спиной было нелегко. Да еще, мешали всякие ветки, как злые собаки норовившие вцепиться ему в бока. Гоблину все время, казалось, что он слышит шум преследования позади.
Неожиданно, сидевший у него на плечах Найденыш, зацепился за крупную ветку росшую слишком низко над землей. Испугавшись, что на них напало неизвестное чудовище, Кыш-Пыш бросился наутек, на время, позабыв о малыше.
Он позволил себе остановиться лишь, когда почувствовал, что если сейчас же не передохнет, то просто, свалить как подкошенный. Оглядевшись вокруг, Кыш-Пыш понял, что Найденыша, Пуговичного человечка и Огневика остались в Темных Дебрях.
Сердце больно сжалось, как будто на грудь наступил медведь. Что будет с ними, ночью, в таком страшном месте? Кыш-Пыш уже готов был вернуться за ними, но… Темнота, клубившаяся под сенью скрюченных деревьев, показалась ему, гуще и страшнее самой ночи. Против воли, ноги гоблина понесли его совсем в обратном направлении.
— В своей норе я смогу пересидеть до утра. Ночь, это не самое лучшее время, чтобы разгуливать по лесу такому маленькому и беззащитному существу как гоблин. — убеждал он себя.
Но чем дальше Кыш-Пыш уходил от Темных Дебрей, тем сильнее охватывало его беспокойство за Найденыша. Ведь, он обещал Найденышу, что отведет его родителям, а вместо этого бросил его в самой жуткой части леса. В гоблине, внезапно, заговорил въедливый тонкий голосок, от которого было не возможно отвязаться или перестать слушать его. Кыш-Пыш пытался спорить с ним, но все было безрезультатно.
— Ты оставил малыша совсем одного, ночью, в Темных Дебрях, а сам трусливо бежишь в свою нору.
— Он вовсе не один. С ним Пуговичный человек и еще Огневик. Я уверен, вместе они обязательно выберутся.
— Кажется, ты забыл упомянуть еще про кого-то?
— Не правда, ни про кого я не забыл упомянуть.
— А как же волкодлаки?
— Тш-ш-ш, не упоминай про них ночью, только не сейчас, пожалуйста. — Кыш-Пыш закрыл рот своими длинными ушами.
— Значит, ты боишься волкодлаков?
Кыш-Пыш аж подпрыгнул на месте.
— Я же, кажется, просил тебя не упоминать про них ночью. Конечно, боюсь. Что за вопрос!
— Тогда почему ты оставил малыша одного в Темных Дебрях? Разве, там его не найдут волкодлаки? Он такой беззащитный и совсем не умеет бояться!
Кыш-Пышу было страшно даже представить себе это. Он зажмурился и потряс головой как бы желая вытрясти из нее все посторонние мысли.
— Замолчи немедленно, я не должен больше слушать тебя. Он сам позаботиться о себе.
— Значит, так ты поступаешь с друзьями?
— Он мне не друг, — выпалил Кыш-Пыш и поскорее зажал рукой рот, чтобы его совесть не смогла ему больше ответить. От этого спора голова у гоблина шла кругом.
На небо выкатилась большая серебристо-белая луна. И тут, в лесу дважды прозвучал голодный волчий вой. Кыш-Пыш похолодел, от хвоста до кончиков ушей. Ошибиться он не мог, вой раздавался именно из Темных Дебрей и это был голодный волкодлак.
Кыш-Пыш так испугался, но на этот раз не за себя, а за малыша, что совесть, наконец, взяла над ним верх, и он признался сам себе:
— Я оставил малыша одного в ужасном месте, а сам сбежал как последний трус. Если с Найденышем что-нибудь случится, я себе этого никогда не прощу. Клянусь железной ногой и рукой Вия, я отправлюсь в изгнание, в покрытый сажей город людей и останусь там жить, до конца своих дней! — торжественно пообещал он.
Уже больше не тратя время на раздумья, Кыш-Пыш бросился обратно в Темные Дебри.
Найденыш, неожиданно, очутился один посреди темного леса. Он сидел на спине у гоблина, когда тот нес его через лес, а потом его больно ударила ветка и он свалился на землю. Куда подевался гоблин после этого, он не знал. Если бы не фонаря с феем или как назвал его Кыш-Пыш — Огневиком, то малыш не смог бы разглядеть и кончика собственного носа. На всякий случай Найденыш решил позвать на помощь, вдруг, кто-нибудь, да отзовется.
— Мама, папа, вде вы? Мне стлашно!
Как будто в ответ на его зов, рядом, в темноте зажглось две желтых огонька. Найденыш не сразу понял, что эти огоньки были чьими-то глазами. Огоньки не спеша приблизились, и малыш услышал шумное дыхание зверя. В нос ему ударил сильный, неприятный запах мокрой собаки.
— Мама — только и смог выдавить из себя испуганный малыш, прижимая к груди Пуговичного человека.
Два желтых глаза не мигая, уставились на него из темноты. В просвете между деревьями, вынырнула большая молочно-белая луна. После чего, Найденыш смог разглядеть очертания лохматого зверя, похожего на волка. Только в детских книжках волка изображали гораздо меньших размеров и не таким страшным.
Запрокинув голову, волк дважды протяжно завыл на белую луну, потом выпрямился на всех четырех лапах и встряхнул могучее тело. Нападать на беззащитного ребенка он не спешил. Наоборот, Найденышу даже показалось, что зверь повернулся и уходит.
Волк прыгнул в сторону, где из земли торчал старый пень. Трижды оббежал против часовой стрелки вокруг пня, сжался как пружина, щелкнул клыками и прыгнул через него. В воздухе с ним случилось что-то невероятное. Волк перекувыркнулся через голову, жалобно взвизгнул и в кучу прошлогодних листьев, с другой стороны пня, прземлилсяи уже человек, а не зверь.
К удивленному и напуганному малышу подошел высокий бродяга, на ходу натягивающий на тощие плечи потертый, длинный плащ с рукавами.
— Что б я откусил свой хвост, если это не человеческий детеныш! — сказал бродяга грубым хриплым голосом. Сзади, между босых ног, у него телепался кончик волчьего хвоста.
— Вы в-в-волк? — спросил Найденыш все-таки сомневаясь, потому что сейчас, тот выглядел как человек, только с волчьим хвостом.
Бродяга поскреб острым когтем по небритой щеке, с таким звуком, словно это была наждачная бумага.
— Ты угадал, приятель, я матерый старый волк. Возможно, самый матерый и самый старый в этом лесу. И зовут меня Иоганн.
С ловкостью фокусника, достающего из рукава припрятанный там заранее букет, он откуда-то из-под плаща извлек дырявую шляпу-котелок и размашисто помахал ею перед собою, изображая что-то отдаленно похожее на реверанс. Потом водрузил дырявый котелок себе на голову, низко надвинув его на глаза.
— Не правда ли, красивое имя? Я придумал его сам. Как видишь сейчас я человек. А значит, мне необходимо настоящее, человеческое имя. Ты знаешь, быть человеком это так замечательно. Хотя ты, конечно, знаешь — ты же человек. — волк грубо хохотнул собственной, как ему показалось, вполне, удачной шутке.
— Иногда, из леса я выхожу к людям. Они не обращают на меня никакого внимания. Наоборот стараются обойти стороной. Наверное, это из-за запаха? — он принюхался к своему рукаву, как будто желая удостовериться в том, что его неповторимо сильный запах никуда не исчез.
— Ну, да леший с ним, с этим запахом. Недавно со мной произошла одна занимательная история. Я заглянул в соседний поселок и одна сердобольная старушка подарила мне э-э-э… такие штуки, которые люди зачем-то привязываются к ногам. Сейчас покажу…
Волк на минуту отошел, чтобы по собачье порыться в куче старых листьев возле пня, где у него, видимо, был тайник. Оттуда он извлек пару ношенных туфель. Волк неумеючи напялил их себе на ноги, перепутав, при этом, правый ботинок с левым и волоча длинные шнурки. В таком виде он подошел к ребенку.
