На этот раз его слова, вопреки обыкновению, почти не ужаснули Магьер. С тех пор как они стали
Она не стала отводить руку Лисила от костяного амулета. Беспокоило ее совсем другое: для нее опасность – неизбежное и неприятное дополнение к ее профессии, а вот Лисилу, похоже, опасность необходима, как воздух.
– Лисил, что ты сделаешь, когда все это закончится?
– Вернусь домой, конечно. Что за странный вопрос?
В кухонном очаге ярко горел огонь, и к нерезкому, приятному запаху дыма примешивался аромат сушеных трав, которые висели связками над горшками и кухонной утварью. Кроме того, до Магьер доносился запах Лисила. Ему не мешало бы помыться… а впрочем, и ей тоже, и тяжелый запах его немытого тела вовсе не казался ей неприятным.
– И ты будешь счастлив? Жить в Миишке, работать в таверне – этого тебе будет довольно?
Лисил разжал пальцы, и костяной амулет, заплясав на цепочке, ударился о грудь Магьер. Полуэльф уселся на пол, скрестив ноги.
– Вот что, значит, тебя заботит? Что меня опять потянет к кочевой жизни?
– И это тоже, – осторожно ответила она.
– Слушай меня, – сказал Лисил, с той же осторожностью подбирая слова. – Мы сидим с тобой в чужой кухне, живем в миссии Хранителей и спим в старых казармах. И такое, судя по всему, будет с нами случаться даже слишком часто. Может быть, потом два-три месяца – а то и год, если повезет, – мы и проживем спокойно в «Морском льве», но рано или поздно нас опять призовут.
Магьер молчала, не вполне понимая, что он имеет в виду.
– Мне суждено быть с тобой, – продолжал Лисил, – так же как тебе суждено следовать путем дампира. Если мы попытаемся избегнуть этой судьбы или наотрез от нее отказаться – она застигнет нас врасплох. Почему, ты думаешь, я все эти месяцы уходил по утрам в леса вокруг Миишки? Упражняться, чтоб быть наготове. Само собой, я предпочел бы спокойную жизнь в «Морском льве», только нам это не светит.
Магьер обдумала его слова и поняла, что он убийственно прав, как бы мало ей это ни нравилось.
Все ее надежды на мирную уединенную жизнь давным-давно пошли прахом. Если то, что они совершили в Миишке, привело к тому, что их нанял городской совет Белы, – что останется от ее мечтаний, когда будет закончена и эта охота?
В глубине души Магьер устыдилась того, что неверно судила о Лисиле. Он и рад был бы вместе с ней мирно хозяйствовать в таверне, но прекрасно понимал, что это невозможно. Таков уж путь, по которому им выпало идти вдвоем. В Миишке, когда Магьер вручили письмо из Белы, она пыталась увильнуть от неизбежного, а вот Лисил не пытался. Он тогда уже знал, что им предстоит, и вот теперь он здесь – с ней.
– Путь, которым я иду, становится уже с каждым днем, – прошептала она, – и мне было бы гораздо труднее, не будь рядом тебя.
– И мне тоже, – сказал Лисил. У Магьер вдруг пересохло во рту.
– Только… я боюсь того, что может с тобой случиться, когда мы охотимся на вампиров. «Из-за меня самой, – прибавила она мысленно, – и… из-за тебя».
Вначале он ничего не сказал, и снова Магьер охватил все тот же леденящий страх, когда она вспомнила соленый вкус крови Лисила, податливость его плоти, в которую вонзались ее зубы, тепло его жизненной силы, струившееся по ее жилам.
– Да ничего со мной не случится, – сказал он наконец. – Меня не так-то легко прикончить.
И долгое время они сидели молча, глядя на огонь. Малец старательно вылизывал пятно выжженной шерсти на ляжке.
– Думается мне, у него там ожог, – сказал Лисил. Перемена темы разговора облегчения не принесла.
– А у нас осталась еще мазь, которую дал Тилсвит?
Полуэльф поднялся на ноги:
– Пойду гляну. Мне все равно нужно посмотреть, как там Ватц. Когда я укладывал его спать, он все еще бесился, что ты не пускаешь его подраться.
– Неужели его дядя совсем за него не беспокоится? – спросила Магьер. – Ты не спрашивал, где его родители и что с ними стало?
– Думаю, что Милоусу на мальчишку наплевать. Его родители, насколько я понял, то ли давно умерли, то ли уехали куда-то. Ватц крепкий парнишка. Он сумеет за себя постоять.
«Если это так, – подумала Магьер, – что ж ты уложил его в кровать, а теперь собрался проверить, как ему спится?»
– Я скоро вернусь, – прибавил Лисил, направляясь к кухонной двери.
Магьер все больше нравилась эта его почти родительская заботливость – тем более странная в сочетании с его прошлым ремеслом. Она погладила Мальца по голове – и вдруг сообразила, что пес пристально глядит на нее, поставив уши торчком.
Он слышал каждое их слово и сейчас тихонько заскулил, прежде чем опять ткнуться мордой ей в бок.
Шагая по коридору, Лисил размышлял о том, что сейчас произошло – или не произошло – между ним и Магьер. Она, стало быть, считала, что он недоволен тихой и оседлой жизнью в Миишке. Что верно, то верно – Лисилу нравилось путешествовать, но главным образом все же потому, что он не мог оставить Магьер
