Инспектор с удовлетворением отметил, что ему удалось поразить этого резкого молодого человека.
– Что за черт! – бросил Стивен, переводя взгляд с портсигара на инспектора. – В какую идиотскую игру вы играете?
– О, я не играю ни в какие игры! – дружелюбно заверил Хемингуэй.
Стивен оторопело взял портсигар.
– Мне казалось, что это ваша наиболее ценная улика?
– Мне тоже так казалось, – согласился Хемингуэй. – Не стыжусь признаться, что я с большим разочарованием от нее отказался. Но что поделаешь! Жизнь следователя – одно сплошное разочарование.
Стивен не мог сдержать улыбки.
– Вы бы не могли объяснить поподробнее? Почему вы возвращаете его? Я думал, вы уже припасли для меня место в тюрьме графства.
– Не отрицаю, и я думал, что оно для вас зарезервировано, – признался Хемингуэй. – Если бы вы только оставили один-два отпечатка пальцев на портсигаре, осмелюсь сказать, к этому времени вы были бы уже в наручниках.
– А я разве не оставил? – Стивен растерянно хмурился.
– Как будто у вас вообще нет рук! – пропел Хемингуэй.
Стивен тупо вертел в руках злосчастную вещицу.
– Кажется, я плохо соображаю сегодня. Должен ли я понять, что мои отпечатки пальцев стерли?
– Что-то в этом роде, сэр.
Глаза инспектора встретились с тяжелым прямым взглядом.
– Не могли бы вы сказать мне, были там вообще чьи-нибудь отпечатки пальцев?
– Нет. – Хемингуэй покачал головой. – Я не любитель из всего делать тайну. Ничьих не было.
– Ну да? – Стивен снова взглянул на портсигар, и его лоб пересекла глубокая вертикальная складка. – Подбросили!
Инспектор не спускал с него изучающего взгляда.
– Есть какие-нибудь мысли на этот счет, сэр? Стивен опустил портсигар в карман.
– Нет. Пока нет. Но когда они появятся...
– Надеюсь, вы не собираетесь вершить правосудие собственными руками, сэр! – перебил молодого человека инспектор. – А зачем, вы думаете, я здесь? Если вы что-нибудь знаете, скажите мне. И никаких самостоятельных разбирательств, потому что хотя я и не стану винить вас, но буду вынужден забрать за нарушение порядка, что, строго говоря, совсем не моя работа.
Стивен засмеялся:
– А что вы будете делать, если узнаете, что кто-то пытался очернить вас, инспектор?
Инспектор кашлянул.
– Сообщу по инстанции, – твердо отчеканил он.
– Ну а я скорее разобью ему морду! – проворчал Стивен.
– Ну, если вы этим ограничитесь, то у меня нет возражений, – сказал Хемингуэй с исключительной сердечностью в голосе. – И, если хотите, совет: не разбрасывайте больше своих вещей! Это наводит людей на крайне неподходящие мысли и направляет полицию по неверному следу, что очень предосудительно, позвольте сказать вам!
– Сожалею! – улыбнулся одними глазами Стивен. – Очень досадно! Должно быть, вы пришли к тому, с чего начали.
– О, я бы так не сказал! – не согласился Хемингуэй.
– Нет, я и не думал, что вы скажете, во всяком случае мне. Если вы не возражаете, я пойду закончу завтрак.
Инспектор ответил, что он не возражает, и Стивен вернулся в столовую, где остальные гости все еще сидели за столом. Все лица повернулись к нему с немым беспокойным вопросом. Стивен уселся на свое место и приказал Старри, который нашел предлог, чтобы вернуться в комнату, принести ему свежий кофе.
– Ха, а я была уверена, что тебя уже арестовали! – выпалила Валерия, облекая в слова то, о чем думали все.
– Я и не сомневался в тебе, милочка, – ответил Стивен.
– Что случилось? – низким голосом спросила его Матильда.
Стивен наградил ее одной из своих кривых улыбок, достал портсигар, открыл его и вынул сигарету. Все глаза устремились на него. Матильда быстро взглянула на Стивена, но увидела, что его мысли заняты совсем не ею. Вызывающий взгляд молодого человека скользнул по столу, на минуту задержался на лице Ройдона, перешел на Мотис-фонта и остановился на нем.
Первой обрела дар речи Валерия:
– Слушай, это же твой портсигар! Тот, который забрала полиция!
