вооруженный эскорт. Я с радостью отправилась в дорогу. Хотя сезон дождей еще не начался, уже прошли первые ливни, прибившие пыль, и солнце в чистом, синем небо светило ярко, но не пекло. Так как лагерь в Язуре находился менее чем в трех милях от Яффы, мы с Беренгарией решили ехать верхом. Бургинь и остальные путешествовали в душном паланкине.
Невдалеке от места назначения дорога круто пошла в гору; обернувшись, я увидела, что паланкин остановился. Бургинь высунулась оттуда, ее сильно рвало.
– Надеюсь, она испачкает одежду и не успеет переменить платье, – с мстительной улыбкой проговорила Беренгария. – Вот обрадуется ее супруг! Наверняка он уже ждет свою хрупкую женушку, чтобы заключить ее в объятия!
Мы проехали мимо Каса-де-Плейнс, замка, построенного первыми крестоносцами; однако выглядел он плачевно, Саладин и его безжалостные воины разрушили стены и башни почти до основания.
Вскоре мы увидели впереди отряд всадников, который быстро мчался навстречу. Первым присоединился к нам мой брат, тепло поприветствовав нас, он развернул своего коня, и мы поехали рядом, беседуя о разрушенном замке.
– Тамплиеры сейчас восстанавливают его, – сказал Ричард. – Как только в нем можно будет жить, я попрошу их принять вас к себе. Скоро начнется сезон дождей, и в военном лагере вам будет не слишком уютно.
Внезапно он замолчал и стал пристально смотреть на дорогу. Все его спутники неожиданно развернули коней и поскакали на вершину поросшего травой холма, где, похоже, начиналась какая-то потасовка. Со своего места я видела лишь сбившихся в кучку мулов с поклажей и, в нескольких футах от них, крестоносцев и тамплиеров, стоящих спина к спине. Их окружил довольно большой отряд сарацин.
– Боже всемогущий! – воскликнул Ричард, и лицо его покраснело от гнева. – Они напали на наших фуражиров! Ко мне, де Тернгам! Охраняй женщин! Доставь их в замок! Я должен прийти на помощь!
Но Роберт де Тернгам спешился и схватил поводья коня моего брата.
– Погодите, милорд король, – быстро проговорил он. – Вы видите, де Шовени, Лестер и Сен-Поль уже там. Прошу вас, оставайтесь здесь!
Мы напряженно следили за тем, как наши рыцари и их солдаты прорубаются сквозь кольцо одетых в белое мусульман в тюрбанах. Вдруг, к нашему ужасу, мы увидели, что с горы скачет еще один отряд неверных.
– Повинуйся моим приказам, де Тернгам! – вскричал Ричард, вырывая поводья. – Им нужна моя помощь!
– Нет… нет, милорд! Поезжайте с нами в замок! Не рискуйте своей драгоценной жизнью!
Лицо брата смертельно побледнело.
– Я сам послал туда моих людей, – сказал он. – Если я допущу их гибель, у меня не будет права называться королем! – Он пришпорил коня и поскакал туда, где шла рукопашная схватка. Многие из его свиты поскакали за ним, крича и размахивая мечами и боевыми топорами.
– Назад, благородные дамы, назад! – воскликнул в отчаянии Роберт, очевидно разрываясь между беспокойством за нас и желанием примкнуть к своему повелителю. Мы немного отъехали в сторону, но меня снедал страх за брата. Беренгария испуганно жалась ко мне.
Ричард был в гуще боя; он размахивал окровавленным мечом, рубил руки и головы; отовсюду слышались крики, стоны, ржание лошадей. Наконец, враг бежал. Но Ричард и наши друзья кинулись в погоню за беглыми мародерами. Кажется, мы тоже что-то кричали, потому что, доехав до Язура, я обнаружила, что совершенно охрипла.
В Язуре радость моя померкла. Если в Акре и Яффе мы жили в городе или вблизи от городских стен, то здешний лагерь был раскинут посреди равнины, расположенной между двумя замками крестоносцев; с одной стороны от лагеря в некотором отдалении просматривалось море, с другой – высились горы, кишевшие врагами. И апельсиновых рощ здесь не было, а наши дамы, и так напуганные увиденной стычкой, слышали, что Саладин часто устраивает внезапные набеги на лагерь. Меня же страшило другое. Я подозревала, что Ричард все еще надеется выдать меня за Сафадина и потому вызвал нас к себе. Иначе зачем перевозить нас в такое неудобное и опасное место? В тот вечер он не пригласил нас к ужину и не пришел сам. Граф Раймонд, который почти целый час пел для нас, прежде чем удалиться с Бургинь в свою палатку, стоявшую рядом с нашим шатром, сказал, что короля свалил с ног очередной приступ малярии.
– Приступ продлится недолго, – заверил он нас, – и завтра ему станет легче.
Приход Раймонда нарушил мой покой. Его веселость казалась мне наигранной; и оба мы избегали смотреть друг на друга. Ночь прошла для меня плохо, я почти не спала и встала рано.
Позже в тот день Ричард вызвал меня в свою палатку. Он лежал в постели; лицо его было бледнее обычного. Когда я вошла, от его ложа отошел слуга, неся чашу, полную крови.
– Мне делали кровопускание, – сказал брат, вытягивая дрожащую руку. – Не знаю зачем. Приступ теперь прошел, и я несколько часов могу отдохнуть. Однако с лекарями спорить бесполезно. И сейчас я не в состоянии встать… Приехал молодой Сафадин, и я должен рассказать ему о грабительском набеге отряда Саладина. Они напали на нас во время мирных переговоров! Я попросил де Тернгама угостить его завтраком. Если хочешь доставить мне удовольствие, Джоан, ступай к ним и радушно прими гостя.
Я уже собиралась в негодовании отказаться, когда в палатку вбежал Роберт де Тернгам и сообщил, что Сафадин уезжает.
– Он приглашает вас и дам отобедать с ним завтра в Лидде.
– Поблагодарите его от нашего имени, – поспешно ответила я, – и скажите, что дамы еще не оправились от вчерашних волнений и предпочитают не выходить из своего шатра.
– Ни в коем случае! – вскричал Ричард. – Передай ему, что я с радостью приеду. Однако дам на сей раз со мной не будет. Возможно, они приедут позже, когда мы разрешим некоторые противоречия.
– Если ты надеешься разрешить противоречия, выдав меня за Сафадина, – сказала я, когда де Тернгам ушел, – то предупреждаю: ты напрасно тратишь время. Я ни за что не изменю своего мнения, что бы ты ни сделал! – С этими словами я выбежала из палатки.
