— Конечно, согласился бы! — убежденно объявил майор Дэнби. — Да, скорей всего, согласился бы, — добавил он, уже менее убежденно, через несколько секунд. — В общем, наверно, согласился бы, — мучительно поколебавшись, заключил он, — если бы мне пришлось оказаться на вашем месте. — А потом с отвращением тряхнул головой, отвел взгляд в сторону и безнадежно сказал: — Разумеется, я согласился бы, чтоб они отправили меня домой! Но я такой позорный трус, что не мог бы оказаться на вашем месте.
— Ну а если б вы не были трусом? — допытывался Йоссариан. — Если б у вас хватило храбрости не подчиняться их приказам?
— Тогда я не согласился бы, чтобы они отправили меня домой! — клятвенно воскликнул майор Дэнби. — Но и не допустил бы, чтоб отдали под суд.
— Короче, стали бы летать?
— Ни в коем случае! Это же была бы полная капитуляция. И ведь меня могли бы убить.
— Так, значит, удрали бы?
Майор Дэнби разинул рот, собираясь провозгласить что-то гневно величественное, но сразу же немо сомкнул челюсти и только лязгнул зубами. А потом устало распустил губы и сказал:
— Похоже, что тогда мне пришлось бы отказаться от надежды выжить, верно?
У него опять увлажнился лоб и нервически заблестели чуть выпученные глаза. Он скрестил на коленях тонкие запястья и, едва дыша — Йоссариан не слышал его дыхания, — уставился в пол с видом человека, поневоле признавшего свое полное поражение. Темные тени оконных переплетов чуть вкось перечеркивали стену напротив окна. Йоссариан не отводил хмурого взгляда от собеседника, и оба они даже не пошевелились, когда возле госпиталя послышался скрип тормозов, щелкнула дверца машины и лестница загудела от дробота торопливых шагов.
— Да нет, пожалуй, все-таки не пришлось бы, — медленно стряхивая уныние, решил Йоссариан. — Мило Миндербиндер вполне мог бы вам помочь. Он гораздо могущественней полковника Кошкарта и многим мне обязан.
— Мило Миндербиндер и полковник Кошкарт стали теперь близкими приятелями, — безучастно покачав головой, сказал майор Дэнби. — Мило сделал полковника Кошкарта своим заместителем по управлению трестом и пообещал предоставить ему после войны весьма высокую должность.
— Тогда нам поможет Уинтергрин, — все еще не теряя надежды, объявил Йоссариан. — Он их обоих люто ненавидит и зверски разозлится, когда обо всем узнает.
— Мило и Уинтергрин объединили на прошлой неделе свои торговые дела, — еще раз мрачно покачав головой, сказал майор Дэнби. — Они теперь неразлучные партнеры.
— Значит, никакой надежды у нас нет?
— Значит, нет.
— Совсем-совсем никакой?
— Совсем никакой. — Майор Дэнби поднял на Йоссариана взгляд и сокрушенно пожелал: — Эх, исчезли бы они нас, как многих других, чтоб мы избавились наконец от наших тяжких забот, правда, Йоссариан?
Йоссариан не захотел, чтоб его исчезли. Майор Дэнби, не настаивая, снова понурил голову, и они сидели вдвоем без всякой надежды, пока их радостно не обнадежил счастливый капеллан, который сначала возвестил о своем приближении торопливым топотом в коридоре, а ворвавшись к ним, заорал так взволнованно и восторженно, что понять его первые несколько минут было совершенно невозможно. На глазах у капеллана блестели счастливые слезы, а на губах звонко дрожала фамилия Орра, и, когда Йоссариан понял, в чем дело, его словно ветром сдунуло с кровати.
— В Швеции? — заорал он.
— Орр! — гаркнул капеллан.
— Орр? — вскричал Йоссариан.
— В Швеции! — завопил капеллан, по-лошажьи мотая вниз-вверх головой и прыгая вокруг Йоссариана, как ошалевший жеребец. — Это чудо! Понимаете? Чудо! Я опять уверовал в бога! Уверовал, клянусь вам! Нет, вы только представьте себе! Его выбросило — живого! — на шведское побережье! После стольких дней в море! Это истинное чудо!
— Черта лысого — выбросило! — радостно заорал Йоссариан, а потом, ликующе хохоча, исступленно топоча и восторженно крича, пояснил — стенам, полу, потолку, капеллану и майору Дэнби: — Черта с два его выбросило! Он сам туда выгребся! Сам выгребся! Сам!
— Выгребся?
— Он все запланировал! Он намеренно уплыл в Швецию!
— Ну и слава богу! — еще восторженней завопил капеллан. — Это чудо — чудо человеческого разума и воли! — Он с размаху сжал обеими руками голову и перегнулся от хохота напополам. — Нет, вы только представьте его себе! — изумленно воскликнул он. — Представьте себе, как он сидит на этом желтом плоту и гребет в ночной темноте к Гибралтару крохотным, как чайная ложечка, голубым веслом…
— А за ним тянется леска с наживкой, и он жует сырую треску и готовит к обеду чай…
— Я его прямо вижу! — снова начал свои славословия капеллан, умолкший на минуту, чтобы перевести дух. — Это же чудо человеческой стойкости! Ну, нет, отныне и меня больше не свалишь! Я выстою, непременно выстою! Слышите?
— Он с самого начала прекрасно знал, что делает! — радостно надрывался Йоссариан, вскинув руки вверх и победно сжав кулаки, будто хотел выжать из воздуха всеобъемлющую истину. Он повернулся к Дэнби и на мгновение замер. — Дэнби, олух царя небесного, у нас, оказывается, есть-таки надежда! Понимаете? Есть! Может, даже и Клевинджер таится где-нибудь в своем облачке, поджидая безопасного момента, чтоб явиться на свет…
— О чем вы толкуете? — ошалело взорвался майор Дэнби. — О чем вы оба толкуете?
— Достаньте мне арбузик, Дэнби, арбузик и дыньку! Бегите, Дэнби, отыщите мне дыньку с арбузиком, пока не поздно, да и для себя обязательно прихватите!
— Арбузик? Дыньку? Да зачем они вам?
— Чтоб засовывать их вместо камня за пазуху, Дэнби! — Йоссариан опять возвел руки к потолку, на этот раз в неистовом и покаянном самобичевании. — Господи, ну почему я ему не доверял? Почему, как дурак, затыкал уши?
— Послушайте, вы что — рехнулись? — обеспокоенно вскричал майор Дэнби. — Объясните мне наконец, о чем вы оба орете?
— Дэнби, он же все это запланировал, понимаете? Он запланировал это заранее и подставлялся для тренировки под зенитные снаряды. Он тренировался при каждом боевом вылете. А я не хотел с ним летать! Господи, ну почему я его не слушал? Он звал меня к себе бомбардиром, а я, видите ли, нос воротил! Дэнби, достаньте мне где-нибудь заячьи зубы и форсуночку, чтоб ее починять, а главное, раздобудьте мне маску невинного простака, чтоб никто не заподозрил под ней мудреца. Мне это совершенно необходимо! Теперь-то я понимаю, о чем он пытался мне намекнуть! Я понял даже, почему та девка била его по голове.
— Почему? — сразу же вклинился капеллан.
Йоссариан стремительно повернулся к нему, цепко ухватил за ворот рубахи и просительно, пылко потребовал:
— Капеллан, помогите мне! Умоляю вас, помогите! Добудьте мою одежду. Только быстренько, ладно? Она нужна мне до зарезу и прямо сейчас!
— Конечно, Йоссариан, конечно, добуду, — откликнулся, деловито срываясь с места, капеллан. — А где она? Как ее добыть?
— Как угодно, капеллан, — посулами, угрозами, даже силой! Ради бога, добудьте! Она должна быть где-то здесь, в госпитале. Умоляю вас, голубчик, добейтесь своего хотя бы раз в жизни!
— Не беспокойтесь, Йоссариан, — решительно расправив плечи и мужественно сомкнув челюсти, отозвался капеллан. — Я добуду вашу форму. Но все же скажите, почему та девица била Орра туфлей по голове? Ну пожалуйста, скажите!
— Да потому что он ей за это платил. А она так и не стукнула его по-настоящему, и ему пришлось уплыть в Швецию. Капеллан, голубчик, раздобудьте поскорей мою форму, чтоб я мог отсюда удрать. Попросите помощи у мисс Даккит. Она вам поможет. Она поможет кому угодно в чем угодно, лишь бы избавиться от меня.
