— Я-я не знаю, — проговорила она очень тихо. — Это произошло так внезапно! Я почувствовала тошноту, и у меня закружилась голова. И… и эта ужасная боль… вот здесь, внизу. — Она показала. — Прошу прощения, что причиняю вам неудобства — я…
— Сейчас, сейчас, голубушка, — пробормотал сидевший рядом мужчина. — Лежи спокойно. Сейчас тебе станет легче! — Он посмотрел на командира. — Ведь ее просто укачало, не так ли?
— Я надеюсь, что так, сэр, — ответил Дан.
Он внимательно посмотрел на женщину, отмечая испарину на ее бледном лбу, рассыпанные в беспорядке волосы, побелевшие костяшки пальцев руки, крепко сжимавшей подлокотник; другой рукой она держалась за мужа.
— Мне очень неприятно, поверьте, — сказал он мягко, — но я уверен, что стюардесса сможет вам помочь. Постарайтесь расслабиться, насколько сможете.
Он подвинулся и уступил место Джанет.
— А вот и я, — сказала стюардесса, протягивая таблетки. — Попробуйте это принять.
Она помогла женщине приподнять голову и сделать несколько глотков воды из стакана.
— Прекрасно! А сейчас устроим вас поудобнее.
Она укутала женщину пледом.
— Ну как, вам удобнее? — Женщина благодарно кивнула в ответ. — Я вернусь через несколько минут узнать, как вы себя чувствуете. Не беспокойтесь и, если понадобится, пользуйтесь гигиеническим пакетом. А если я вам понадоблюсь, нажмите, пожалуйста, вот эту кнопку, у иллюминатора.
— Благодарю вас, мисс, — несколько тревожно сказал ее муж, — я уверен, что скоро все пройдет. — Он посмотрел на жену с улыбкой, словно успокаивая себя. — Постарайся отдохнуть, дорогая! Скоро все пройдет.
— Я надеюсь, что так, — сказал Дан, — я знаю, как это неприятно, но надеюсь, что вам скоро станет легче, и вы спокойно проведете ночь.
Он вернулся в кухню и подошел к Джанет.
— Кто они? — спросил Дан.
— Мистер и миссис Чилдер — Джон Чилдер. Еще пятнадцать минут назад все было в порядке.
— Хм! Ну, хорошо, ты мне сообщишь, если ей станет хуже и я свяжусь с диспетчером.
Джанет быстро взглянула на него.
— Но почему? Что вы имеете ввиду?
— Я не знаю. Мне не нравится ее вид. Возможно, ее укачало, а, может быть, печеночная колика — но мне кажется, ей очень плохо.
Командир выглядел слегка встревоженным, рассеянно барабаня пальцами по металлическому ящику.
— Есть у нас на борту доктор?
— Никого, кто записан как доктор, — ответила Джанет, — но я могу узнать.
Дан отрицательно покачал головой.
— Не надо никого беспокоить. Большинство уже спят. Через полчасика сообщи-ка мне об ее самочувствии. Беда в том, — добавил он, выходя, — что нам лететь еще больше четырех часов.
Возвращаясь в кабину, он на мгновенье остановился и улыбнулся несчастной женщине. Она попыталась улыбнуться в ответ, но внезапно острая боль перекосила ее лицо и заставила скорчиться. Несколько секунд Дан внимательно всматривался в нее, затем он вернулся в кабину и закрыл за собой дверь. Опустившись в кресло, он сорвал с головы фуражку и надел большие наушники с микрофоном. Пит был погружен в управление самолетом. Рассеянные шапки облаков, казалось, мчались прямо в лицо, но, обтекая фюзеляж, тут же исчезали.
— Образуются грозовые облака, — доложил второй пилот.
— Входим в бурную полосу, да? — спросил его в ответ Дан.
— Похоже на то.
— Понятно! Пожалуй, лучше забраться повыше. Запроси-ка горизонт двадцать тысяч, хорошо?
— Есть! — Пит переключился на передачу. — 714 вызывает диспетчера! — начал он.
— Слушаю, 714, — протрещал в ответ голос в наушниках.
— Попали в область плохой погоды. Просим горизонт двадцать тысяч.
— 714, не отключайтесь! Я запрошу службу движения.
— Спасибо! — ответил Пит.
Командир внимательно вглядывался в облачную муть за бортом.
— Пожалуй, можно включить табло «Пристегнуть ремни», Пит, — предложил он, автоматически удерживая машину в горизонтальном полете.
— О`кэй, командир! — Пит щелкнул выключателем на верхней панели. Ощущалась легкая дрожь, когда самолет, пробившись сквозь одну стену облаков, тут же попадал в другую.
— Рейс 714, — донесся голос из наушников, — служба движения дает разрешение на двадцать тысяч.
— Я 714, — ответил Пит. — Спасибо и конец связи.
— Начали, — сказал командир.
Гул двигателей усилился, кабина накренилась и стрелка альтиметра стала отсчитывать набор высоты со скоростью пятьсот футов в минуту. Стеклоочиститель ритмично рассекал воздух, покачиваясь из стороны в сторону, и расширял обзор.
— Поскорее бы вырваться из этой мерзости, — заметил второй пилот.
Дан не ответил, он не отрывал глаз от приборов. Никто из пилотов не расслышал, как вошла стюардесса. Она тронула командира за плечо.
— Командир, — сказала она взволнованно, стараясь держать себя в руках. — Эта женщина… ей еще хуже. И еще один пассажир — мужчина — почувствовал себя плохо.
Дан не ответил. Он поднял руку и включил посадочные огни. Острые лучи пронзали налетающий дождь со снегом. Выключив огни, Дан защелкал тумблерами управления двигателями и антиобледенителями.
— Я не могу сейчас подойти, Джанет, — ответил, наконец, он. — Ты лучше поищи доктора. И проследи, чтобы все пристегнули ремни. Сейчас начнет трясти. Я подойду, как только освобожусь.
— Хорошо, командир.
Выйдя из кабины, Джанет сказала достаточно громко, чтобы ее было слышно во всех рядах:
— Пожалуйста, пристегните ремни! Сейчас может немного потрясти.
Она склонилась к первым двум пассажирам справа от нее, не понимающим спросонья, что случилось.
— Прошу прощения, — тихо спросила она, — нет ли среди вас, случайно, доктора?
Ближайший к ней мужчина отрицательно покачал головой.
— Нет, к сожалению, — пробормотал он, — а что случилось?
— Нет, ничего серьезного.
Ее внимание привлек чей-то вскрик. Она поспешила по проходу к креслу, в котором лежала на руках своего мужа миссис Чилдер. Она была в полубессознательном состоянии и стонала от боли. Джанет быстро опустилась на колени и вытерла ей лоб, блестевший от пота. Чилдер изумленно смотрел на нее; на лице его застыло страдальческое выражение.
— Что мы можем сделать, мисс? Как вы думаете?
— Согрейте ее, — ответила Джанет, — а я пойду поищу доктора среди пассажиров.
— Доктора? Будем надеяться, что он есть. А если нет, тогда что?
— Не беспокойтесь, сэр, я скоро вернусь.
Она поднялась с колен, быстро взглянула на страдающую женщину и подошла к следующим креслам, задавая все тот же вопрос.
— Кто-нибудь болен? — спросили ее в ответ.
— Нет, легкое недомогание. Это иногда случается. Прошу прощения, что потревожила вас.
Ее схватили за руку. Это был один из той четверки, что накачивались водкой; лицо его было желтым и блестело от пота.
