– Она не хочет ходить в школу, – ответила Ванда.
– Я тоже не хочу! – завопил Билли. – Здесь как в тюрьме.
– Ох, когда же ты наконец заткнешься, болван, – пробормотал Джесс.
Тут я с ним была полностью согласна.
Утро прошло отвратительно. Мальчишек нельзя было удержать от драки никакими силами. Все время до перемены они провели на «тихих» стульях. Как правило, я держала один «тихий» стул в целях дисциплины, но в этом классе их понадобилось четыре. Мне пришлось передвинуть мебель, чтобы в каждом углу оказалось по парте, а в центре класса еще два – насколько это возможно, я чисто физически отделила их друг от друга.
Винус вела себя так же, как вчера. Сидела, не обращая никакого внимания на мальчиков. Когда прозвенел звонок на перемену, мальчишки вскочили и помчались к двери, забыв, что они без ботинок. Сняв со шкафа коробку с обувью, я вручила Шейну его кроссовки.
– Я не умею завязывать шнурки, – объявил он. Я посмотрела на Билли:
– Пожалуйста, завяжи Шейну кроссовки.
– Что?
– Не хочу, чтобы он трогал мои кроссовки! – крикнул Шейн.
– Джесс, завяжи кроссовки Зейну.
– Еще чего!
– Ладно, в таком случае никто не пойдет на перемену, – сказала я и вернула коробку на шкаф.
Мальчишки возмущенно завопили.
– Хорошо, никто не пойдет, пока у Шейна с Зейном не будут завязаны кроссовки.
– Вы и завяжите. Вы же учительница, – нашел выход Джесс.
– Нет. Я помогу Винус надеть обувь. Когда решите, что делать, дайте мне знать. – Я вытащила из коробки туфли Винус.
– Я пойду без ботинок, – нашел выход Шейн.
– Нет, я тебе этого не разрешу.
– Черт побери, давайте мне эти кроссовки, – решился Билли.
Я приложила палец к губам, затем показала на часы, чтобы было ясно, сколько минут перемены прошло.
– Ну ладно. Давайте мне эти поганые ботинки, – сказал Билли. – Иди сюда, тупая морда, давай я завяжу твои дурацкие шнурки.
Я вытащила кроссовки Шейна и протянула их Билли. Затем кроссовки Зейна.
– Джесс?
Джесс взял их с тяжелым вздохом.
Побежденные мальчики ринулись из класса, чтобы использовать оставшиеся шесть минут перемены.
Когда все вернулись, я собрала ботинки в «обувную» коробку и водрузила ее на шкаф. Я понимала, что в таком состоянии лучше не заниматься с группой, поэтому постаралась познакомить ребят с их рабочими папками. Мне часто приходилось обучать детей с различным уровнем знаний, поэтому я привыкла складывать дневное задание для каждого в отдельную папку. В начале урока я раздавала папки, и каждый работал над своим заданием. Пока они работали, я подходила то к одному, то к другому и помогала им, если было нужно.
Я объяснила ребятам, что делать, и дала посмотреть их папки, но мне не хотелось, чтобы порядок, которого нам удалось добиться за прошедшие после перемены десять минут, был нарушен. Я предложила мальчикам написать на обложках имена и изобразить предметы, которые им нравятся, чтобы я сразу могла узнать, какая папка чья. Они с удовольствием погрузились в это занятие.
Винус, однако, так и продолжала безучастно сидеть. Я подошла к ее парте и опустилась на колени перед ее стулом.
– Ты поняла, что нужно делать?
Бессмысленный взгляд. На этот раз она даже не глядела на меня. Просто смотрела в пространство. Что с этим ребенком?
Может, она слышит, но не понимает, что ей говорят? Или она слышит, понимает, но не способна взяться за дело?
– Мы с тобой займемся другим, – сказала я.
Я села с ней рядом. Взяла красный карандаш. Вложила ей в руку. Винус даже не пыталась его удержать. Карандаш выпал из ее пальцев на парту.
– Ты можешь взять его в руку? – спросила я.
Винус выпустила карандаш из пальцев, и он опять упал. Я подобрала его и провела линию.
– Теперь попробуй ты.
Винус сидела так же неподвижно. Я нагнулась пониже.
– Ну же, очнись, – громко сказала я.
