считает тебя сволочью и быдлом, а себя при этом полагает на белом коне. Прямо скажем, трудно — и не много найдется желающих!
Вот так на ровном месте появляется предвзятое отношение, из-за которого потом с некоторыми приключаются немалые беды. И раз уж нашлись такие, кому угодно было при нашем появлении кривить ебла — то чего удивляться, что нам это потихонечку стало надоедать?
Так что по разным берегам реки расположились вовсе не персонажи из мрачных басен Сапковского. Не вознеслись на этот раз к небу стены Башни Ласточки, и не полилась, как надеялись многие, на землю кровь эльфов[114]. Подготавливая игру, Сопливобородый с помощниками не учли разногласий среди электората.
В представлении большинства, на нашем берегу обосновались гопники и сволочь: алкаши, наркоманы, быдло и палаточные крадуны. Никто из этой мрази, как полагали себе обитатели так называемого “правобережья”, про ролевые игры ничего не знает, и что самое главное — не хочет узнать. Тут поселились только “тупые файтеры” — ублюдки, которые только и знают, как дуплить друг друга двухметровыми кольями и плющеной арматурой. Настоящие ролевые игры — то есть театралка, культура хиппи и глубинная экология — не имеют со всем этим безобразием ничего общего. Это, так сказать, imaginations from the other side.
Мы же себе ситуацию видели немного иначе. Кучка гондонов — занавесочников и педерастов, мастеров “театралки” и почитателей женских обтягивающих лосин — хуй знает как проникла в наше движение. Теперь они ебут честным гражданам мозг своими дебатами по поводу того, как люди на играх должны себя “правильно” вести. А назавтра четверо таких спорщиков объединяются с еще четырьмя — и это уже называется “мастерская группа”. Послезавтра они выпустят собственные “черные списки” и будут определять, кому можно ездить на игры, а кому нельзя.
Вокруг таких мудаков мгновенно возникает целая группа подпездышей и стукачей. Ага, блядь, спешу уведомить — я видел, как такой-то с таким-то пили возле озера водку! В черные списки обоих! А у этого меч тяжелее двухсот двадцати грамм! Конфисковать! А вон тот человек на прошлой игре грубил “мастерам”! Ату его с полигона! Постепенно все вокруг пропитывается этой мерзостной вонью, а от очарования игр прошлого не остается и следа.
Всюду воцаряются бумажные сертификаты, настоящих боев теперь — хуй да нихуя, а те, что есть, идут в присутствии какого-то ебучего “посредника”. Собственное оружие надо регистрировать перед игрой у каких-то гондонов, чьи плоские рожи не успели даже толком примелькаться в тусовке. Мало того, приходят разнаряженые в лосины пидоры и начинают требовать за проведенную игру “организационные взносы”. Вы должны нам денег — заявляют тебе эти чумоходы. И вот тут уже может истощиться любое терпение.
Из-за этого всего отношения между людьми накалились и иногда сыпали по сторонам горячими искрами. Одна такая искра попала в Юру Алимова по кличке Тайбо, порвав ему рубаху и оставив во всю спину два налившихся кровью, расплывающихся синяка. Вышло это так.
Тайбо — непризнанный мастер боевых искусств, один из самых надменных и глупеньких питерских ролевиков. Превыше самого себя Тайбо верил в восточные единоборства, а конкретно — в малоизвестный стиль “дзю”, где весь успех достигается через вытянутые вперед средний и указательный пальцы. Большая удача — увидеть его посреди поляны упражняющимся в этом искусстве. Как летает из стороны в сторону его зеленый плащ-занавеска, как он приседает, как кричит и размахивает руками! В такие моменты на лбу у Тайбо, прямо под зачесанной направо толстенькой челкой, выступают от усердия капельки пота, а лицо делается такое, будто он тужится изо всех сил.
Но все это умилительное впечатление рассеивается в один миг, потому что под придурковатой личиной Тайбо скрывается властолюбивая, надменная натура. Тайбо не любил ждать, пока окружающие составят мнение о будто бы имеющихся у него сверхчеловеческих способностях, и с тремился сразу же расставить все точки над i. Поэтому в отношениях с людьми Тайбо требовал к себе такого уважения, которое соответствовало бы его мастерству единоборства и мистическим силам. И очень сердился, когда именно такое ему и выказывали.
В этот раз гневливость довела его до беды. Оскорбившись невинной шуткой, Тайбо раздухарился и решил испытать судьбу в поединке, а в противники выбрал нашего Крейзи. Сделал он это потому, что Крейзи свойственен вальяжный и располагающий вид, в нем совсем не видно злобинки. Кроме того, Крейзи был вооружен двухвостым кистенем, а не железной трубой, и это показалось Тайбо весьма обнадеживающим.
Чтобы выказать Тайбо особенное презрение как человеку нестоящему, Крейзи сначала прикурил косяк, а только потом принялся за дело. Он неторопливо пошел вокруг Тайбо, то и дело пригибаясь и срывая спелые ягоды земляники. На Тайбо он глядел едва ли в полглаза, а кистень держал в направленной вниз правой руке.
Тайбо намека не понял, а Крейзино поведение принял за нерешительность. Тогда в нем проснулась отвага — он с криком бросился вперед, угрожая Крейзи поднятым над головою мечом. Слишком поздно он понял, что таким образом целиком вошел в воздушное пространство кистеня. Два бойка на прочных капроновых шнурах, змеившиеся у Крейзиных ног, ожили и прянули вперед. Кабы Тайбо получше знал эти бойки, он предпочел бы сразиться с кем-нибудь другим, пусть бы даже и против железной трубы. Но тут он сам себя обманул, а в награду его оприходовало бойками и в корчах швырнуло на землю.
Поскольку мы не могли решить, сколько ему теперь полагается уважения, то оставили его и отправились по своим делам. Мы спешили — нам нужно было помочь одному человеку поскорее освоиться в ролевом движении. Эта помощь была необходима полненькому юноше, который вошел во все списки под очаровательным именем Бегемотик. Он был первый и единственный, кто по собственной воле прошел через целый Круг Игр[115]. Вышло это с ним так. Я увидел, как на одной из стоянок кто-то сидит и еле-еле ковыряет ложкой в котле с гречневой кашей. На лице этого человека была написана отупение и скука, он был чем-то похож на усталого жирного студента. Позарившись на кашу, я подсел к нему, и постепенно мы вступили в беседу. По ходу неё я узнал, что на игры Бегемотик ездит совсем недавно, буквально, это его вторая игра. Сообщив это, Бегемотик сразу же пожаловался, что к нему до сих пор еще не подошли более опытные ролевики и не указали Бегемотику на его “место”. Несколько удивленный, я решил разузнать, что это он имеет в виду.
— Что еще за “место”? — спросил я. — Не слышал про такое.
Как же так, удивился мой собеседник, разве появление нового человека не должно быть обозначено какими-то ритуалами? Разве не полагается ему пройти посвящение, после которого он сможет считать себя полноправным ролевиком? В голове у Бегемотика все перепуталось, воображение рисовало ему картины церемонии, отдаленно напоминающие обычаи стройотрядов или пресловутую “прописку”[116] на малолетке. Он сам напрашивался на обман, так что я не мог ему отказать.
— Так что же, — как мог более искренне удивился я, — ты еще не прошел всех требуемых посвящений? Ты же ведь уже на второй игре!
— Ну да, не прошел! — проглотил наживку Бегемотик, а потом обиженно добавил: — А никому и дела до меня нет!
Я утешил его и пообещал похлопотать, чтобы добиться для него скорейшего посвящения. Вот только, предупредил я, чтобы заслужить положение в ролевом сообществе, придется пройти через так называемый Круг Игр. Неофит, претендующий в будущем на высокое положение, должен будет пройти Большой Круг из двенадцати игр. Того, кто претендует на средний статус, ожидает Средний Круг из девяти игр, а Малый Круг размером в семь игр применяется только для незначительных ролевиков.
Каждая игра в круге представляет собой отдельное задание. В зависимости от качества его исполнения специальное жюри решает, засчитать игру или нет. Так что надо будет напрячься, а иначе и браться за это дело не стоит. По результатам пройденного Круга будет проведено посвящение — в тот ранг, на который изначально претендовал соискатель. Ничего больше добавить я не успел, так как жадный до бесплатных церемоний Бегемот уже принялся выспрашивать — где и когда? И не будет ли это слишком для него сложно?
Я утешил его и пригласил вечером приходить за посвящением на нашу стоянку. Увидав, как плотно я сел Бегемотику на уши, братья тут же разослали по всему полигону весть: ближе к вечеру мы планируем грандиозное глумление! И пригласили разных уважаемых и не очень людей прийти и глянуть на это незабываемое зрелище.
