И теперь, глядя на приближающуюся Тину, он поневоле представлял их с Генри, трахающимися как мартышки. Реально пугающая картинка.
— Тони, не забудь, что фан-клуб «Под покровом ночи» прибудет через полчаса. Они посмотрят на съемки, Ли и Мэйсон попозируют для фотографий, а потом…
— …пообедают. Тони, ты меня слушаешь?
— Да, извини. — Он заставил себя сосредоточиться.
— После обеда раздай им старые сценарии и выгони поганой метлой прежде, чем мы начнем… — Тина замолчала и прищурилась. — У меня что-то с лицом?
— Что?
— Ты на меня странно смотришь.
— Извини, — ему выпала слишком странная жизнь.
— Хватит извиняться, лучше начни меня слушать. Ты знаешь, как Питер относится к фанатам на студии. Так что все должно пройти гладко, или у нас будет неприятный денек.
— Э… Арра проосила меня кое-что сделать утром.
— Я слышала. Только проследи, чтобы фан-клуб не оставался без присмотра. Не знаю, что может быть хуже очередного фаната, запершегося в гробу Мэйсона.
К сожалению, Тони знал.
Три игры прервались на четверках — «ограниченные суждения помешают вашему продвижению». Что она пропустила? На чем зациклилась? На другом экране два черных валета не давали сделать завершающий ход.
— Идиотизм! — Арра с такой силой оттолкнулась от края стола, что кресло проехало через половину мастерской. — С таким же успехом можно предсказывать будущее по тарелке с овсянкой!
В животе заурчало. В попытках обнаружить источник беспокойства — хотя это слово слишком слабо отражало чувство полной обречености, заполнившего голову, как ядовитый дым — она пропустила завтрак. Возможно, голод отвлекал и не давал уловить смысл, таящийся в картах.
Возможно. Но едва ли.
Арра до самого конца продолжала предсказывать, не обращая внимания на разрушения, происходящие вокруг. Она видела судьбу города и волшебников. И знала, что никак не сможет ее предотвратить.
Никак.
Но здесь и сейчас до «никак» еще было время — а ведь могло и не быть.
Здесь и сейчас она должна была понять, где произошла ошибка.
Если волшебница не ошибалась, то в столе оставался батончик с воздушным рисом, который она утянула со столика с закусками на прошлой неделе. Не совсем еда, но за чем-нибудь получше пришлось бы подниматься наверх.
Медленно начав жевать — медленно, потому что батончик затвердел настолько, что делать это быстро не представлялось возможным, Арра очистила все экраны кроме одного. Может, если сконценрироваться на единственной игре…
Два черных валета.
И снова.
Слизывая последний кусочек пастилы из уголка пластиковой упаковки, она нахмурилась, глядя на часы в углу экрана. 11:02. Врата скоро откроются, и последняя тень попытается прорваться домой. Свет уничтожит ее. Тень знала, что осталась одна, но будет ли знать он, когда…
Арра уставилась на экран, не обращая внимания на упаковку, прилипшую к уголку рта.
В этом мире осталось две тени.
Не одна.
Две.
Каким- то образом еще одна ускользнула от ее заклинания. И неважно как. Необходимо предупредить Тони.
Но врата почти открылись.
Если ему понадобится помощь, чтобы их остановить…
Если она подойдет к вратам…
Но если не подойдет…
Заклинание, использованное при открытых вратах, послужит сигнальным огнем.
Сотни тысяч голосов умоляли о помощи. Цеплялись за нее. Тянули вниз, давя тяжестью своей нужды.
Тони сражался без нее. Когда он позвал ее, то предложил сражаться рядом с ним, а не вместо. Упрямо цеплялся за отринутую ей надежду.
Оттолкнувшись от стола, Арра развернулась и пробежалась взглядом по полкам. Что-то должно… Да! Одна из бейсбольных бит, подорванных в руках Рэймонда Дарка в эпизоде с сеточной клеткой в третьей серии. Руки в кадре, разумеется, принадлежали Даниэлю, а идея использовать алюминиевые биты — Ли. Хотя Мэйсон приписал заслугу себе во время второго дубля сцены, в которой Ли вытаскивал окровавленные щепки из плеча Рэймонда Дарка. Несмотря на ЧБ, возмущавшегося лишним затратам, Арра купила шесть бит, на трех попрактиковалась, две взорвала перед камерой, а одну припрятала на всякий случай.
Если остановить носителя, то можно задержать и тень.
Тони одновременно пытался одновременно и следить за временем, и беспокоиться о сотне неприятностей, которые могут произойти, пока он будет мешать тени вернуться в другой мир. В окружении людей, не поверивших бы правде, даже если бы ее официально подтвердил режиссер. При этом пытаясь избежать неприятностей с фан-клубом сериала. Неудивительно, что он слегка закрутился.
Мысль о том, что Арра сейчас сидела в безопасности в своем подвале, пока Тони спасал мир, доводила парня до белого каления.
Одного не хватало.
С трех попыток угадайте, куда его понесло. Первые две не считаются.
— Прошу прощения, но на съемочную площадку нельзя.
Поклонник, уже перебросивший ногу через край гроба Мэйсона, замер.
— Я только…
— Ага, знаю. — Тони кивком указал в сторону, из которой начали доноситься пронзительные визги. — Вроде, Мэйсон показался.
Он успел отойти в сторону прежде, чем его сбили с ног.
Выйдя в районе экранов, он по звукам восхищения предположил, что Мэйсон находится с другой стороны истерически подпрыгивающей и машущей толпы.
— Отлично. Просто здорово. — Похоже, Питер, повесивший наушники на шею, уже приготовился сгрызть сценарий. — Теперь его уже не вытащить на площадку.
— Извини.
Режиссер фыркнул.
— Думаешь, ты бы смог это предотвратить? А не страдаете ли вы от чересчур завышенного самомнения, мистер Фостер? Сам знаешь, между Мэйсоном и его восторженными поклонниками не встанет ничего. Особенно камеры. — Прищурившись, он покосился на приливы и отливы толпы. — По крайней мере, он хоть у нас на глазах — а то потом судебных процессов не оберешься.
