Мэри соскользнула на пол и подставила ему ягодицы, опираясь на колени и локти.
— Давай, — прошептала она.
Дойл вошел в нее сзади, чувствуя, как она отзывается на его движения.
— Давай. — Она снова задохнулась, когда он ускорил темп, стремясь достичь наконец оргазма. — Я хочу.
Дойл сжал ее бедра, надвигая их на себя, напряжение стало приближаться к пику.
Он видел пот, выступивший на ее спине, светлые волосы, прилипшие к ней.
ОН ДУМАЛ О ДЖОРДЖИ
Мэри протянула руку назад и погладила клитор. Теперь член Дойла двигался между ее пальцами.
И этого оказалось достаточно, чтобы он перешагнул через край и бурно кончил, с такой силой сжимая ее бедра, что едва не испещрил их синяками.
— О Иисусе! — выдохнул он сквозь стиснутые зубы. Его движения стали замедляться и наконец вовсе прекратились, когда утихли последние пароксизмы наслаждения.
Мэри тоже тяжело дышала, ее руки вцепились в ворс ковра. Почувствовав, что он вышел из нее, она повернулась и поцеловала его. С камина на все происходящее бесстрастно смотрела фотография отца.
Она подумала: что бы он сказал о Джеке?
Возможно, хотел бы узнать побольше об этом человеке, с которым и она-то едва знакома.
Дойл улыбнулся, взглянув на нее, и убрал волосы с ее лица.
Когда придет время, подумал он, трудно ли будет убить ее?
Глава 58
— Не мог же ты заполучить такое, работая в пабе?
Дойл почувствовал, что ее палец обводит контур глубокого шрама на его правой икре.
Голова Мэри лежала на ковре рядом с его ступнями, и девушка смотрела на него снизу вверх.
Ее левая нога упиралась ему под мышку, а правая покоилась на его груди.
Дойл нежно поглаживал ее ступню и время от времени приподнимал голову, чтобы поцеловать пальцы ног. Он легко проводил языком по ногтям и между пальцами.
Каждый раз, когда он делал это, Мэри постанывала от удовольствия.
Ее спальня была невелика, но, как и все остальное в доме, очень опрятна. На стенах висело несколько фотографий. Еще одна, на которой были запечатлены они с сестрой в школьной форме, стояла на туалетном столике.
— Откуда у тебя эти шрамы? — спросила она.
Но Дойл уже приготовил ответ.
— Несколько лет назад я работал в Дублине, в магазине на Графтон-стрит, — начал он. — Мы вставляли стекло в световой люк, и я провалился в него. Все это наделали осколки.
Миг она внимательно смотрела на него, потом прикоснулась к другому шраму на бедре. Круглая ямка. Очень похоже на пулевое ранение. Что он скажет теперь?
Дойл продолжал массировать ее ступню.
— Твоя сестра... — Он кивнул в сторону фотографии. — Что с ней случилось?
Мэри молчала.
— Я спросил...
— Я слышала, о чем ты спросил, — резко оборвала она его и откатилась в сторону.
— Хорошо, давай замнем эту тему, — сказал он, когда Мэри уселась на край кровати.
— Она не умерла, — ровным тоном произнесла Мэри. — По крайней мере, была живой, когда я в последний раз ее навещала. Хотя такое существование трудно назвать жизнью.
Дойл присел рядом с ней. Его поддельное участие оказало свое действие. Она снова легла на кровать, и он прикрыл ее простыней до пояса.
— Что же случилось? — спросил он и выслушал рассказ о том, как стреляли в сестру и ее друга. В результате чего Коллет до конца дней своих останется в больнице.
— Они убили и твоего брата! — воскликнула она. — Так что ты знаешь, какие чувства испытывают при этом. Ты говорил, что хочешь отомстить ОСД, англичанам, всем этим подонкам. — Ее глаза сверкнули. — Но я испытываю не только горечь, горечь и гнев, но и стыд тоже. Она моя родная сестра, а я до сих пор не могу найти в себе силы, чтобы взглянуть на нее, прикоснуться к ней. Из-за этих ублюдков она не может самостоятельно даже сходить в туалет. Вот что они сделали с ней.
Дойл кивнул.
— Поэтому ты и присоединилась к ИРА? — тихо спросил он.
Она резко села, оттолкнув его.
— Откуда ты знаешь?
— Бинчи рассказал мне. После того, как ты приходила получать с него деньги.
Она подозрительно посмотрела на него.
— Я восхищаюсь тобой, — продолжил он. — Ты хоть что-то делаешь.
— У Бинчи слишком длинный язык, — ответила она, снова ложась рядом с ним.
Дойл перекатился по кровати и потянулся к сигаретам, повернувшись к ней спиной.
— Он не видел в этом ничего плохого, — сказал охотник за террористами, выпустив облачко дыма.
Он услышал, как за его спиной открылся выдвижной ящик, услышал металлический щелчок.
Дойл мгновенно сообразил, что это клацанье взведенного пистолетного курка.
Когда он повернул голову, Мэри уже навела на него «чезету».
Он медленно встал.
— Мне действительно очень хотелось бы, чтобы Бинчи ничего тебе не рассказывал, Джек, — тихо сказала она.
Дойл быстро взглянул на пистолет, а затем перевел взгляд на Мэри. Даже если он и испугался, на его лице это не отразилось.
— Ты собираешься меня убить только потому, что я кое-что узнал о тебе? — спросил он.
СУКА ХРЕНОВА.
Она выдержала его взгляд.
Дойл не сдвинулся ни на дюйм.
ДАВАЙ. СДЕЛАЙ ЖЕ ЧТО-НИБУДЬ.
У него две возможности. Броситься на нее, отнять пистолет и убить, потеряв таким образом еще одну нить, или...
ИЛИ ЧТО?
Или дождаться, пока она спустит курок.
И ОТСТРЕЛИТ ТЕБЕ БАШКУ, МАТЬ ЕЕ ТАК.
— Откуда мне знать, могу ли я тебе доверять? — сказала она.
— Ниоткуда, и, если ты испытываешь ко мне недоверие, тебе лучше меня убить.
ШАНС НЕВЕЛИК.
Она подняла пистолет на уровень его глаз.
ВАЛИ ЕЕ СЕЙЧАС. НЕ ПОХОЖЕ, ЧТО ОНА ПРОМАХНЕТСЯ С ТРЕХ ШАГОВ.
ВОТ ХРЕНОВИНА.
— Мне не хотелось бы делать это, — сказала она.
— Тогда не делай, — спокойно проговорил Дойл, — никто тебя не заставляет.
— Я не могу верить тебе, Джек.
— А что, если бы смогла?
Она посмотрела озадаченно.
— Есть способ для этого, — заверил он ее.
— Интересно, в чем же он?
Внезапный стук в парадную дверь застал обоих врасплох.
Глава 59
Они не сдвинулись с места.
Дойл и Мэри смотрели друг на друга, а удары в дверь становились все громче и настойчивей.
— И что ты намерена делать? — спросил Дойл. — Пристрелишь меня или дверь пойдешь открывать?
