Ральф Лич и Джеймс, брат Бесс, не работали в поле, они целыми днями пропадали в лесу, заготавливая дрова.
Наконец долгожданное письмо пришло. Бесс взглянула на размашистый почерк, и ее сердце заколотилось от радости. Взбежав наверх, она села на постель, поцеловала письмо и распечатала его.
«Дорогая Бесс, пожалуйста, поверь: у меня и в мыслях не было обидеть тебя. Я глубоко польщен и тронут твоим желанием стать моей женой, но клянусь, я думал, тебе известно, что я женат…»
Строчки начали расплываться перед глазами Бесс. Кавендиш женат? Нет, этого не может быть! Известие стало для нее сокрушительным ударом. Девушка медленно перечитала последнюю фразу. Нет, она не ошиблась. «Я думал, тебе известно, что я женат». У Бесс сжалось сердце. Нет, только не это!
Отшвырнув письмо, она обхватила колени руками и начала раскачиваться из стороны в сторону. Слезы струились по щекам, капали на юбку. Бесс судорожно всхлипывала, захлебываясь слезами. Горе казалось огромным, тяжким, невыносимым. Безвольными пальцами она потянулась к листку бумаги и дочитала:
«Король посылает меня в Ирландию ревизовать церковную собственность, ныне принадлежащую короне. В Ирландии я пробуду не меньше года. Ты могла бы сопровождать меня, только став моей любовницей, поэтому заклинаю тебя вступить в законный брак в Дербишире. Уильям Кавендиш».
Письмо выскользнуло из пальцев Бесс. Как лунатик, она спустилась по лестнице, вышла из дома и побрела вперед, не останавливаясь, пока не оказалась у старого вяза. Обхватив руками шершавый серый ствол, она прильнула к нему в безотчетной надежде, что мощное дерево поделится с ней силой. И тут отчаяние сменилось гневом. Ударив по стволу кулаками, девушка выкрикнула:
— Негодяй, ублюдок, сукин сын… развратник! Ненавижу тебя, Повеса Кавендиш! Будь ты проклят!
Если бы Кавендиш в эту минуту появился перед ней, Бесс задушила бы его голыми руками. В порыве неукротимой ярости она желала стать богиней, повелительницей громов и молний.
Прильнув к окнам дома, родные слушали ее рыдания и проклятия.
— Бесс надо помочь! — в тревоге воскликнула Джейн. Элизабет покачала головой:
— Мы ничего не сможем поделать. Гроза утихнет сама собой.
А Бесс все стояла у дерева. Когда начали сгущаться сумерки, Джейн сказала:
— Она замерзнет без плаща.
Тетя Марси потрепала ее по плечу.
— У Бесс слишком горячая кровь, она не замерзнет. К тому же она сильная и не позволит горю сломить ее. Девочка выплачется и сразу все забудет.
Бесс вернулась в дом, только когда стемнело, сразу поднялась наверх, прокралась в спальню Джейн, осторожно прилегла на постель рядом с ней и затихла. Несколько часов она пролежала без сна, страстно мечтая о забвении, и наконец усталость сморила ее.
Бесс проснулась и вздрогнула от ужаса. Комната была совершенно пуста — ни мебели, ни привычных безделушек. Сбежав вниз, девушка увидела, что судебные приставы уносят все имущество семьи. Она расплакалась, стала молить и уговаривать их, но тщетно! Немногочисленные пожитки погрузили в повозку. Семью Бесс выгнали из дома, им было некуда идти. Страх ее быстро нарастал. От паники перехватило горло. А когда она отвернулась, повозка, родные и даже Хардвик-Мэнор исчезли, будто растворились в воздухе. Бесс потеряла все, что имела. Ужас захлестнул ее. Душевная опустошенность напоминала чувство голода, только была еще острее. Беспомощность и безнадежность ошеломили Бесс…
— Бесс, проснись! Ты кричишь… Наверное, тебе приснился страшный сон.
Открыв глаза, девушка обняла сестру дрожащими руками.
— Я снова вернулась в Хардвик!
— Ты видела все тот же кошмарный сон? Бесс кивнула. «Это лишь сон», — подумала она. Слава Богу, сон кончился, но грызущая пустота осталась.
На следующее утро Бесс заспалась и спустилась в кухню позже обычного. Едва она присела за стол, в дверь кто-то торопливо забарабанил. В кухню вбежал побелевший от страха Роберт Барлоу:
— Отцу хуже! Кажется, он умирает!..
— Сядь, Роб. Ты болен и бледен, как призрак. — Бесс встревожилась, увидев, как тяжело дышит ее друг.
— Мне надо бежать в Эденсор за преподобным Руфусом.
— Священника приведет Джеймс, — вмешалась Элизабет. — А мы поспешим в дом Барлоу.
Мать Бесс, ее отчим, Марселла и Джейн немедленно вышли. Роберт задержался, дожидаясь Бесс.
— Роб, я очень сочувствую тебе, — беспомощно пробормотала девушка.
Юноша устремил на нее умоляющий взгляд:
— Бесс, ты выйдешь за меня замуж?
Она не могла ответить: казалось, язык присох к нёбу. «Мне не нужен такой брак! Он отнимет у меня единственный шанс… погубит всю мою жизнь!»
— Бесс, тебе не придется всю жизнь терпеть меня. Я проживу еще год-другой…
— Не говори так, Роберт, прошу тебя!
— Мне не страшно умирать, когда ты рядом. Я люблю тебя, Бесс. Ты окажешь мне честь, станешь моей женой?
Что ему ответить? Зачем ранить Роба так же безжалостно, как вчера ранили ее?
— Я… подумаю об этом, Роб.
Он пожал ей руку и с робкой надеждой улыбнулся.
Когда Роберт и Бесс вошли в дом Барлоу, у Артура уже началась агония. Он тяжело дышал, но даже это не помешало госпоже Барлоу обрушить все громы и молнии на Ральфа Лича:
— Если вы не заставите ее выйти замуж, клянусь, я сгною вас в долговой тюрьме!
— Прекратите! Хотя бы ради приличия! — возмутилась Бесс.
— Ради приличия? А почему же Хардвики забыли о нем? Твой отец и брат пустили меня по миру. Пока мой муж болел, они пользовались нашей землей и не платили нам ни гроша! А ты, Бесс Хардвик, заботишься только о себе и не желаешь помочь нам в беде!
Роберт взял Бесс за руку.
— Замолчи, мама! Бесс — самая добрая девушка на свете. Я люблю ее.
Джеймс Хардвик привел преподобного Руфуса, и тот заставил госпожу Барлоу замолчать. Священник подошел к постели умирающего, посмотрел на него и обернулся к собравшимся.
— Если мне предстоит совершить брачную церемонию, то Артур Барлоу должен дать свое согласие.
Брак надо заключить при жизни Артура, поскольку Роберт еще не достиг совершеннолетия. Госпожа Хардвик, госпожа Барлоу, все это вам известно. Об этом мы давно говорили.
Все взгляды устремились на Бесс, и она вдруг осознала, что судьба родных — в ее руках. Роберт с безмолвной мольбой взирал на Бесс. Девушку охватила ярость. Как обычно, тяжелая ноша свалилась на ее плечи, и все эти слабые люди ждали от нее проявления силы и решимости.
— Я хочу получить письменное подтверждение тому, что против Ральфа Лича не будет выдвинуто никаких обвинений.
— На это нет времени, — возразил преподобный Руфус, — Артур умирает. Подтверждение ты получишь потом.
— Пока я не получу подписанную бумагу, никакой церемонии не будет! — заявила Бесс.
В доме поднялась суета, все бросились на поиски бумаги и чернил. Бесс получила не только бумагу с подписью госпожи Барлоу, но и документ, подтверждающий, что ей будет принадлежать третья часть всего имущества семьи Барлоу, если Роберт умрет раньше, чем она.
Артур Барлоу испустил последний вздох еще до завершения церемонии, но собравшиеся сделали вид, будто не заметили этого. Одеревеневшими губами Бесс прошептала: «Да». Ей казалось, что это происходит с кем-то другим, — настолько все выглядело нереальным.
Взглянув на Роберта, стоящего над телом отца, девушка вдруг поняла, что ее молодой муж близок к обмороку. Вздернув подбородок, она гневно взглянула на свекровь:
— Прошу прощения, но мне надо уложить мужа в постель.
Глава 8
Хотя Роберт и уверял Бесс, что не боится умирать, ему стало страшно — после того как он увидел агонию отца. Однако рядом с Бесс юноша легче перенес это испытание. Вопреки мнению матери
