованием капитана М. М. Куща.
Можно было только удивляться и восхищаться умением и мужеством наших саперов. Ведь в то время надежных способов поиска мин замедленного действия не было. Имевшиеся миноискатели и стетоскопы были бессильны против МЗД, установленных на большой глубине. Основным оружием были щупы да лопаты. А главное, конечно, мужество и умение.
Советскими саперами в Гомеле было спасено от разрушения много крупных зданий и промышленных предприятий. Саперы 8-го гвардейского батальона разминировали: электростанцию, клуб водников, общежитие железнодорожников, Госбанк, городской театр, Дом специалистов, Дом коммуны, школу № 27. Минеры 6-го гвардейского батальона обезвредили мины замедленного действия в педагогическом институте и в школе на Рогачевской улице.
На двадцатый день после освобождения города наши саперы оцепили угрожаемые здания, проверили, чтобы в них никого не было.
К исходу двадцать первых суток в городе произошло всего два взрыва. Одна мина сработала в устое железобетонного железнодорожного виадука. Никаких жертв при этом не было, а движение поездов было восстановлено через три часа. Другая взорвалась в полуразрушенном здании бывшей немецкой полевой жандармерии. Это помещение не предназначалось для размещения войск или гражданского населения, и саперы особенно его не проверяли.
Однако доклад командованию фронта о разминировании Гомеля получился не совсем удачным…
В штабе бригады подготовили большую аккуратно выполненную схему Гомеля. На ней различными значками отмечались заминированные здания, проверенные и с обезвреженными взрывными сюрпризами. В правом нижнем углу схемы стояла замысловатая, с завитушками, подпись подполковника Г. Н. Соколова.
Где-то около полуночи Иоффе вызвали к генералу Прошлякову. Вместе с отчетом о разминировании Гомеля комбриг захватил и схему.
…Крепкий сон был прерван шумом в соседней комнате.
Взглянул на часы: половина четвертого. Слышу, как на непривычно высоких нотах комбриг отчитывает Соколова:
— От вас, Георгий Николаевич, никак не ожидал такой небрежности! Нужно отвечать за подписанное…
Оказалось, что А. И. Прошляков решил показать схему разминирования командующему фронтом. Генерал армии К. К. Рокоссовский отметил хорошую работу саперов и неожиданно заинтересовался домом № 61 по Одесской улице, отведенном для его размещения. Здание было отмечено как заминированное… Как ни старались Прошляков и Иоффе объяснить, что дом тщательно проверен и отметка сделана чертежником ошибочно, доклад кончился далеко не так удачно, как начался…
Разминирование Ново-Белицы и Гомеля было хорошей школой для минеров бригады. Однако мы понимали, что от отступающих гитлеровцев можно ожидать любого коварства. Знали, что впереди еще много будет различных взрывных ловушек и сюрпризов!
Однако снова встретиться с минами замедленного действия нам пришлось только почти через три месяца — в конце февраля 1944 года (я несколько нарушаю хронологию и забегаю вперед).
В это время штаб бригады и 8-й гвардейский батальон специального минирования находились в лесу недалеко от города Калинковичи. Буквально на глазах в заснеженном лесу выросли землянки для штабных помещений и личного состава, соорудили клуб. Утром 22 февраля в штаб бригады позвонил командир 8-го батальона подполковник Пергамент и с едва сдерживаемой гордостью пригласил:
— Приходите вечерком на баньку с паром…
Мы рассчитывали, что по крайней мере до 23 февраля пробудем на отдыхе. День Красной Армии решили отметить митингом, концертом самодеятельности, ну и хорошей банькой с паром. Однако планам нашим не суждено было сбыться.
Около полудня 22 февраля из штаба инженерных войск было получено приказание: сразу же после освобождения города Рогачев приступить к его разминированию.
Выполнение этой задачи было поручено заместителю командира 8-го батальона гвардии капитану М. П. Болтову. В его распоряжение выделялись роты капитана Н. В. Рыбака и капитана И. А. Соловьева.
К этому времени, ломая упорное сопротивление врага, войска 3-й армии под командованием генерал- лейтенанта А. В. Горбатова форсировали Днепр и завязали бои на подступах к Рогачеву. Части 41-го корпуса генерал-майора В. К. Урбановича совершили смелый обходный маневр по лесам и болотам и во взаимодействии с силами, действовавшими с фронта, к утру 24 февраля освободили Рогачев — важный опорный пункт противника на бобруйском направлении.
Наши минеры вошли в Рогачев на рассвете — сразу же за передовыми частями. На западных окраинах города еще раздавались пулеметные и автоматные очереди. Кое-где еще горели подожженные отступавшими фашистами здания, в воздухе пахло гарью, от многочисленных пожаров почернел свежий, выпавший ночью снег…
В городе почти не было многоэтажных кирпичных домов. Не много уцелело от огня и деревянных. В первую очередь минеры начали осматривать самые крупные строения.
Разведкой двухэтажного деревянного здания райисполкома руководили капитаны Болтов и Меламед. Свежевыпавший снег затруднял поиск мин — он скрыл все демаскирующие признаки их установки. Саперы вскрывали полы, проверяли щупами все подозрительные места, отрыли много шурфов с внешней и внутренней стороны фундамента. Все безрезультатно!
— Не может быть, чтобы райисполком не заминировали, — сказал Болтов. — Надо искать… Кстати, есть сведения, что здесь работали наши старые знакомые из «Зондеркоманды-29».
Но и новые поиски оказались тщетными. Случайно капитан Меламед обратил внимание на небольшой снежный холмик во дворе. Когда сняли снег, обнаружили кучу свежевырытой земли.
Все насторожились: видимо, где-то рядом гитлеровские саперы отрыли котлован для установки мины. Снова роют в мерзлом грунте шурфы. На руках саперов появляются кровавые мозоли. Наконец удача — обнаружена мина с часовым взрывателем. Осторожно извлекается «Ягд-Федер-504».
— Ого! — взглянув на взрыватель, не удержался капитан Болтов. — Установлен на двое суток. Значит, до взрыва оставалось не больше десяти — двенадцати часов! Решили гитлеровцы нас перехитрить!
Эти взрыватели имеют точность срабатывания в пределах плюс-минус нескольких часов. Поэтому в данном случае, по инструкции, поиск мин запрещался из-за возможных взрывов. Оставалось только одно — предупредить войска и мирное население об опасности.
Капитан Болтов повез взрыватель полковнику Я. Я. Фогелю — командиру 120-й гвардейской стрелковой дивизии, освободившей город.
— Товарищ полковник, город заминирован, — волнуясь, доложил капитан. — Прошу дать указание срочно вывести войска и жителей из всех зданий, бывших немецких блиндажей и землянок!
— Ну, ну, без паники, — спокойно сказал командир дивизии. И после короткого размышления добавил: — Дело серьезное, нужно доложить командиру корпуса.
Генерал-майор В. К. Урбанович воспринял сообщение о минах замедленного действия довольно нервозно.
— Почему все мины до сих пор не обезврежены! — накинулся он на Болтова. — Чтобы сегодня к вечеру доложили о разминировании города!
Капитан Болтов спокойно рассказал генералу о сложившейся обстановке, показал взрыватель.
Выслушав Болтова, генерал Урбанович приказал вывести все войска из помещений, на дорогах, ведущих к Рогачеву, выставить охрану и не пропускать в город мирных жителей, организовать патрулирование улиц.
Как и следовало ожидать, ночью в городе стали раздаваться взрывы. Утром установили, что сработали двенадцать мин. Погибло девять мирных жителей, пробравшихся мимо охраны в здания, был ранен один офицер.
