Зоркий рабочий, помогавший просеивать землю из раскопа, обнаружил красновато-коричневый шарик такой крохотный, что он вполне мог бы незамеченным проскочить в ячею. Похоже было, что это агат. Возможно, шарик сточила эрозия; так или иначе, он был так мал, что просверленная в нем дырочка могла пропустить нитку чуть толще волоса. Миниатюрные размеры и сам материал напомнили мне знаменитый бисер из Лотхала. В этом древнем порту в долине Инда археологи раскопали то, что осталось от мастерской, где как раз изготавливали такие крохотные бусинки и тысячи готовых изделий ждали заморских покупателей.
- Мусульманские девушки не носят бус,- заметил Лутфи.
А я подумал, что любые девушки вряд ли теряют свои бусы возле храмовых стен. Вероятно, эта малютка, как и более искусно сделанная крупная мозаичная бусина на Ниланду, украшала изображение божества. Разбитого вдребезги мусульманами или же их предшественниками, которые замазали известкой декор древней облицовки.
В земле у подножия храма лежали упавшие сверху тесаные камни самой различной формы. Почти все разбиты, и недостающие куски разбросаны кругом так, что большинства не найти. Но как же великолепно должен был смотреться храм, когда все части конструкции были на своих местах... Мы находили цилиндрические камни, которые складывались в колонны. Тут были камни плоские и полукруглые, были прямоугольные с классическими контурами, возможно служившие цоколями. Нам даже попался каменный шар с выступами на полюсах. Одни плиты украшала изящная решётка, у других были квадратные и круглые отверстия; на некоторых вырезаны рельефные, а то и трехмерные ступени и ступенчатые пирамиды. И снова и снова встречались нам образцы, знакомые по прежним посещениям Гана.
А еще нас ожидал великий сюрприз: Миккельсен с торжествующим видом предъявил нам полуфигуру каменного льва, которую откопал в углу между восточной стеной и ее пандусом. Маленькая скульптура явно вставлялась в стену как украшение. Очистив голову льва от земли, Миккельсен обратил наше внимание на круглое углубление на макушке; точно такие ямки мне доводилось видеть у некоторых каменных львов, стоящих попарно у ног хеттского бога Солнца. Назначение ямок неизвестно. Перед нами одна из многих загадочных параллелей; сходные ямки вырезаны на голове каменных пум, изваянных ольмекскими основателями Мексиканской цивилизации.
Тут и Юхансен извлек из своего шурфа обломок маленькой статуэтки. Отчетливо различались пять пальцев ноги на ступне, обращенной подошвой вверх и прилегающей к согнутому колену. Мы долго вертели обломок в руках, наконец меня осенило:
- Это часть сидящего Будды. Он сидит скрестив ноги. Индуистских богов нередко изображают сидящими так, что одна нога, как здесь правая, подогнута, а другая свисает вниз.
Послышались вдруг возбужденные возгласы, их сменила ликующая песня. Это пустились в пляс рабочие, которые выкорчевали оставшийся на одном из пандусов здоровенный пень. В глубокой яме под пнем лежал каменный бык. Скульптор вырезал голову с рогами, шею, передние ноги и половину корпуса так, что бык словно выходил из толщи известнякового блока. В стиле этого изделия угадывалось что-то месопотамское. Если же говорить о мотиве, то бык и лев - два главных божества и в Древней Месопотамии, и у ее могущественных соседей-в Индии.
На другой день работы продолжались. Всю ночь бушевала гроза. В небе висели низкие тучи. Вот вам и 'засушливый сезон'! Сырая, ревматическая погода... Часть наших помощников не вышли на работу, хотя сам по себе дождь их ничуть не пугал. Около полудня лопаточка Юхансена наткнулась на подобие фаллоидного камня, однако после очистки скульптура оказалась похожей скорее на бутон лотоса. А секундой позже он радостно заулюлюкал, и его рабочие затеяли веселый перепляс. Еще один лев! На этот раз вполне сохранный, передние лапы подогнуты, голова поднята вверх. Общая длина фигурки - около 40 сантиметров, высота 21 сантиметр, задняя часть туловища оформлена прямоугольником, чтобы входила в кладку наряду с быком и солярными камнями. И опять мы увидели на макушке львиной головы загадочную ямку.
Немного погодя на том же участке Миккельсену попался третий лев. Правда, от фигурки уцелела только морда с ноздрями и правый бок. Тот, кто разбивал этот чудесный образчик искусства, основательно потрудился. Но он не был мусульманином. Ведь быка-то мы нашли в насыпи пандуса. Мусульмане довершили разгром храма, но пандус клали не они.
Как-то вечером, пока Заккариа готовил обед, Хасан отправился на необитаемый Ган один порыбачить в лагуне. Он уверял, что не боится ни джиннов, ни ферета. Тем не менее вскоре мы услышали, как Хасан кричит, чтобы Заккариа поскорее пришел за ним на надувной лодке. Заккариа не сразу оторвался от своих кастрюль и сковородок, и, когда он наконец подогнал лодку к острову, Хасан был вне себя от ярости и страха. Какой-то джинн подкрался сзади и обсыпал ему голову песком. Хасан еще долго вытряхивал песок из волос. Мы предположили, что над ним пролетела цапля. Или большая летучая мышь. Но Хасан с презрением отверг наши догадки. Цапли и мыши не бросаются песком, так ведут себя только джинны. На другой день он попросил Закка-рию отправиться вместе с ним на то место, чтобы поискать следы на берегу. Они увидели одни лишь отпечатки босых ног самого Хасана. Это окончательно убедило его. Только джинны могут ходить по песчаному берегу, не оставляя следов.
Важные дела вынуждали Шёльсволда и Лутфи уехать раньше остальных членов экспедиции, и мы пошли через Экваториальный проход на юг, чтобы забросить их в аэропорт.
По пути к Адду - Гану решили заглянуть на Фуа - Мулаку. После того, что мы видели на этом острове посреди Экваториального прохода, Ниланду и Гааф - Ган представили нам довольно однообразный набор черепков. Плодородие Фуа-Мулаку и неограниченные запасы пресной воды, конечно же, привлекали все чужеземные суда, следовавшие через пролив.
На этот раз нам помогли перенести гребную лодку внутрь острова, к большему из двух озер, отличающих Фуа - Мулаку от всех известных мне коралловых островов. На таких островах озера обычно не образуются, но ведь Фуа - Мулаку некогда был атоллом с лагуной, которая сообщалась через пролив с окружающим морем. Я уже упоминал местные предания о временах, когда плоты и корабли могли заходить на стоянку туда, где теперь расположены озера и влажные плантации таро.
Оба озера постепенно зарастают, уступая место трясине и плантациям. Во время первого посещения я вместе с Бьёрном Бюэ пытался плавать в большем озере, но мы только набрали полные трусы коричневого ила. Теперь мы с Юхансеном и двумя островитянами плыли на лодке, распугивая длинноногих журавлей и белых водоплавающих птиц. Озеро длиной всего 350 метров было удивительно красиво; зеркально гладкая поверхность отражала все оттенки зелени кокосовых пальм, бананов и прочей растительности, обступившей воду плотным кольцом. Малейшее движение весел поднимало рыхлую ржаво- красную муть. Когда наши местные спутники прыгнули за борт, они словно погрузились в шоколадный мусс. Ныряя сквозь дурно пахнущий жидкий ил, они доставали дно бывшей лагуны и возвращались, сжимая в шоколадной пятерне неожиданно белую известковую кашицу.
Это озеро, Бодху-Кулхи, расположенное совсем вблизи морского берега, наверно, было раем для древних мореплавателей. Сперва в роли открытой гавани, потом, когда природа перекрыла вход, а тропические ливни вымыли всю соль, как поставщик столь необходимой пресной воды. Много веков, пока
