кошки.
— И тебя не было всего одну ночь.
По тому, как Арра прищурилась, было понятно — она услышала подтекст. Подумай, какого ей будет, если ты бросишь ее вообще. Но ответила Арра только:
— Достань из корзины ящерицу с запахом кошачьей мяты. Это ее любимая игрушка.
Тони ухватил то, что больше всего напоминало ящерицу, и кинул через комнату.
— Это не ящерица, это утконос!
Чего?
— Кому в голову пришло делать игрушечного утконоса?
— Утконосов. Я закупаюсь ими на сувенирной ярмарке, — она снова нырнула под диван. — Зазу, милая, посмотри, что у меня есть.
— Уже почти без пятнадцати десять. У нас нет на это времени.
Арра снова отползла назад.
— Ты это ей скажи, а не мне.
Тони поймал брошенного ему обратно утконоса. Когда Арра поднялась и направилась на кухню, до него дошло, что кошку из-под дивана теперь придется выманивать ему.
— Я ничего не знаю о кошках!
— Ну и хорошо. Тут явно нужен свежий подход.
Он подумал, как бы отказаться, но решил, что это бесполезно. Поэтому устроился около дивана. Зазу уставилась на него, засев на расстоянии, с которого ее не могла достать Арра. Секунду. Не могла Арра… Он, конечно, не был очень высоким, но как минимум на десять сантиметров выше волшебницы.
Ухватив кошку за переднюю лапу, Тони начал тянуть ее по деревянному полу и через секунду чуть не лишился кисти руки.
Но почему-то подействовало. То ли кошке хватило пролитой крови, то ли она так оскорбилась, что отказывалась сидеть под диваном и дальше, Тони и сам не знал. И не узнает, судя по всему. Главное, что, когда он начал зализывать раны, Зазу гордо прошествовала на кухню, задрав хвост.
Тони пошел за ней с меньшим апломбом, посасывая запястье.
— Нахватался дурных привычек у своего вампира?
— Что? А… — он лизнул ранку в последний раз и опустил руку. — Нет. И он не мой.
Она поверила температуру алкоголя в кастрюле и начала добавлять травы.
— Он приходит, когда ты зовешь?
— Ну… Да, но…
— Я даже о кошках не могу такого сказать. Хотя большинство людей назовет их моими.
— Большинство?
— Некоторые понимают лучше. Передай мне лавровый лист.
Выполняя просьбу, Тони пытался определиться — должно ли его волновать, что запах теплой водки и кошачьей мяты теперь казался успокаивающим. Резкая боль в правой лодыжке заставила обратить внимание на властную черно-белую мордочку.
— Что?!
Арра ухмыльнулась и левой рукой перебросила ему бумажный пакет с кошачьей мятой, правой продолжая помешивать варево.
— Вот, попробуй это. Так чего ты так дергался, когда утром я появилась у тебя в квартире?
— Чего я так дергался? — он бросил на нее неверящий взгляд. — Даже не знаю. Может, потому что я только собрался позавтракать, а тут внезапно появляется волшебница, которую, возможно, захватила тень — если учитывать все твои исчезновения. Да и махать перед тобой членом планов не было.
— Ага, ясно.
Сначала Тони показалось, что она над ним смеется. Но лицо Арры оставалось серьезным.
— Термосы не потерял?
— Они у меня в рюкзаке.
— Принеси.
Если кому и полагалось дергаться… Он поставил термосы на стойку у плиты.
— Знаешь, утром, даже после того, как я понял, что тебя не захватила тень, я все равно волновался.
— Почему.
— Выглядела ты офигевшей.
— Офигевшей? — первый половник зелья с глухим звуком плеснулся на дно термоса. — Можно и так сказать. — По мере наполнения звук становился резче, не таким глухим. — Тень Алана Ву успела прикоснуть ко мне прежде, чем я ее уничтожила. Всего на секунду, но мне этого хватило, чтобы увидеть, что знает она, — Арра отставила первый термос и начала заполнять второй. — Одно дело гадать, что произошло дома, но видеть это — совсем другое.
— Извини.
— За что?
Он пожал плечами, смущенный вопросом.
— Не знаю. Канадская привычка.
Ее фырканье уже напоминало Арру, которую он знал. Отложив половиник, она по очереди прикоснулась к каждому термосу, пропев гласные, заставлявшие зелье сверкать. После всех этих фокусов в духе «Поддай мне лучом, Скотти!»,[11] заклинание казалось излишне… шикарным. Когда он упомянул об этом, Арра фыркнула.
— Всякое волшебство — это манипуляция энергией. Более слабые заклинания выглядят излишне шикарными, как ты выразился, потому что неопытным магам необходимо знать, что результат достигнут. Поэтому следовать их способу проще.
Тони так и не въехал в это «поэтому».
— И какова цена?
— Цена? — она замерла, прекратив закручивать крышку на втором термосе.
— Да, за все надо платить.
— Ты действительно выдающийся молодой человек.
Указывать на то, что лесть не являлась ответом на вопрос, было не вежливо, поэтому он умолк. Тони ждал, пока волшебница не закончит закрывать второй термос и не передаст ему первый. Он умел ждать. Когда Арра закончила с зельем, она наконец это тоже поняла. И вздохнула.
— Чем большим объемом энергии приходится манипулировать, тем больше отнимается силы у волшебника.
Тони кивнул. Это звучало логично. Засовывая зелье в рюкзак, он решил обойтись без банальных восклицаний: «Значит, ты сильная». За последние двадцать четыре часа Арра уничтожила тень, съездила в Уистлер и обратно, прошмыгнула в звуковой павильон, чтобы понаблюдать за ним с Генри, остаток ночи сражалась с личными демонами — возможно, не в буквальном смысле, но кто ее знает — проникла в квартиру Тони, замаскировала машину от копов, перенеслась к себе домой и сварила два литра зелья. Уровень, на котором она может манипулировать энергией: высокий. Личная сила волшебницы:…
— Еще минуту, я переоденусь.
— Переоденешься?
— Одежду сменю, — бросила она через плечо, направляясь к спальне. И добавила, закрывая дверь, — ты успеешь на студию до 11:15, только если я поведу. А от меня уже воняет.
Она была права. Насчет дороги, не насчет вони — по крайней мере по мужским стандартам. Он не знал, как к этому относятся женщины ее возраста. А вот дорожное движение по воскресеньям, да еще и в городе, наводило тоску.
Личная сила волшебницы: бесконечная, как батарейка Энерджайзер.
И вообще, с того момента, когда Арра вспомнила о кошках, у нее буквально сорвало тормоза — она не прекращала двигаться. И чем быстрее она двигалась, тем больше делала. И тем меньше ей приходилось думать о том ужасе, который принесла тень.
