— Серьезно?
— Нет. Полагаю, у вас это называется телепортацией. Наши старейшины могли перемещаться на короткие расстояния. Поэтому-то мы и начали задумываться об иных мирах.
— Почему?
— Нам же надо перемещаться через что-то, так ведь?
— Наверно, — Тони прикрыл глаза, когда она втиснулась в щель всего на пару сантиметров шире самой машины. Когда он снова их открыл — дождавшись, что силы притяжения придут в норму, то заметил кое-что на приборной доске. — А машина едет без бензина благодаря магии?
— Что? — она проследила за его взглядом. — Нет. Датчик сломан, так что я заправляюсь в зависимости от… Да уйди ты с дороги! Сегодня пленных не беру!
Мысленно уговаривая внедорожник перед ними прибавить газу, Тони нахмурился:
— Ты была старейшиной?
Пауза продлилась достаточно долго, чтобы он успел понять важность ответа. Или потому что она готовилась слегка потеснить внедорожник.
— Была.
Тони облегченно вздохнул, когда машина перед ними повернула.
— Как Дамблдор или Гендальф?
— Не такой волосатой.
Он нахмурился еще сильнее. Арра была не молода, но и старой бы Тони ее назвал. Не разбери какой возраст. Если бы ему предложили угадать, то он, глядя на седину и морщины около глаз и рта, сказал бы пятьдесят пять. Но только в качестве меры предосторожности — после определенного возраста лучше говорить меньше. Но Арра, как бы она ни выглядела, человеком не была. По крайней мере, не из этого мира. И черт их разберет, с какой скоростью люди старились там. Кроме того, Арра была волшебницей — они скорее всего вообще старились по-другому.
— Старейшиной? Или самой главной волшебницей?
Она долбанула кулаками по рулю.
— Здесь поезд может проехать! Чертов Гео, выбери уже полосу и езжай по ней!
Гео вильнул вправо так резко, будто его оттолкнула невидимая огромная рука. И Тони подозревал, что он мог и не ошибиться.
— Нет.
— Нет? — одной рукой Тони уцепился за переднюю панель, почти оставляя вмятины на дешевом виниле, другой — за край сидения. Но его все равно швыряло туда и обратно в пределах привязного ремня.
— Нет, я не была главной.
В ее исполнении эта фраза прозвучала несколько по-другому. Почти с обидой. Она считала, что была достойна этого места? Тони мысленно добавил еще один вопрос к своему списку и вернулся в его начало.
— Что ты делала в моей квартире?
— Сама не знаю. Ты и твой Ходящий в ночи единственные, кто знают меня. А солнце уже встало…
Это было похоже на правду, поэтому он принял ответ.
— Куда ты отправилась вчера?
Она вздохнула так глубоко, что лобовое стекло слегка запотело.
— В Уистлер. Надеялась найти ЧБ и всем ему рассказать, идиотка.
Опять эта интересная интонация. Все? Он подозревал что во «все» Арры входили вещи, о которых он не знал. Но прежде, чем Тони успел уточнить, она продолжила:
— Я увидела его с дочерьми и поняла, что мужчина, которого успешно дурят восьмилетняя и одиннадцатилетняя девчонки, не сможет мне помочь.
— Сурово.
— Возможно. Или я просто струсила в последнюю минуту и сбежала.
Учитывая все произошедшее, во второй вариант Тони поверил охотнее.
— Ты же понимаешь, что если нас остановит полиция, домой ты попадешь намного позже?
— Полиция не видит эту машину.
— Черт!
— Я могу перемещаться из одного мира в другой, а тебя впечатляет это?
— Это я понимаю лучше. И еще… — еще один светофор переключился, красный свет не горел и двух секунд, — меня впечатлили личинки.
Уголок ее рта приполнялся в чем-то, напоминающем улыбку.
— Пойдет. Что стало с девушкой?
— С какой девушкой?
— Кейт.
— Ты знаешь о ней?
— Я была там. И видела. Я должна была увидеть, — ее тон только удлинил список его вопросов, хотя новые Тони еще не облек в слова.
— Генри отвез ее домой, — по крайней мере он так полагал. Когда Тони высадили у его дома, Кейт, развалившаяся на чистом сидении без сознания, по-прежнему улыбалась. Он напомнил себе, что Генри можно доверять, разделся и завалился в постель. Сон не заставил себя ждать. Сейчас Тони пожалел, что об этом вспомнил — ночной кошмар покадрово начал перематываться перед глазами. Воспоминания прервал голос Арры:
— Вы придумали, как обойтись без меня.
— С тобой проще.
— Не всегда.
Ладно. С этим пора заканчивать.
— Хватит уже это делать.
— Что?
— Добавять слои. Говорить с тобой — это как открывать какую-то матрешку. За одной идет другая. Я понимаю, что ты все обдумываешь, перебирая прошлое, — я правда понимаю! Но каждый раз, когда ты открываешь рот и произносишь что-то, то намекаешь еще на шесть-семь вещей одновременно. При этом не даешь мне въехать в то, что говоришь! Я или уж буду героем, или буду разбираться во всем этом дерьме!
Ого. Это еще откуда взялось? Самое обидное, ему даже не полегчало.
— Может, я просто поведу машину?
— Да. Может быть.
Визжа шинами, машина залетела на свое место на кооперативной стоянке. Арра заглушила машину, перекинула Тони ключи и исчезла. Влажный воздух ударил в открытое окно, заполняя освободившееся пространство.
Он сглотнул, прочищая заложенные уши:
— А я пройдусь, окрестностями полюбуюсь…
Тони потратил кучу времени, прежде чем разобрался, к чему подходил каждый ключ, и запер машину. Когда он добрался до квартиры, то обнаружил, что Уизби уже зарылся с головой в миске с едой. Зазу видно не было. Сбросив рюкзак, Тони прошел на звук голоса Арры в гостиную и обнаружил ее на полу; голова была засунута под диван, зад задрался вверх. Тони поморщился и отвернулся.
— Я же попросила прощения. Ну что тебе еще надо? — отчаяние все сильнее отдавалось в каждом слове.
— Все в порядке?
— Она заставляет меня расплачиваться.
— Расплачиваться?
— За то, что я ее бросила, — Арра села на колени, — никто не умеет так внушать вину, как
