поэтому она принялась жевать удивительно вкусные 'собачки', стараясь при этом как можно меньше думать.
Когда с ужином было покончено, а вся посуда, стараниями Гилберт, отправилась обратно в шкаф, настала очередь следующего душещипательного момента — 'семейный' просмотр воскресных ток-шоу с чашечкой кофе в одной руке и печеньем в другой. Кажется, и эту забаву Сальваторе ей удалось пережить без особых потерь. Видимо, ему очень наскучили обстоятельные разговоры, поэтому сразу после 'расправы' над ароматным напитком Дамон кинул ей на колени подушку и с удобством утроил поверх голову, пряча хитрую улыбку за донельзя серьезным выражением лица.
— Это такой особый способ…кхм…соблазнения? — наконец-таки не выдержала блондинка, судорожно сжимая обитый ситцем подлокотник дивана. Вторую ладонь деть было решительно некуда, что уже начинало раздражать. — Ты пытаешься быть Им, чтобы…
— Еле-ена-а, — простонал вампир, хлопая себя по лбу. — Я в одна тысяча первый раз тебе повторяю, что не собираюсь тащить тебя в кровать против воли или же по обоюдному желанию. Мне это не нужно. Совсем.
— А что тогда? Зачем я здесь? — сыпала блондинка вопросами, в то время как сердце болезненно сжималось где-то в груди от осознания творимой ей глупости.
— Уже объяснял, что хотел отомстить, — пояснил мужчина. — Но не могу, понимаешь? Я вообще ничего не могу тебе сделать! Потому что это будет неправильным. Хочешь знать, что мне нужно? — он резко принял сидячее положение и с силой сдавил ей запястья, заставляя придвинуться ближе, затем переместил руки на лицо и подушечками пальцев приподнял уголки губ. — Чтобы ты улыбнулась. Не так, как делала это Она, а своей улыбкой. Той, что постоянно даришь моему отцу.
Девушка спешно отстранилась, заметив лихорадочный блеск в глазах, и прижала к груди подушку, будто надеясь отыскать в ней защиту. Нервы окончательно лопнули, словно чрезмерно натянутые струны — она больше не могла притворяться. Запас актерских способностей неожиданно иссяк.
Вампир заметил перемены в ее настроении. Испустив тяжелый вздох разочарования, он поднялся на ноги, схватил лежащий неподалеку плед, молча запустил им в 'глупую девчонку, которая все испортила' и зло велел идти к машине.
Елена безропотно повиновалась и почти бегом направилась к выходу, покрываясь беснующимися мурашками животного страха. За спиной творилось нечто невообразимое: грохот, скрежет, треск и звон разбитого стекла. На пороге ей удалось украдкой оглянуться и не завизжать от ужаса: мужчина последовательно превращал некогда уютную гостиную в настоящее поле боя, ловко орудуя чудовищно сильными руками. Чувствуя приближение дурноты, она выскочила за дверь и в долю секунды добралась до автомобиля, где забралась с ногами на заднее сиденье и накрылась с головой прихваченным пледом. Все тело сотрясало крупной дрожью, а перед глазами то и дело мелькали обрывки сегодняшнего дня. Что если она оказалась не права? Вдруг он действительно хотел побыть самым обычным парнем?
Резкий хлопок дверцы заставил ее зажать себе рот рукой, чтобы не издать и подобие звука.
— Я хочу, чтобы ты рассказала мне о том, что произошло два года назад с Катриной, — твердым и холодным голосом обратился к ней Сальваторе. — Все, припоминая каждую мелочь. И знай, что от твоей честности зависит жизнь Дамона.
Больше он не произнес ни слова, внимательно вслушиваясь в торопливое бормотание девушки, и заговорил лишь на тогда, когда ей только удалось ненадолго уснуть.
— Выходи, мы приехали.
А затем добавил едва слышное: 'Сегодня я буду убивать'.
Стефан беспокойно озирался по сторонам, с завидной регулярностью стараясь дозвониться до Фрэнки. Ничего более вразумительного череды бесконечно длинных гудков ему так и не удалось услышать, на что Мэтт в ответ лишь разводил руками. Только через полчаса после отъезда девушек, он заметил мобильник своей ведьмы, бесхозно валяющийся на кухонном столе.
— А ты не можешь блеснуть талантами и отыскать их раньше, чем случиться беда? — зло буркнул парень, нарезая сотый круг по подъездной аллее.
— Я пробую, — дипломатично отозвался вампир, всем своим видом демонстрируя безукоризненное внешнее спокойствие, хотя ему тоже в пору было поддаться панике и как следует покусать зарвавшегося американца. — Но ничего не выходит. Вероятно, они еще слишком далеко…
И не успел он поделиться окончанием своей мысли, как ночную тишину уже давно уснувшего городка прорезал дикий визг шин показавшейся из-за угла Ауди.
— Да уж, прямо-таки в сотне километров, — облегченно выдохнул Мэтт, выскакивая на проезжую часть. — И сколько вас можно ждать? Я сгрыз единственно важный ноготь на пальце и теперь понятия не имею, каким образом строчить смс-ки! Об этом вы подумать не удосужились?! — рьяно выражал он праведный гнев, обращаясь в основном к хмурой итальянке, устало облокотившейся на руль.
Затем его взгляд переместился на бледную, как лист бумаги, Бонни, и поток обвинительных речей усилился стократно. Стефан же тем временем вглядывался в темный силуэт на заднем сиденье автомобиля, позволяя сердцу многократно сжиматься от все увеличивающейся тревоги.
— Дамон, — настороженно позвал он, негромко постукивая костяшками пальцев по стеклу. — Что с ним? — этот вопрос был адресован тихо всхлипывающей вампирше, отчаянно не желающей двигаться с места.
— Никаких вопросов, — хрипло попросила она, слегка поднимая голову. — Идите в дом, мне нужно побыть одной.
Подруга Елены, едва заслышав эти слова, мигом зажала рот своему чрезмерно эмоциональному парню, и споро засеменила к входным дверям. Стефан же подобной чуткостью не обладал, а посему остался растеряно стоять посреди дороги, дожидаясь ответа на заданный вопрос.
— Я сказала одной, мистер Сальваторе, — грубо повторила девушка, вылезая из машины. — Это значит, что тебе стоит последовать их примеру и исполнить любимый фокус Девида Коперфилда: 'Исчезновение в неизвестном направлении'.
— Фрэн, — вампир попытался подойти ближе, но был остановлен холодным взглядом некогда лучистых глаз. Следующее его старание немного приобнять итальянку вызвало совершенно неожиданную реакцию. Она откинула от себя его руки и, выпуская клыки, четко произнесла:
— Пошел вон!
В этот раз повторений не потребовалось. Уяснив, наконец, желание Франчески остаться наедине со своими мыслями, юноша резко развернулся на сто восемьдесят градусов и отправился на поиски Бонни, которая сможет объяснить хоть что-нибудь.
Девушка проводила его ссутуленную спину недобрым взглядом, с трудом, но все же подавила в себе потребность вонзиться зубами в чью-нибудь шею, а затем принялась бережно вытаскивать из салона беспробудно спящего друга, ежесекундно сглатывая огромный комок из боли и слез.
— Что же с тобой происходит? — задумчиво пробормотала она, перекидывая через плечо его руку. — Пугаешь ты меня, дружище, очень пугаешь. Но ничего! Мы вместе, а значит, справимся со всеми гадами. Ты только помоги мне, подскажи, как правильно все сделать.
Продолжая этот глупый монолог, Фрэнки тяжелой поступью двинулась к черному входу, избегая встречаться хоть с одним живым (или не очень) существом. Ей было невыносимо тяжело (разумеется, не от веса друга, который вовсе не чувствовался). В голове творился первозданный хаос, в душе искрился костер ненависти, а сердце звучно рвалось на бесформенные куски, каждый из которых включал в себя два имени: 'Дамон' и 'Елена'. Она не знала, что с девочкой, где она находится, да и жива ли вообще. Не понимала творящееся вокруг 'безобразие' и отчаянно отказывалась верить кому-либо, кроме себя.
Каким-то чудом ей удалось прошмыгнуть на второй этаж никем не замеченной и даже добраться до собственной спальни, где, устроив мужчину на кровати со всеми удобствами, она смогла облегченно выдохнуть. Что делать дальше?
Хотелось, конечно, схватить первый попавшийся под руку предмет и отправиться на поиски 'сынули', вот только разум дотошно советовал повременить с жаждой мести. А к своему шестому чувству девушка привыкла прислушиваться.
Зажав голову руками, она опустилась на колени рядом с постелью и принялась равномерно
